Ты мой мир
– И не смей говорить им, что видел меня, – настаивал Эймос. – Есть вещи, которые не стоит рассказывать.
Джексон согласился с ним, но весьма неохотно. Скрыв правду от Фреи однажды, будет очень сложно обмануть ее и во второй раз. И вот теперь по иронии судьбы он шпионил за ней. Уйти со своего балкона, как только он увидел Фрею, представилось невозможным. Дверь в комнату с балкона открывалась слишком громко. У него не было другого выбора, кроме как остаться абсолютно неподвижным и увидеть все то, на что у него не было никакого права.
«Яблоко от яблоньки недалеко падает», – подумал Джексон, сравнив себя с отцом. Он всегда говорил, что вовсе не похож на Эймоса, но потом обязательно происходило что-нибудь подобное. Ссора с Фреей действительно глубоко его задела. Когда он впервые попытался ей помочь после сорвавшейся свадьбы, то делал это частично из-за доброты, частично из-за чувства вины. Ощущение, что он может ее защитить, подарить ей свою поддержку, заставило его почувст вовать себя сильнее, лучше. Радость от заботы была неподдельной, а когда Фрея узнала всю правду, это потрясло его и глубоко ранило. Затем она тепло проводила его в аэропорту, даже обняла на прощание, тем самым дав ему надежду на то, что их прежние отношения и дружбу можно вернуть. Потом этот телефонный звонок в Монте-Карло с новостями о здоровье Эймоса. Он не сказал ничего такого, что могло ее обидеть, но его умоляющий тон был некстати, и теперь ему было за это стыдно. Когда они наконец снова встретились, Фрея была очень приветлива, в ней не было ни намека на прежние обиды, но не было в ней также и искренней радости от их встречи. Казалось, будто прежней, такой милой и дружелюбной, Фреи просто нет.
Она вернулась лишь за столом во время ужина: болтала с Ларри, искренне смеялась и даже старалась шутить.
Дебра сидела позади него и пыталась отвлечь внимание Джексона от Фреи.
– Кажется, эти двое очень быстро нашли общий язык? – спросила она Джексона.
– Да? – сомневаясь, переспросил он.
– Несомненно. Ларри сразу положил на нее глаз, она ведь настоящая красавица.
– Серьезно? – удивился Джексон. Его всегда больше привлекала личность Фреи, а не внешность. Затем он принялся внимательно рассматривать Фрею и наконец понял, что она выглядела просто потрясающе, даже еще красивее, чем в день неудавшейся свадьбы.
– Ой, да ладно тебе! – воскликнула Дебра. – Ларри больше всего любит, когда красотки смеются вместе с ним.
– Хочешь еще вина? – спросил ее Джексон со своей дежурной улыбкой.
Он бы предложил ей что угодно, лишь бы только она заткнулась.
Прежняя Фрея никуда не исчезла, она будто феникс снова возрождалась из пепла в прекрасную, милую и веселую девушку, какой была раньше.
Но для Ларри, а не для него.
Он обещал держаться от нее на расстоянии и сдержит обещание. Он будет обращать на нее внимание из вежливости, не более того. Джексон решил прикрыться обществом Дебры, флиртуя с ней, хотя на самом деле его внимание было все еще приковано к Фрее. Он пытался искренне радоваться за Фрею и Ларри, но в душе отказывался это принять. Когда ужин был окончен, Джексон проводил Дебру до ее номера и вежливо пожелал ей спокойной ночи, надеясь не увидеть в ее глазах предложение зайти и последующее разочарование от его отказа. Затем он вернулся в свой номер.
Из-под двери Фреи не лился свет, значит, она пока не вернулась. Где же она тогда? Она одна? Или она сейчас с Ларри? Ну нет, не после столь короткого знакомства. Но тогда где же? Он вышел на балкон, посмотрел на пирамиды, еле мерцающие в свете звезд, и так и остался стоять там, когда Фрея вышла на свой балкон, совсем рядом с ним. Он пристально вслушался и так и не услышал посторонних голосов, с облегчением поняв, что она была одна.
Джексон увидел, как сжались ее плечи, надеялся увидеть, что она тут же вновь выпрямится и успокоится. Но вместо этого она прижала ладони к лицу и расплакалась. Он сжал кулаки, пытаясь сдержать внезапно появившийся порыв подбежать и обнять Фрею, понимая, что не имеет такого права. Она никогда не простит его.
Ее мужество и твердая решительность, как оказалось, все же иногда давали слабину. Он знал, какой она может быть самоуверенной, какой она была сильной на работе, готовой абсолютно к любым поворотам жизни. Джексон очень хотел выбраться и утешить ее. Будет легко пробраться по стене на ее балкон, расстояние совсем маленькое, он переберется на ее сторону и сразу согреет в своих объятиях. Джексон уже протянул руку к стене. Но снова что-то остановило его, и он резко отступил назад. Однажды он уже утешал ее, как брат… Их физическое влечение друг к другу было очень коротким, но воспоминания о нем были слишком яркими. Ни один из них не сможет забыть то, что произошло, и именно это может разрушить все, что он старался для нее сделать. Сейчас она так одинока, как никогда еще не была прежде. Один вид того, как Фрея плачет, вызывал в нем бурю гнева и злости, и он снова горько проклинал вероломную судьбу за то, что он бессилен в тот самый момент, когда она так в нем нуждается.
Наконец Фрея ушла обратно в комнату, а Джексон остался стоять на балконе, совершенно разбитый и спрашивающий себя в тысячный раз: «Боже, что же я натворил?»
Глава 6
Звонок телефона разбудил Фрею еще до рассвета. Звонила Жанин, и голос ее звучал взволнованно. – Приходи, пожалуйста, – просила она. – Эймос снова задыхается.
Фрея быстро накинула на плечи халат и поспешно выбежала в коридор. К своему удивлению, она столкнулась там с Джексоном, который закрывал дверь в свой номер.
– Что произошло? – спросил он.
– Эймосу плохо. Мама только что позвонила.
– Идем.
Когда они вошли, Эймос сидел на кровати, его грудь то поднималась, то тяжело опускалась. Он взглянул на Фрею и кивнул, заметив стетоскоп у нее в руках.
– Ну вот вся правда и раскрылась, – с сарказмом произнес Эймос. – Вы приехали сюда только для того, чтобы возиться со мной, как с ребенком.
– Я всегда приду к тебе на помощь, если ты в этом нуждаешься. А теперь помолчи и дай мне сделать мою работу, – скомандовала Фрея.
– Ты что, мне команды раздаешь?
– Именно. Поэтому делай то, что я говорю, и сиди тихо.
– Такая же задира, как и мать.
– К счастью для тебя.
Она прослушала биение его сердца, боясь услышать самое худшее, но почувствовала облегчение, потому что сердцебиение было ровным.
– Вот и хорошо, – произнесла Фрея.
– Ну, естественно, как же иначе. Со мной все в полном порядке. Почему женщины все время раздувают из мухи слона? Если вы попытаетесь запретить мне сегодня выходить из номера, забудьте об этом. Сегодня наш последний день до отъезда в Эдфу, и я не собираюсь все это время проваляться.
– Возможно, все-таки тебе придется, – сказал Джексон. – Ты уже видел эти места. Почему бы тебе сегодня не остаться в отеле и не отдохнуть, чтобы завтра быть в форме?
– Я всегда в форме, всегда готов ко всему, – бросил с уверенностью Эймос. – Только не говори мне, что ты повелся на слова этих дамочек. Это не мой сын!
– Так как я твой сын, я очень практичен во всем, – парировал Джексон. – Это значит, что я выслушиваю предложения тех, кто разбирается в том или ином вопросе намного лучше, чем я. – Он склонил свою голову в сторону Фреи. – Ты сам меня этому учил.
– Я иду с тобой, и точка, – настойчиво повторил Эймос.
– Хорошо, хорошо, только не надо так горячиться, – убеждала его Фрея. – Тебе стоит поменьше ходить. – Внезапно она почувствовала вдохновение. – Следующая наша остановка – Эдфу, где вы столкнетесь лицом к лицу с богом Гором. Ты же не хочешь заболеть до того, как доберешься туда? Только представь, как будет обидно. Наверное, этот бог уже прямо сейчас расстилает для тебя красную дорожку!
Эймос сразу понял ее игривый настрой и, к всеобщему облегчению, изменил свое решение.
– Ты права, – сказал он. – Ничто не должно помешать на пути в Эдфу.
– Еще слишком рано, – произнесла Фрея. – Попытайся вздремнуть.