Лукавый сексуальный лжец (ЛП)

– Расскажи о ней.
Теперь мне уже никак не увильнуть, ноль шансов. И возможно, потому я
и приехал сюда, чтобы на самом деле поговорить. Короче, хрен знает, но я тут
и готов рассказать.
– Ее зовут Лондон.
– Хм, не знакома ни с какой Лондон. Она местная?
– В UCSD она изучала изобразительное искусство. Хотя я не там с ней
познакомился, – я чешу затылок. – Она работает у Фреда.
– Секси-официантка?
Бросаю на нее настороженный взгляд.
– Секси-бармен, – и игнорирую ее насмешливое фырканье. – Короче.
Всю нашу первую ночь я называл ее Логан, а она даже не удосужилась меня
поправить. Даже не знаю, собиралась ли она вообще меня когда-нибудь
поправить. Дилан как-то назвал ее по имени, и я был просто в ужасе. Ну а ей
явно было пофиг. 
Почему-то эта деталь кажется особенно важной. Она так много говорит о
самой Лондон и о «нас», просуществовавших жалкие две недели.
Марго хмыкает.
– Эта девочка мне уже нравится.
– Ага, ты ей тоже нравишься, – повернувшись к Марго, я вижу, как она
вопросительно приподняла брови. – Я рассказал ей, как ты меня
эксплуатировала в своем кукольном салоне.
Моя сестра расплывается в горделивой улыбке.
– Мы несколько раз переспали и…
– За одну ночь, как я понимаю?
– Нет, бестолочь. В разные дни.
– Ну ни фига себе, – закатывает глаза Марго. – Постоянные отношения
прямо.
Глотнув воды, я ставлю бутылку на стол.
– А ты еще удивляешься, почему я не люблю с тобой разговаривать.
– Ой, я тебя умоляю. Только со мной ты и любишь разговаривать,
поскольку я не ублажаю твое гигантское эго, – она пихает меня в плечо. –
Давай дальше.
– Она сторонится парней. Бойфренд, с которым у нее были долгие
отношения, изменял ей, и меня не покидает чувство, что она в своей жизни
видела немало мудаков. Самое интересное, что влечение-то есть, но не
уверен, что я ей действительно нравлюсь. Она сказала, что я полон штампов,
блядун, придурок, ну и так далее.
– О-о, теперь она мне нравится еще больше,  – нырнув рукой в пакет и
достав оттуда горсть чипсов, замечает Марго.
– Она умная, забавная и красивая, и… – я настолько отвык от темы
девушек и чувств в одном разговоре, что еле выговорил продолжение: – и
есть что-то еще. Между нами, я имею в виду.
А потом я рассказал Марго о сегодняшних словах Дэниела, о том, как
парни подъебывали меня, что я переспал со всеми горячими барменами
женского пола города.
Помолчав несколько секунд, она кладет свою руку на мою, чтобы
смягчить удар:
– Они не ошибаются.
– Марго, – я поворачиваюсь к ней лицом. – Это мне никак не помогает.
По моему голосу она вполне может понять, что я не только в дерьмовом
настроении, но и чувствую себя самым настоящим дерьмом.
– Прости. Я просто хотела быть честной.
– Знаю, – отвечаю я. – Просто впервые в жизни мне неуютно от того, как
я обычно вел себя с девушками. Всегда оправдывал себя тем, что они тоже
хотели встретиться со мной на раз – и, возможно, про некоторых из них это
правда. Но я уверен, что в основном это не так. А когда Коди поржал, будто
нам скоро некуда будет пойти, чтобы не столкнуться с рыдающей из-за меня
женщиной, и… Господи. Я что, на самом деле так плох?
– Ты спрашиваешь у своей сестры, правы ли твои друзья по барам насчет
твоей шлюховатости?
– Я про то, кажусь ли я настолько ужасным?
Она меняет позу и кладет ногу мне на бедро.
– Честно?
– Честно.
– Отчасти. Ну вот, например, когда мы идем выпить, твой телефон просто
не перестает жужжать от смс. Ты настолько к этому привык, что уже не
обращаешь внимания. Или еще пример: мы ужинаем, к тебе подходит
девушка, и я вижу, как ты силишься вспомнить ее имя. Это… Я в общем-то
тоже уже привыкла, но да. Смотрится это неприглядно.
Откинув голову на спинку, я отвлекаюсь от разговора и смотрю, как
Джимми Фэллон во что-то играет с Дэвидом Бекхэмом.
– Я не хотела, чтобы ты чувствовал себя плохо, – шепотом говорит
Марго. Я вижу, что ее беспокоит этот разговор. Марго постоянно мечется
между желанием выдать голую правду и чувством вины, когда речь заходит
обо мне.
– Все нормально.
– Просто… – поправив свою пижамную футболку, начинает она. – От
Миа – и только Миа – ты шагнул ко всем подряд. Без какого-то постепенного
перехода.
– Так я и не хотел никого, как когда-то хотел Миа, – возражаю я.
– Но однажды захочешь, – говорит она. – Может быть, это будет Лондон.
Но ты говорил, она опасается парней, а сегодня видела и слышала тебя в
баре. Не удивительно, что она держит тебя на расстоянии. Ты сам-то стал бы
себе доверять?
В животе тяжело оседает неприятное чувство.
– Я понимаю.
– Слушай, я не говорю, что тебе надо срочно увольняться из
высокоранговых плейбоев, но просто взгляни со стороны на себя самого и на
то, что делаешь. Твоя жизнь – это идеальная комбинация удачливости и
амбиций, но на женщин ты смотришь как на оборудование в тренажерном
зале.
Я захлебнулся глотком воды.
– Марго, это ведь ужас какой-то.
Она приподнимает брови, как бы говоря мне: «Что, я не права?»
– Просто научись относиться к девушке так, как хотел бы, чтобы
относились к тебе, – продолжает она. – И я сейчас не про игры с участием ее
интимных частей тела.
Я фыркаю.
– «Интимных частей тела»,  говоришь?
Она закатывает глаза.
– Ты был на самом деле хорошим парнем для Миа.
От ее слов я ощущаю беспокойство. Легче всего было помнить конец –
когда я был одинок, она беспомощна и разбита, и казалось, мы больше
никогда не найдем общий язык. Повернувшись, я смотрю на Марго.
– Правда?
Она с улыбкой отвечает:
– Правда. Замечательным. Идеальным. Все вокруг ей завидовали.
– Ну, – снова повернувшись к экрану, говорю я, – очевидно, не таким уж
и идеальным. Иначе она бы не перестала нуждаться во мне.
Марго застывает, а потом берет у меня с коленей пульт и выключает звук.
– «Нуждаться» в тебе? – ее голос стал резким. – Ей и не нужно было в
тебе нуждаться. Хотеть быть с тобой – конечно. Наслаждаться тем, что ты
рядом – еще бы. Жаждать тебя – фу, гадость – но да.
Со стоном пытаюсь взять пульт, но она убирает его подальше.
– Ты ведь понимаешь, о чем я, – отвечаю я.
– Сомневаюсь. В один чудовищный день у Миа разрушились все мечты.
Произошедшее изменило ее и сказалось на ваших отношениях. Это не
означает, что ты как-то что-то напортачил.
– И в итоге, – поставив тарелку на кофейный столик, говорю я, – мы оба
оказались не в силах справиться с тем, через что она прошла. Вот и все.
Марго пожала одним плечом.
– Согласна.
Я рычу в ответ, желая, чтобы она это опровергла. Вот почему я терпеть
не могу говорить о Миа. Все это отстойно, абсурдно и бессмысленно – та
авария, ее холодность, мое разбитое сердце, наш разрыв – и до сих пор
ощущается кровоточащей раной. Терпеть не могу ее теребить. Но с другой
стороны, это всего лишь расставание двух людей. Такое происходит сплошь и
рядом.
 
 
– Люк, тебе было всего девятнадцать! – повышая голос, говорит Марго. –
Понятное дело, ты наговорил ей каких-то гадостей, потому что и самому
было больно, а она была не в состоянии обсуждать свои чувства. Вот вы и
отдалились друг от друга.
– Я знаю. Просто никогда не думал, что такое произойдет, – отвечаю я
тянусь через нее достать пульт.
– Разве мы можем такое предвидеть? Предсказуемая жизнь людей не