Запретные тайны

— Ты пожалеешь о том, что выбрала Юг, а не меня! — зловеще проговорил он. — Я клянусь, что ты пожалеешь об этом!
Это воспоминание заставило старую женщину поежиться. Сцена расставания с Тайлером представилась ей так ясно, как будто это произошло вчера.
Казалось, она все еще слышит зловещие слова Тайлера и видит, как его конь уносит его все дальше и дальше по дороге, прочь из Шепчущих Дубов.
Своими старческими пальцами она сорвала черную розу с куста, оторвала от нее один лепесток и бросила его высоко в воздух. Лепесток закружился, стал медленно опускаться на землю.
— Сьюзен любила его, — произнесла старуха своим дребезжащим голосом.
Еще один лепесток взлетел в воздух и упал возле ее ног.
— Сьюзен не любила его.
Еще лепесток…
— Сьюзен любила его.
Еще…
— Сьюзен не любила…
Пальцы старой женщины отрывали лепесток лепестком, и в пустынном саду звучали ее монотонные слова. Наконец на стебле остался самый последний черный лепесток. Старуха положила его на ладонь и принялась внимательно изучать.
— Сьюзенм любила его, — и женщина хихикнула. — Сколько бы цветов я ни срывала, сколько бы я ни гадала, последний лепесток всегда говорит правду: Сьюзен любила Тайлера Фаера.
Она обхватила себя руками, ее бил озноб. Нельзя защитить себя от правды. И от воспоминаний.
Все знали том, что после отъезда Тайлера сердце Сьюзен было разбито. Но во время войны всегда что-то разбивается и всегда что-то меняется.
— Хлопковые поля нашего отца превратились в поля битвы, — с горечью произнесла старуха. Рабы бежали на Север в поисках свободы. Наши родители погибли.
Едва заметно улыбаясь, женщина посмотрела на могилу своей сестры.
— Мы остались в этом мире совсем одни, — прошептала она скрипучим голосом. — Сьюзен и Виктория. Мы стали жить в Шепчущих Дубах вдвоем. Помнишь ты, дорогая сестра, как нам было страшно? Как хотелось есть?
Глаза старой женщины наполнились слезами.
— Но мы выжили — ты и я. Потому что мы были вместе. И мы снова стали близкими подругами — как в раннем детстве. Мы делились друг с другом всем на свете — шими страхами, нашими надеждами, нашимечтами. Иногда ты даже говорила о Тайлере.
Тяжело вздохнув, женщина закрыла глаза. Воспоминапия прошлого как будто накрыли ее с головой. Сьюзен хотелось — и было нужно — говорить о Тайере. Л Виктория слушала ее.
И хотя младшая сестра знала, что Тайлер предал ее любовь, она по-прежнему боялась за него и спрашивала себя, увидит ли она его еще хоть раз. Она хотела сказать Тайлеру, что до сих пор любит его. Долгие месяцы войны складывались в годы, а отчаяние Сьюзен все росло.
 
Глава 5
Шепчущие Дубы, весна 1863 г.
Сьюзен и Виктория прошли из сада в заброшенный огород.
— Ты посмотри там, а я здесь, — сказала Сьюзен сестре.
"Сегодня у нас будет еда, — пообещала себе Сьюзен. — Мы не будем голодны". Она села на теплую землю и начала копаться в земле, из которой торчали лишь увядшие стебли кукурузы и почерневшие кусты помидоров. Нужно было обязательно найти себе еды на ужин.
Сьюзен взглянула на Викторию. Ее старое платьице висело на ней как на вешалке. "Мы обе похожи на пугало, — вдруг подумала младшая сестра и посмотрела на свою ветхую юбку. — Наша одежда превратилась в настоящие лохмотья".
"Как же нам выжить до возвращения Джонатана? Рабов нет, и выращивать хлопок мы не можем. А без хлопка мы не сможем заработать денег".
Раздавшийся вдалеке пушечный залп прервал размышления Сьюзен. Она почувствовала, как дрожала под ней земля, и услышала сдавленный крик Виктории.
Сьюзен обернулась и посмотрела на свою сестру. Виктория ничком лежала на земле с широко раскрытыми глазами, полными ужаса.
— Не бойся, Виктория, — ласково сказала Сьюзен. — Бой где-то далеко.
— Ты уверена?
— Да.
"Бедная Виктория, — подумала Сьюзен. — Эта пушка ее так напугала. Сколько же можно мучить нашу землю?"
Она вспомнила время, когда старшая сестра успокаивала ее. В детстве Сьюзен боялась грома и во время грозы обязательно забиралась в огромную кровать Виктории.
"Как странно, — продолжала свой внутренний монолог Сьюзен. — А теперь я успокаиваю ее и уговариваю не бояться громких звуков".
Сьюзен вздохнула и снова принялась копать землю в поисках корнеплодов. Не найдя ничего, она почувствовала резь в желудке.
"Я не смогу спасти Викторию от голодной смерти — в отчаянии сказала себе Сьюзен, но тут же встряхнула головой. — Нет, не смей думать о плохом! Мы выживем. Выживем!"
— Сьюзен|! — вдруг закричала Виктория. — Иди скорее сюда!
Та подняла голову и увидела, как Виктория достает что-то из земли и кладет в миску.
Еда! Но крайней мере, у них сегодня будет, что есть.
— Скорее! — звала Виктория.
Сьюзен с трудом встала на ноги и, подбежав к сестре, опустилась на колени рядом с ней. Лицо Виктории вытянулось и было совершенно измученным, но ее карие глаза сияли от радости.
Заглянув в деревянную миску, Сьюзен увидела гнилую картофелину и две скрюченные морковки. И еще она увидела червей.
Толстые и мясистые, они вылезали из картофелины и спаливались на дно миски, образуя извивающуюся кучу.
— А морковки мы съедим на десерт, — сказала Виктория.
— На десерт? — Сьюзен почувствовала, как к голу подступает горькая желчь. "Нет, я не могу это сделать", — подумала она.
Кивнув, Виктория достала червя из миски и протянула его Сьюзен. Он был скользкий, и его было трудно удержать в руках.
— Поешь сначала ты, — великодушно сказала старшая сестра.
Сьюзен чувствовала, что от голода у нее сводит желудок. "Что же делать — съесть червяка или умереть?"
Она откинула голову и широко открыла рот, наблюдая за тем, как пальцы Виктории подносят длинного розового, извивающегося червя все ближе и ближе.
А потом он упал. Упал прямо в рот Сьюзен и проскользнул в изголодавшийся желудок.
 
Глава 6
Этой ночью, свернувшись под пуховым стеганым одеялом, Сьюзен чувствовала себя не так ужасно. Впервые за несколько недель она не была голодной. "Мы не умрем, — думала она сквозь подступающий сон. — Мы будем делать то, что должны делать, есть то, что нам попадется, и мы не умрем". Удовлетворенная, она погрузилась в сладкую дремоту.
Бум-м-м.
Странные звуки разбудили ее.
Сьюзен с трудом открыла глаза. Бледный лунный свет сочился в окно. Что же это был за шум?
Ба-а-бах.
Бум-м-м.
Что это?
Бум-м-м.
Ба-а-бах
Сердце Сьюзен отчаянно заколотилось. Она услышала в коридоре чьи-то шаги. Затем что-то проскрежетало по полу.
Ручки двери заскрипела и повернулась. Девушка почувствовала, что сейчас потеряет сознание от страха.
Дверь медленно отворилась. В проеме возникла мужская фигура.
— Кто вы? — дрожащим голосом спросила Сьюзен.
Вошедший сделал шаг правой ногой, а потом подтянул к ней левую.
Шаг. Еще шаг. Еще.
Он повернулся к Сьюзен, и лунный свет упал на его лицо.
— Джонатан!
Лицо, волосы, изорванная в клочья серая военная форма брата были усыпаны порохом. От него ис дил отвратительный запах. Лицо Джонатана было бледным и угрюмым, а его светлые волосы слипись: от пота и грязи.
И крови!
Сьюзен в ужасе заметила пулевое отверстие в голове брата, откуда текла темная, поблескивающая в свете луны кровь.
— О Джонатан, нет! — воскликнула Сьюзен. — Ты ранен!
Она подбежала к брату, но он отстранился от нее.
— Позволь мне тебе помочь! — взмолиласьона.
Джонатан покачал головой, и губы его искрились, как будто он хотел произнести какие-то слова. Сьюзен видела, как в этих тщетных попытках дергается его шея.
— Что случилось, Джонатан? Что ты хочешь сказать?
Он открыл рот, но вместо слов оттуда густо полилась кровь — густая алая кровь.