Непохожая на других

Долли не чувствовала себя раскованной, но пыталась говорить так, чтобы этого не было заметно. Она понимала, как он напряжен, и хотела помочь ему. Теда переполняли противоречивые чувства. Это же состояние он почувствовал, когда первый раз взял Бена на руки. Долли и Тед прикоснулись к чему-то неизведанному и таинственному. Он подошел ближе к ней и положил руки на ее плечи.
— Я ничего не сделал для того, чтобы заслужить твою любовь.
— Не надо лишних слов, — сказала она тихо. — Давай лучше ляжем в постель.
В душе Долли появилась робость, она запустила пальцы ему в волосы, пытаясь найти слова, которые были нужны в этот момент.
— Я не слишком опытна в сексе, — добавила она. — Но я хотела бы нежности, а не грубой чувственности. Я хотела бы просто быть счастливой с тобой. Я не знаю, как нам все это начать.
Тед не знал тоже: за всю свою жизнь он никогда так и не пережил настоящего чувства. Но сейчас он увидел беззащитные глаза Долли и осознал, что она всегда открыта для него. Тед понял в эту минуту, что именно этим она отличалась от Кэрол. Раньше он воображал, что знал Кэрол, но сейчас понял, что ее душа всегда была закрыта для него, более того, что она и сама не придавала большого значения ни чувствам, ни внутреннему миру Теда. Долли была другой.
Нет, Кэрол не была его Евой. Его Ева была вот здесь, рядом с ним — Долли была той женщиной, которая полностью покорила его сердце своей душевной чуткостью и телесной красотой. Красотой, которая до сих пор не приносила ей счастья.
— Последний раз я не сделал ничего, чтобы защитить тебя от беременности, — сказал Тед.
— Я сама справлюсь со своими проблемами, — храбро ответила Долли, немного сморщив носик. — Я думаю, что нам нет необходимости прямо сейчас заводить ребенка…
— Тогда мы здесь только для самих себя.
— Конечно. Есть только ты и я, и никого больше.
Заставив себя преодолеть некий внутренний барьер, Тед, сделав глубокий вдох, сказал:
— Кэрол занималась со мной любовью только для того, чтобы появился ребенок, другой причины у нее не было.
Эти слова шокировали Долли. В этот момент она многое поняла в поведении Теда. Встретившись с его глазами, она поняла, что он говорит правду. Она твердо произнесла:
— Я не Кэрол. Я хочу тебя, именно тебя, и я хочу доставить тебе удовольствие.
Долли закрыла глаза и с нежностью провела ладонью по его мускулистой груди.
— Твое тело прекрасно, Тед. — Еле заметная улыбка тронула ее губы. — Ты не поверишь, сколько раз я мечтала быть с тобой наедине…
Тед коснулся ее щеки и провел по ней рукой. Начав говорить, он не мог остановиться, не выговорив всего, чувствуя, что должен вытащить эту наболевшую занозу, которая мешала ему жить, быть мужчиной, возлюбленным…
— Я никогда не мог получить этого от Кэрол, — Тед смутился. — За семь лет моей брачной жизни я так ни разу не испытал настоящего наслаждения в любви. Я пытался понять Кэрол, но мне это никогда не удавалось сделать; она никого не подпускала к себе.
— Она оставила тебя в одиночестве, — мягко сказала Долли.
Он кивнул с благодарностью за ее понимание.
— Ты очень отличаешься от нее. Ты мне нужна, Долли.
Тед не предполагал, что когда-нибудь обратится к женщине с такими словами. На глаза Долли навернулись слезы.
— Наши судьбы похожи. Майклу никогда не нужны были ни я, ни Роберт, а Кэрол не нуждалась в тебе. Мое замужество было театром от начала до конца. Для Майкла это была очередная репетиция, он как бы пополнял свой профессиональный арсенал. Сразу после нашей близости он внимательно наблюдал за моей реакцией, как будто я была жуком на булавке. Наша близость стала мне противна!
— Ты создана для меня, Долли. Да, я нашел-таки, наконец, свою женщину. Я был бы лгуном, если бы сказал иначе, а твоя искренность, храбрость и любовь… — Его голос затерялся, затем снова набрал силу. — Я люблю тебя, Долли.
— Что ты сказал?
— Я люблю тебя, — повторил Тед.
Он откинул голову назад и улыбнулся.
— Какой я был дурак! Мне надо было раскрыть свои глаза, когда я только встретил тебя. Долли, дорогая, любимая Долли, я люблю тебя!
Его движения нельзя было назвать уверенными, Тед сжал в ладонях ее лицо и стал осыпать его поцелуями. У нее закружилась голова от восторга, когда до нее дошло все значение сказанных им слов и она почувствовала себя полностью в его власти. Наконец он поцеловал ее в губы и почувствовал робкий ответ. Ее руки скользили по его груди.
— Неужели я не сплю, — прошептала она. — Ты сказал, что любишь меня?..
В голосе Теда слышалась искренняя теплота:
— Любимая, я вижу, что, несмотря на то, что я обидел тебя, ты все-таки любишь меня. Да, я люблю тебя.
Во всех своих фантазиях на этой неделе она даже не мечтала услышать этих слов от Теда. Она обвила руками его шею, се глаза светились радостью.
— Ты знаешь, всего лишь пять минут назад я была в ужасном состоянии.
— Долли, я никогда никого ни о чем не просил, но сейчас мне хочется попросить — будь со мной.
— Я с тобой, я здесь. На свете сейчас есть только я и ты.
— Наверное, мы слишком много говорим? — сказал он, ложась рядом с ней на холодную постель. — Впрочем, у нас впереди два дня. Целых два дня! У нас будет время, чтобы лучше узнать друг друга.
— Разве мы здесь не для этого, любимый!
Долли сейчас выглядела грациозной как никогда, и Тед заметил, что ее глаза излучали некую таинственную силу. Сердце Теда бешено колотилось. Долли хотела сейчас получить от него что-то особенное, и Тед боялся, что не сможет этого ей дать. В отличие от Кэрол, которая хотела от него лишь ребенка, Долли нужны были его тело, его душа, его ум, сила и слабость, смех и слезы. Долли хотела полной близости с Тедом, то, что не нужно было Кэрол.
Не нужно Кэрол… Не нужно… Нет Кэрол… Не… поплыло в его голове. И образ Кэрол уплыл, исчез, растаял. Рядом была Долли.
— Моя Долли… — простонал он, прижимаясь к ней всем телом. Его руки ласкали ее тело, начиная от груди и талии и заканчивая бедрами. Потом он взял в ладони ее груди, ощущая твердость сосков, и, опьяненный свежестью ее тела, окончательно потерял контроль над своими чувствами, стал страстно целовать ее груди. Затем он подвернул ночную сорочку и медленно провел рукой между ее ног. Тед ощущал дыхание Долли, которое эхом отдавалось в его груди. Он посмотрел на нее. Ее глаза горели желанием, изогнутость ее тела говорила о жажде той страсти, которую она хотела получить. Долли наклонилась вперед и сняла ночную рубашку. Его взору открылись пленительные изгибы ее прекрасного тела.
— Ты мой, Тедди, — прошептала Долли. — Только мой!
Он перевернулся на спину, и она начала ласкать руками и губами его тело до тех пор, пока он чуть не потерял рассудок от исступленного наслаждения. И, убедившись в том, что он возбужден до предела, она приникла к нему всем телом, и они слились воедино.
Она изгибалась от удовольствия, подобно дельфину в океане. Затем в пылу страсти резко притянула его к себе, и он почувствовал, как поток его энергии ворвался в нее. Она полностью принадлежала Теду. Она была его женщиной! В ее глазах он увидел бурю страсти и ощутил судорожные движения ее лона. Затем неожиданно она выкрикнула его имя несколько раз, наполняя Теда странной смесью гордости и восторга. Когда она стала слабой в его руках, он опять ощутил мягкость ее кожи. В это время в его голове роем носились какие-то обрывки мыслей, фраз. Тед смог выбрать из них лишь самые короткие, самые нужные.
— Я люблю тебя, Долли, безумно люблю!
Ее веки приоткрылись. Она взяла его ладонь и приложила к своей груди так, чтобы он мог чувствовать ее сердцебиение, и повторила как эхо:
— И я люблю тебя, Тедди!
Тед и Долли вернулись в семь часов вечера в понедельник, на целый день позднее, чем планировали. Машина Энни стояла уже на подъездной аллее.
— Мы вернулись, извини за опоздание, — сказал Тед Энни. — Мальчишки не очень тебе досаждали?