Божья кузница (сборник)

Лейтенант мгновенно заинтересовался и принялся уточнять детали.
— Не знаю, как назвать этот самолет, — продолжал Эдвард, тщетно пытаясь унять дрожь в голосе. — Он не похож на те, что мне известны, хотя, быть может… Ах, да, одному из нас показалось, что, судя по газетам, это «МиГ».
— »МиГ»? — В тоне военного чувствовался скепсис. На лице Эдварда проступило отчаяние. — Вы своими глазами видели, как самолет упал?
— Да, сэр, и обломки… Я не знаю русского, но, полагаю, там надписи на кириллице.
— Вы уверены? Пожалуйста, назовите свое имя и скажите, какие при вас документы.
Эдвард повторил, как его зовут, и продиктовал номера удостоверения личности, водительских прав и — для полноты картины — кредитной карточки.
— Мы видели, куда падал пилот, но не нашли его.
— Он жив?
— Он висел на стропах парашюта, лейтенант, и выглядел живым, но его отнесло на скалы.
— Откуда вы звоните?
— Из Шошоне… Я не выяснил название магазина.
— »Чарлз Морган Компани Маркет», — подсказала брюнетка.
Эдвард повторил за ней:
— Городской бакалейный магазин.
— А вы смогли бы проводить нас к месту, где видели самолет?
— Да, сэр.
— И вы осознаете, какое наказание вас ждет, если это дезинформация?
— Да, сэр, сознаю.
Обе женщины смотрели на него широко раскрытыми глазами.
— »МиГ»? — переспросила изящная брюнетка с недоверием, когда он повесил трубку.
— Послушайте, — начал Эдвард. — Я соврал им, но не собираюсь скрывать правду от вас. Мне нужна морозилка.
Эстер побледнела так, будто собралась упасть в обморок.
— Сто происходит? — спросила она. — Стелла, в сем дело?
Ее и без того протяжная речь замедлилась, по посеревшему лицу струился пот.
— На вас вся надежда, — обратился Эдвард к Стелле.
Она оглядела Шоу с головы до ног и обратила внимание на его пояс и молоток в кожаном футляре.
— Вы ищете камни? — спросила она.
— Я геолог.
— Откуда?
— Из Техасского университета.
— Вы знаете Харви Бриджа из…
— Калифорнийского университета. Конечно.
— Он появлялся здесь прошлым летом… — Она заметно смягчилась. — Эстер, сходи за шерифом. Он в кафе вместе с Эдом.
— Не думаю, что надо вмешивать в это кого-нибудь еще, — заметил Эдвард.
Плохое предчувствие.
— Даже шерифа? Хорошо. Эстер, отправляйся домой. Если я не дам о себе знать через полчаса, иди к шерифу и опиши ему этого человека. — И Стелла кивнула в сторону Эдварда.
— С вами нисего не слусица? — спросила Эстер, барабаня толстыми короткими пальцами по прилавку.
— Все будет в порядке. Иди.
По магазину, изучая книжные корешки на полках, бродил один-единственный покупатель. Заметив взгляды Стеллы и Эдварда, он направился к двери, недоуменно пожимая плечами.
— Ну, что случилось? — спросила Стелла.
Эдвард велел Минелли подогнать машину к заднему входу магазина и повел Стеллу навстречу «ленд-крузеру».
— Нам нужно прохладное темное место, — объяснил он, пока они ждали.
— Я хочу знать, в чем дело, — упорствовала женщина, решительно выдвинув подбородок и склонив голову набок. Она стояла, подбоченясь. Казалось, ее ноги вросли в линолеум. Поза Стеллы лучше всяких слов показала Эдварду, что она больше не потерпит уверток.
— Там, в пустыне, появилась новая гора, — начал он.
Минелли подкатил машину к магазину. Не желая прерывать объяснение на полуслове, Эдвард открыл дверцу и отбросил в сторону мокрые полотенца.
— Я хочу сказать — не просто незнакомая… Новая. Ее нет на картах. Ее там быть не должно. Мы нашли это рядом с ней.
Голова, похожая на митру, чуть приподнялась, и три глаза цвета хереса уставились на троих людей. Реслоу остался на улице на случай появления прохожих.
К ее чести, Стелла не вскрикнула и даже не побледнела. Она только склонилась над лежащим существом.
— Это не подделка, — заявила она, убедившись в этом так же быстро, как и Эдвард.
— Нет, не подделка.
— Бедняжка… Что это?
Эдвард посоветовал ей отойти. Они вытащили существо из машины и внесли его через служебный вход в морозильную камеру для хранения мяса.
 
Интервью с Терренсом Джакоби, солистом группы «Хардуайерз». «Ист Коуст Ньюс Нетуорк», 30 сентября 1996 года.
 
 
«ИКНН»: Мистер Джакоби, своей музыкой ваша группа всегда, так сказать, проповедовала с позиций христианского радикализма идею грядущего Апокалипсиса. Песни из вашего альбома «ТОП-40» и три диска, вышедшие десятимиллионным тиражом, затронули больную струну в душах молодого поколения. Чем вы объясните популярность вашего творчества?
 
Джакоби (посмеиваясь, шмыгает носом, затем высмаркивается): Всем известно, что в возрасте от четырнадцати до двадцати двух у вас есть только два настоящих друга — ваша левая рука и Христос. Весь мир настроен против вас. Возможно, если бы мир провалился в тартарары, если бы Господь решился начать все сначала, мы могли бы наконец стать самими собой. Бог справедлив и милосерден. Он пошлет своих ангелов предупредить нас. В этом — наша вера, которой мы посвящаем свою музыку.
 
  
3 октября
 
Харри Файнман стоял на корме, распутывая леску спиннинга. Лодку понемногу сносило неспешным течением реки. Артур бросил якорь в дюжине ярдов к югу от раскидистой сосны с искривленным стволом. Здесь была глубокая впадина, издавна привлекавшая местных рыбаков. Марти играл с мелкой рыбешкой, предназначенной для наживки, и то и дело открывал картонные коробки, наполненные землей и червями. Солнце являло собой ослепительно-яркий круг на фоне прозрачных высоких облаков. Воздух пах рекой, сочной зеленью и прохладой первых дней осени. В тихой заводи оранжевые и коричневые листья собрались в колышущийся на волнах ковер.
— Мне тоже насадить приманку на крючок? — спросил Марти.
— Таковы правила игры, — ответил Харри Файнман.
Коренастый, мускулистый, он уступал Артуру в росте. Преждевременно поседев, он начал лысеть, но, тем не менее, воротник его черной кожаной куртки закрывали не успевшие поредеть волосы. Добродушное выражение мясистого лица сочеталось с пронзительным взглядом маленьких глаз, прятавшихся под густыми темными бровями. Он энергично смотал нейлоновую леску и закрепил удочку рядом с банкой с наживкой и коробкой, полной рыболовных снастей.
— Считай, что ты поймал рыбу, только тогда, когда все подготовил для этого сам.
Увидев растерянное лицо Марти, Артур подмигнул сыну.
— Червячкам будет больно, — прошептал Марти.
— Не знаю, способны ли они ощущать боль, — задумчиво проговорил Харри. — Может, и способны. Но это в порядке вещей.
— Это в порядке вещей, папа? — переспросил Марти.
— Думаю, да.
За все время их жизни у реки Артур впервые взял Марти на рыбалку.
— Твой папа хочет облегчить тебе жизнь, малыш. А я — нет. Ловить рыбу — серьезное дело. Целый ритуал.
Марти уже слыхал кое-что о ритуалах.
— Значит, надо вести себя по правилам, и тогда мы не будем чувствовать вину.
— Так и есть, — подтвердил Харри.
Взгляд Марти стал отсутствующим — он явно вынашивал очередную идею.
— Пегги выходит замуж… Этого требует ритуал, потому что они собираются заниматься любовью, правда? Иначе они бы чувствовали себя виноватыми?
Утром Франсин и Мартину предстояла поездка в Юджин на свадьбу родственницы. Артур собирался отправиться с ними, но появились более важные дела.
Артур посмотрел на сына.
— Ты заходишь слишком далеко в своих рассуждениях.
— Он твой сын, старик.
— Заключение брака — праздник. Это ритуал, но очень радостный. Совсем не такой, как насаживание червя на крючок.
Харри усмехнулся.
— В наши дни никто не чувствует вину, занимаясь любовью.
Марти удовлетворенно кивнул и взял из рук отца леску с крючком. Артур осторожно подцепил червя из картонки и протянул сыну.