Выбрать свободное небо (СИ)
Когда Тереза сообщила об этом мужу в ночь перед отъездом, он как-то странно и диковато взглянул на нее и произнес со странной интонацией:
— Тебе не кажется, что у меня… у нас… детей достаточно.
Потом было возвращение в Питер, который за эту неделю вдруг успел стать весенним. Исчезли кучи снега на улицах, ветер перестал выдувать из тебя душу при выходе из дома. Люди сняли темную зимнюю одежду и нарядились в яркие куртки.
Тереза объявила себя невыездной из города. На неопределенное время. Объяснила это тем, что издательство набрало заказов — истинная правда. Они запускали еще одну серию брошюр, про туризм выходного дня — опять же правда… Она не успевала сдать книгу, уже подходили сроки, — и тут она не лукавила. Все это требовало ее постоянного присутствия. Это была не совсем правда, но ничего, все это проглотили… Телефон и Интернет — пожалуйста, она доступна почти в любое время.
Получилось так, что Тереза практически весь апрель была дома. И потихонечку она осознала, что осталась одна. Ее мужчины жили своей жизнью.
Муж все время был на работе или просто занят. Он переделывал монографию под брошюры — согласился-таки. Если бы не этот факт, то разговаривать им было бы не о чем… Опять не о чем.
У Ивана появилась девушка. Он делил свое время между любовным увлечением, очередными компьютерными курсами и играми в Интернете. По причине крайней занятости нахватал двоек по географии, физкультуре, информатике… А не надо было вступать в дискуссию и доказывать преподавателю, что тот не обладает достаточной квалификацией, чтобы делать ему, Ивану Туру, замечания. Этого не любит никто. И вот сын теперь страдал — и исправлял оценки.
С Яковом все было понятно — приближались очередные спартакиады, чемпионаты. К тому же возраст подходил — парень жаждал перебраться в высшую лигу и выступать наравне со взрослыми. И он целеустремленно, с полной самоотдачей и с известной долей фанатизма над этим работал. Тереза могла лишь переживать: гимнастика гимнастикой, но такой интеллект пропадает! Поэтому она организовала ему не просто экстернат, а наняла таких преподавателей, чтобы должным образом развивать его недюжинные умственные способности.
Таким образом, все ее мужчины были заняты. И получалось, что женщина была необходима, пока она, подобно Констанции, все время исчезала. Как только она сдавалась и говорила: «Все-все, вот она я, сижу себе смирно в башне из слоновой кости», то выяснялось, что интерес к ней пропал. А действительно, что теперь-то в ней любопытного: ни тебе дракона, которого надо уничтожить, ни разбойников, от которых необходимо отбить красавицу. Вот и пусть себе сидит, ждет, когда до нее дело дойдет…
Нет, Александр был мил, но всегда занят и погружен в свои мысли… Сыновей она по-прежнему видела по воскресеньям — как и тогда, когда моталась по всей стране и больше жила в поездах, чем дома.
Происшествие в Москве не то чтобы забылось, но заретушировалось последующими неделями. Потеряло резкость. Остались неловкость и чувство вины. Но очень уж хотелось себя убедить, что припадок страсти ей лишь померещился. А Тереза Тур всегда умела выполнять поставленную задачу.
Владимир за этот месяц проявился один раз. Он отправил ей письмо по электронной почте — необходимо было ехать в Волгоград отсматривать натуру для съемок. Тереза отправила заместительницу Ларису — поехать сама не смогла. Если та удивилась — к проекту «Сталинград» начальница никого не подпускала, — то никак это не прокомментировала. Села в самолет и отбыла. А то, что Лариса не понимала, зачем она там вообще нужна, так это не ее дело…
Прошло три дня, заместительница появилась в Питере и отправилась докладывать. Тереза была рассеянна, слушать особо не стала. Спрашивать, что происходит, Лариса не сочла нужным — она была умной женщиной. А также по-своему придавленной жизнью, внимательной к окружающим и беззаветно преданной Терезе.
Заместительница всегда помнила тот момент, когда ей позвонили и сказали, что вертолет, на котором летел ее муж, сбили… Нужно было организовать похороны, а родственники мужа учинили безобразный скандал, превратившийся потом в раздел имущества. И тогда рядом оказалась не только ее сестра, но и эта спокойная, доброжелательная женщина. Тереза Тур.
Они до этого особо не общались — Лариса была младше сестры и ее одноклассницы на шесть лет. К тому же Тереза не умела сочувствовать. Не умела стенать и плакать за компанию. Зато всегда умела реально помочь. Найти адвокатов. Дать работу. Организовать переезд в другой город. И не лезть в душу.
А теперь… Теперь Лариса пару дней созерцала Владимира Зубова — и у него было такое же незаинтересованное выражение лица, когда он спрашивал о Терезе. Как и у ее начальницы, когда при ней упоминали об актере.
Лариса ничего она не рассказала и о том, каким потерянным Владимир был, когда понял, что Тереза не приедет. Какое отчаянье его обуяло, какое бешенство. Как потом он старательно делал лицо. Спокойное, безразличное, доброжелательное… Точно такое же, как сейчас сделала Тереза.
Глава тринадцатая
— Напьюсь, — пообещала себе Тереза. Ей опять не удалось засесть за рукопись про драконов. И зачем она вообще согласилась писать про них роман?
Несколько месяцев назад у нее в гостях была Наташа — старинная приятельница, еще одна одноклассница, режиссер творческих вечеров, встреч с читателями и моноспектаклей, которыми славилось издательство Терезы «NE-формат». По совместительству Наташа была женой не самого бедного бизнесмена Питера, ярого почитателя таланта Терезы. Как-то, несколько месяцев назад, почитатель изрядно выпил и начал приставать к Терезе с социальным заказом: «Напиши книгу про драконов!».
С чего в его голову втемяшилась эта идея, так никто и не узнал, но книгу Тереза писать начала. Она вообще редко спорила с людьми, а уж с пьяными — тем более. Да и идея ее увлекла. Дракон — персонаж интересный и неоднозначный. И текст про него получался занятным. Мир в книге вырисовывался яркий, хотя и жестокий, персонажи запоминающиеся. И Николай был доволен — он вообще взял эту серию на попечение — и, следовательно, платил, причем неплохо.
Только вот беда — вот уже больше месяца Тереза не могла писать. Ей и придумывать было ничего не надо — все действия уже были расписаны по главам. Она всегда сначала делала такую работу, называя ее раскадровкой. Но заставить себя все это прописать Тереза не могла. Расстраивалась ужасно, злилась на себя, но не могла. И решила сегодня напиться — вдруг поможет?..
— Тереза, тебе авторы сдали тексты по городской мистике? — заглянула к ней Лариса.
— Напьюсь, — пообещала Тереза заместительнице.
Авторы нервничали от необычайного внимания со стороны начальства. Писать лучше или быстрее никто не стал. А вот задерживать тексты на нервной почве — это пожалуйста…
— Кто с ними говорить будет, ты или я? — обреченно поинтересовалась Тереза.
— Давай я, — великодушно предложила Лариса, — ты их пугаешь своим вниманием.
— Спасибо, дорогая!
— Да ладно… Чем ты, кстати говоря, занимаешься?
— Читаю рукопись сына маминых знакомых…
— Сочувствую. Кстати, ты не знаешь, автор нашего издательства Тереза Ивановна Тур когда собирается сдавать свой новый роман? Сроки, понимаете ли…
— Напьюсь! — уже с угрозой в голосе проговорила Тереза.
— Текст не идет?
— Ой, Лариса… — взмахнула руками начальница.
— Ты хоть скажи, что в анонс ставить?
— Давай через пару дней… Но, скорее всего, это будут не драконы, а что-нибудь из старенького…
— Так и знала, что у тебя есть уже написанная книжка! Отдавай — будем редактировать и печатать.
Заместительница ушла, Тереза вернулась к тексту, который она просматривала в электронной книжке. Текст романа был не такой плохой, чтобы ей можно было сочувствовать, но не настолько достойный, чтобы его можно было издавать в том виде, в каком принесли. Она сочувствовала тете Лере — единственный сын, будучи человеком талантливым, вместе с тем запойно пил.