#Попутчик (СИ)
Бёдра подрагивают, когда я начинаю водить круги кончиком пальца по чувствительному месту. Глаза по—прежнему закрыты, как будто, если я открою их, магия момента испарится. Мне страшно, я не понимаю, что я делаю. Я не отдаю себе отчёта, когда скольжу пальцем глубже; и слабо представляю, что я делаю, когда другой рукой сжимаю свою грудь сквозь ткань блузки и бюстгальтера.
Он щекочет моё лицо своим дыханием – свежим, с ноткой мяты от жвачки, которую жевал недавно. Ничего не говорит, только направляет мою руку, не давая отступить, шагнуть назад и сделать вид, что я этого не делала. Я глажу себя на глазах у чужого, незнакомого мужчины, и, когда эта мысль проноситься вихрем в голове, я чувствую, что…
Чувствую это…
Чувствую…
– Два, – хрипит он в моё ухо, – Добавь второй.
Я слушаюсь, ввожу в себя два пальца и мои бёдра двигаются навстречу руке. Громкий стон вырывается из глотки – низкий и утробный, не мой – потому что это не я. Он убирает руку с моего запястья и в следующую секунду я чувствую его ладонь на своей щеке. Он поворачивает моё лицо, касается губами уголка моих губ и шепчет:
– Открой глаза.
Я отрицательно мотаю головой, и замираю. Жмурюсь, кусаю губы, стону ещё раз, когда его рука накрывает мою ладонь и толкает, от чего мои пальцы проникают глубже.
– Посмотри на меня. Пожалуйста.
В этой просьбе всё – желание, похоть, вожделение – все синонимы страсти. Я поднимаю веки и вижу его лицо, эти глаза – серо—голубые, с жёлтыми крапинками у расширенных зрачков.
Разум вопит от ужаса, но тело его не слушает, живя своей жизнью. Его рука на моей, настойчивая и требовательная; мои бёдра ёрзают по сиденью. С губ срывается ещё один стон, тихий и приглушённый, а потом он опускает голову и смотрит вниз, туда, где наши руки под моей юбкой.
Я не вижу этого, но перед глазами предстаёт эта картина, и я чувствую, что теку в буквальном смысле. Наверное, после меня на чёрной коже останется лужа, и, пожалуй, это звучит не очень сексуально. Но эта мысль, это мимолётное видение, этот момент – действительно безумный для моей ничем не примечательной жизни, всё это доводит меня до грани, и я вскрикиваю.
Он по—прежнему держит свою руку на моей, я уже не контролирую своих (или его?) движений. Они резкие, порывистые, глубокие. Ещё один вскрик в приглушённом свете, я вижу его светлую макушку и утыкаюсь в неё носом, вдыхая его запах. Незнакомый. Приятный, но чужой. Этого достаточно, чтобы моя спина выгнулась дугой, мышцы свело судорогой, а внутри появилось давно забытое ощущение тяжести, ноющей боли, которая выливается на меня ледяной водой и затихает за сладкие секунды.
Я замираю, дыша часто и глубоко, в ожидании. Что он скажет? Что он сделает дальше? Что я буду делать дальше?
Его голова медленно поднимается, глаза горят желанием, восхищением и благодарностью. Он поднимает мою руку, которая блестит от смазки – её было слишком много, впервые в моей жизни. Медленно подносит её к своему лицу и вдыхает запах, мой запах. Затем так же медленно облизывает мои пальцы, поглаживая их языком, и я растекаюсь по сидению от новой волны возбуждения – неужели это была прелюдия? Неужели у такого может быть продолжение?
Ничего не говоря, он поправляет мою юбку и улыбается, когда я вздрагиваю от его прикосновений. Разглаживает смятую блузку на груди – я задерживаю дыхание и смотрю на него, широко распахнув глаза. Оставляет короткий влажный поцелуй на щеке, и шепчет на ухо:
– Теперь я твой должник.
Кажется, я придумала интересный способ перейти на «Ты».
3
Доставив меня по названному адресу, он попросил номер моего телефона. Я продиктовала ему цифры заплетающимся языком, пообещав взять трубку, если он позвонит.
Больше не было разговоров, вопросов, даже взглядов. Мы неловко попрощались, он подождал, когда я войду в подъезд и уехал. Я быстро поднялась на свой этаж, открыла квартиру и прислонилась спиной к стене, сжигаемая стыдом.
Да, именно так.
Мне было стыдно. А вам не было бы?
То есть, я хочу сказать, что не жалела о том, что я сделала. Это было… Необычно. Волнующе. Но это не то, о чём поведаешь подружке в ресторане за бокалом вина. Я имею ввиду, вы же не скажете с невозмутимым лицом: «А я мастурбировала на переднем сиденье перед таксистом». В лучшем случае вам просто не поверят, в худшем – решат, что вы спятили.
Дети уже спали, только у старшего в комнате как всегда тихонько шумел телевизор. Уже пятнадцать, а никак не может уснуть в темноте и тишине. Я повесила дублёнку, сняла полусапожки, бросив их у двери и поплелась в спальню, морщась от скрипа половиц под ногами.
Долго смотрела в окно на тёмный, спящий двор. Глубоко вздохнула, расстегнула блузку и скинула её с плеч, повесив на спинку компьютерного стула. В зеркале трюмо, принадлежащего ещё моей бабушке, появилось моё отражение, когда я отошла от окна.
Я никогда не считала себя красивой, впрочем, как и любая женщина. Более того, я знаю, что красота – понятие растяжимое и полностью пропорциональна количеству усилий и средств в неё вкладываемым.
После рождения второго ребёнка я долго копила деньги и поставила себе силиконовые импланты. Долго – это, поверьте, в прямом смысле долго; несколько лет. Игнорируя визиты к парикмахеру – в то время носила короткую стрижку, которая быстро стала бесформенной, но копила. Я училась на заочном юридическом отделении, о работе с двумя детьми—погодками речи не шло. Считала каждую копейку, чтобы сэкономить на чём—то и отложить. Так что, к тому моменту, как на специально отведённом на мою новую грудь банковском счету появилась требуемая сумма, я уже успела пройти практику и получить диплом. Ну, и отрастить волосы, конечно. Двойной бонус.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.