Убийство в музее восковых фигур

— Но я же не сделал ничего дурного! Вы не должны втягивать меня в…
Бенколен с сомнением почмокал губами.
— Бесспорно, — согласился он, — все может остаться в тайне. Честно говоря, я не считаю, что вы имеете отношение к убийству. Но вы, друг мой, должны быть со мной откровенны.
— Господи! Да я расскажу вам все!
Потребовалось некоторое время, чтобы атташе французского посольства в Лондоне немного успокоился. После того как он несколько раз вытер лицо своим замечательным платком и заставил Бенколена дать торжественную клятву в том, что он не вызовет Робике в префектуру, Бенколен вновь задал свой вопрос о номере 19.
— Понимаете, мсье, — начал объяснять Робике, — членами клуба являются пятьдесят мужчин и пятьдесят женщин. Каждый мужчина имеет свою комнату. Одни — большую, другие — поменьше, в зависимости от суммы ежегодного взноса. Номер девятнадцатый — моя комната. Никто не может воспользоваться чужим помещением.
Здесь, сквозь стену его страха, пробилось весьма естественное любопытство.
— Кто? — спросил он. — Кто был убит?
— Это пока не имеет значения, — коротко ответил Бенколен.
Я все время пытался привлечь его внимание. Я не забыл, как Галан сказал: «Ты придешь в наш восемнадцатый» — и бросил как бы невзначай:
— А восемнадцать — знак белой кошки.
Робике изумленно посмотрел на меня, однако Бенколен понимающе кивнул.
— Итак, вы состоите в клубе два года. Кто дал вам рекомендации?
— Рекомендации? О да, конечно. Если я скажу, это никому не причинит вреда. Меня ввел в клуб молодой Жюльен д’Арбале — тот, который увлекался автомобильными гонками. Как он любил женщин, мой Жюльен…
— Любил?
— В прошлом году он разбился насмерть, в Америке. Машина перевернулась во время гонок и…
— Проклятие! Нить обрывается! — воскликнул Бенколен и в расстройстве щелкнул пальцами. — Сколько ваших друзей, я хочу сказать, лиц вашего круга, являются членами клуба?
— Поверьте, мсье, я не имею понятия. Как вы не поймете? Все носят маски! Я не видел там ни одной женщины с открытым лицом. Вы входите в большой зал, где так тесно, что трудно узнать человека даже без маски. Меня всегда занимало, кто из моих друзей или даже родственников мог там находиться.
Бенколен вновь посмотрел ему прямо в глаза холодным, грозящим разоблачением взглядом, но на сей раз Робике его стоически выдержал. Он бился за то, чтобы ему поверили. Я решил, что на этот раз он сказал правду.
— И вы даже не могли предположить, кто скрывается под той или иной маской?
— Я бывал там очень редко, но тем не менее слышал, — он опять оглянулся по сторонам, — что в клубе существует узкий круг, где все знают друг друга, и что есть женщина, задачей которой является вербовка новых членов. Но я не знаю, кто она.
Наступила тишина. Бенколен постукивал ключом по ладони.
— Представьте, — неожиданно заговорил Робике, — вы приходите туда в маске, встречаетесь с девушкой, и она оказывается вашей невестой. Нет, это слишком опасно в моем положении. Теперь и убийство…
— Прекрасно. Я хочу назвать вам цену своего молчания. Вы дарите мне на время этот ключ…
— Берите насовсем! Подумать только — убийство!
— …и всего на несколько дней. Затем я вам его возвращаю. Надеюсь, что ваш приезд во Францию нашел отражение в газетах в разделах светской хроники?
— Наверняка. Но зачем вам это?
— Прекрасно. Просто замечательно! Номер восемнадцатый рядом или напротив девятнадцатого?
Робике задумался.
— Я никогда не обращал внимания. Но все же полагаю, что рядом. Да, конечно! — Он произвел руками какие-то действия, как бы подсчитывая что-то. — Рядом. Теперь я помню.
— Окна?
— Все окна выходят во внутренний дворик. Но скажите, умоляю…
— Чем дальше — тем лучше. — Бенколен опустил ключ в карман и застегнул пальто. — Думаю, нет необходимости предупреждать, чтобы вы сохранили в тайне все здесь сказанное. Не проболтайтесь!
— Я проболтаюсь?! — с безмерным удивлением воскликнул Робике. — За кого вы меня принимаете? Лучше вы поклянитесь, что выполните свое обещание.
— Клянусь! — с серьезным видом заявил детектив. — Миллион благодарностей, мой друг. Просмотрите вечерние газеты, если желаете узнать, кто был убит. До свидания.
  
Глава 9
 
ЗАМОК ИЗ КОСТЯШЕК ДОМИНО
 
Ветер стал заметно холоднее. Все небо затянули мрачные черные тучи. Бенколен поднял воротник пальто, улыбнулся и сказал:
— Кажется, мы оставили молодого человека в большом беспокойстве. Ни за что не поступил бы так, если бы не ключ. Бесценный подарок, Джефф, бесценный. Наша первая удача. Идею можно было реализовать и без ключа, но с ключом — в миллион раз проще. — Он энергично зашагал, насвистывая бравурную мелодию.
Через некоторое время он сказал: — Теперь вы мне расскажете, что Галан назначил свидание мадемуазель Прево по окончании шоу в «Мулен Руж». Разве не так?
— Вы поняли мой намек?
— Ваш намек? Мой дорогой друг, я был готов к этому с самого утра. Он пытался обскакать меня, явившись в дом мадам Дюшен, но я предвидел этот ход. Теперь мадемуазель не посмеет встретиться с ним до конца дня. Галан спросил у консьержки, куда ушла Джина. Консьержка получила инструкцию ответить. Итак, сегодня вечером между ними состоится длительная беседа в том месте, где мы можем ее услышать. — Он рассмеялся в своей обычной манере, почти беззвучно, и хлопнул меня по плечу. — У старика, Джефф, мозги пока варят вопреки заявлению Галана.
— Так вот с какой целью вы организовали визит Эстеллы к мадам Дюшен?
— Естественно. Именно поэтому я так упорно внушал Галану прошлой ночью, что не намерен разоблачать его клуб. Рассчитывая, что он назначит ей встречу именно там. Все случившееся было неизбежно. Более того, сумели ли вы заметить всю цепь событий, тоже неизбежных, которая подвела нас к этому?
— Нет, не заметил.
— Во время ленча я, так и быть, ее обозначу. Но прежде передайте мне с максимальной точностью все, что они говорили.
Я пересказал ему весь разговор, стараясь не опустить ни единого слова. В конце моего повествования он с триумфальным видом хлопнул в ладоши:
— Лучше, чем я мог надеяться, Джефф. У нас на руках все нужные карты. Галан считает, что мадемуазель Прево может назвать убийцу, и решительно настроен заставить ее сделать это. Он не сумел добиться признания вчера и полагает, что в более спокойной обстановке… Все совпадает с моей гипотезой.
— Но с какой стати он так стремится выявить убийцу? Хочет, чтобы восторжествовали закон и порядок?
— Закон и порядок? Что за чушь! Пораскиньте-ка мозгами, Джефф. Вульгарный шантаж. Имея возможность обвинить кого-то в убийстве, Галан добавит настоящую жемчужину в свою коллекцию вымогательств. Я предвидел и такую возможность.
— Минуточку, — остановил я его. — Допускаю, что вы подозревали о намерении Галана встретиться с девушкой — правда, откуда такое подозрение, известно лишь Богу. Но почему вы решили, что встреча произойдет именно в клубе? С моей точки зрения, это наименее вероятное место: оно у вас на подозрении, и Галан не может не знать этого.
— Напротив, Джефф, я бы в первую очередь подумал о клубе! Смотрите сами. Галан не имеет представления, что мы подозреваем об участии в деле Джины Прево или какой-либо иной женщины. Он сам об этом заявил, судя по вашему рассказу. У него, безусловно, есть сильное подозрение, что он находится под постоянным наблюдением. Следовательно, где бы он ни встретился с Джиной — в ее квартире, у себя дома, в театре или дансинге, мы неизбежно должны ее заметить. Если следовать ходу его мыслей, мы задаем вопрос: «Кто эта таинственная блондинка?» — проводим расследование, выясняем ее личность и открываем, что она была рядом с местом убийства… Клуб же, напротив, совершенно безопасен. Имеется лишь сотня ключей, замок практически невозможно взломать, и полиция не может заслать туда своего шпиона. Более того, в заведение подобного рода они могут прийти в разное время, и полицейские агенты ни за что на свете не уловят между ними никакой связи. Теперь вы понимаете?