Братья с юга Мейсон-Диксон (ЛП)
— Когда ты наконец заклеишь грёбаной клейкой лентой рот Сейди, тогда я начну обращать внимание на твои советы, касающиеся женщин, — сказал я ему в ответ, а затем вышел из амбара, чтобы найти маму.
— Ты чёртов мудак! — крикнул он мне вслед.
— Ага, — согласился я, поднимая руку, но не стал поворачиваться, чтобы посмотреть на него. Он знает, что Сейди говорит, чтобы слышать собственный голос. Просто не хочет признавать это дерьмо.
Я направился в ряд с капустой и корневыми овощами. В это время года морковь, репа и свекла готовы к сбору. Как и капуста, и, если повезёт, брокколи. Я увидел её на коленях с морковью, которую она осматривает в руке. Я вырос в этом огороде. Когда мы были детьми, мы прибегали сюда, вырывали из земли морковь, мыли под краном возле амбара и съедали как закуску. Прошли годы, с тех пор как кто-то из нас съедал морковь прямо с огорода в качестве закуски. Теперь, скорее всего, мы возьмём пиво из холодильника в амбаре.
Мама посмотрела на меня, когда я приблизился и она услышала мои шаги на тропинке. Нахмурившись, она прикрыла глаза от солнца и внимательно посмотрела на меня. Затем с вздохом знания взяла морковь и положила ведро рядом с собой. Как она может читать наши мысли, что всегда заставляет меня нервничать. Клянусь, женщине был дан какой-то дар с небес, чтобы вырастить нас, или она замешана в колдовстве.
— Ты уезжаешь? — спросила она, когда я остановился в нескольких футах от неё.
— В Робертсдейл, — ответил я.
— Скарлет не хочет возвращаться домой. — Не вопрос. Больше утверждение.
Я покачал головой.
— Нет. Она счастлива там. Хочет остаться. Я не могу… Хочу быть с ней.
Мама медленно встала. Её возраст начинает отражаться на таких простых вещах, как стояние на коленях. Она отряхнула джинсы от грязи, затем выпрямилась и посмотрела мне прямо в глаза.
— Полагаю, в её прошлом есть что-то плохое. Люди болтают, и я достаточно слышала о её матери, чтобы знать, что детство Скарлет не было хорошим. Никогда не видела настоящей улыбки на лице этой девушки. Поэтому будь осторожен. Я не говорю, что она не стоит того, чтобы последовать за ней. Я говорю, что она может сильнее стараться убежать, неистово бороться и строить стены, через которые ты не сможешь пробраться. Если она того стоит, то ты со всем разберёшься. Если нет, то в этом доме есть кровать, которая всегда будет твоей, — затем она замолчала. Когда она заканчивает то, что планировала сказать, она заканчивает и сам разговор. Просить её дать больше информации, чем она уже предоставила, бессмысленно. Она даёт тебе лишь то, что ты должен знать. Не больше.
— Спасибо, мама, — сказал я, когда понял, что она закончила. После короткого кивка она указала на ведро у её ног.
— Подними его и отнеси по дороге на кухню.
Я начал выполнять её указание, но, когда проходил мимо, остановился и приобнял её за плечи.
— Я люблю тебя. — Я не из тех, кто говорит эти слова. Когда-либо. Но в этот момент мне показалось, что ей нужно их услышать.
— Знаю, парень. Знаю, что любишь.
С ухмылкой я вернулся к дому с ведром моркови в левой руке. Прежде чем я свернул с тропинки, которая ведёт в огород, я услышал, как мама окликнула меня:
— И я тоже тебя люблю.
Моя ухмылка превратилась в улыбку.
— Знаю, мама. Знаю, — тихо сказала я.
Глава Тридцать Первая
СКАРЛЕТЯблочный коблер не достаточно терпкий, в листовой капусте не хватает соли, но новый тёплый картофельный салат стал хитом. Может, потому что клуб «Львов» сегодня не ел. Такое чувство, будто большинство клиентов знают, что у меня дерьмовый день и что мне нужно, чтобы они были помягче со мной. Жалобы на коблер, ну… Я должна согласиться с ними. Не лучшей коблер Нетти. Когда вы получаете пирог от неё, то ожидаете, что будет вкусно.
Два старика, которые жаловались на листовую капусту, скорее всего, нуждаются по жизни в меньшем количестве соли. Большинство не доставило мне проблем. Несколько человек заставили меня улыбнуться их комментариям. Этель кричала через весь ресторан, чтобы попросить Нетти или Джима принести ей что-то или что-то переделать. Она не может не повышать голос.
Дизель — тот, кто делает этот день тяжёлым. Он продолжает наблюдать за мной, как будто ожидает, что я могу в какой-то момент расплакаться. Изучает меня. Его улыбка редко появляется. За весь день я ни разу не увидела его ямочки. Это должно было стать поводом для радости. Обычно он использует свои ямочки, чтобы получить лучшие чаевые. Они срабатывают лучше, чем любая услуга, которую я могу предоставить.
— Отнеси двум старым ублюдкам за пятым столиком черничный кобер и скажи, что он за счёт заведения, — сказала Этель, даже не пытаясь говорить тихо. — И вот немного свежего сахарного печенья для тех сладких малышек за седьмым столиком. Они возвращаются домой из отпуска и нуждаются в угощении, чтобы скрасить свой день.
Я взяла поднос и направилась к столу, где сидят Джордж и Норман. Джордж владеет «Кормами и Семенами» через улицу. Норман ушёл в отставку из министерства. Они встречаются здесь во время ланча в большинство дней.
— Этель хочет, чтобы вы получили по кусочку кобера Нетти. Сегодня он действительно хорош, — заверила я их.
Норман улыбнулся.
— Хорошо, спасибо, Скарлет.
— Она назвала нас ублюдками. Я слышал её. Злобная ведьма, — сказал Джордж, поднимая вилку. — Выглядит вкусно.
Норман только усмехнулся, потом откусил от кобера и закончил жевать со звуком признательности.
— Нетти превзошла себя.
— Она стала лучше после того, как испортила яблочный кобер, — ответил Джордж.
— Наслаждайтесь, — сказала я им, когда направилась к следующему столику. Семьи из Теннесси. У них девочки-близнецы, которым по пять лет, и им грустно, что их пляжный отдых подходит к концу. — Миссис Этель хочет, чтобы вы двое получили печенье. Она сказала, что оно облегчит путешествие домой. — Я поставила тарелки перед каждой рыжулей с веснушками.
Разговорчивая посмотрела на меня. Её улыбке не хватает переднего зуба. Но только одного.
— Мне нравятся твои волосы. Хотела бы я, чтобы мои выглядели так же, как и твои.
Её волосы ярко-оранжевые. Не могу быть уверена, что они когда-нибудь потемнеют, но они всё равно восхитительны. Мои когда-то были такого же цвета. Но они изменились к тому времени, когда мне исполнилось восемь. Красные волосы могут быть коварны.
— Думаю, ты и так красива. Как и ты. Вы обе.
Этот ответ вызвал широкие улыбки у обеих девочек. У другой, которая застенчивая, не хватает двух передних зубов. Я слишком хорошо знакома с солнцем, вызывающим веснушки. Обе девочки- идеально подойдут для летней картины.
— Спасибо! — сказали они в унисон. Затем их мать тоже поблагодарила меня. Я кивнула и направилась обратно на кухню. Дизель стоит, снова наблюдая за мной. Его руки скрещены, и он хмурится.
— Тебе нужен перерыв. Я могу разобраться с остальной частью обеденной толпы. Она всё равно уменьшается.
Я не голодна, поэтому покачала головой.
— Мне не нужен перерыв. Я смогу дождаться трёх часов.
— Это через двадцать минут. Возьми перерыв сейчас.
— Нет, Дизель. Мне не нужен перерыв, — твёрдо ответила я. Он не мой начальник. Мне не нужна его забота. Или его советы.
— Ты даже не завтракала. — Я не собираюсь спорить при всём зале. Вместо этого протолкнулась мимо него и пошла на кухню. Чая становится меньше, и к полчетвёртому мы израсходуем его весь. Я планировала сделать больше, как только закончу со своими столами. — Я видел таких, как он. Он засранец. Ты заслуживаешь лучшего.
Я застыла, мои руки замерли на пакетиках, которые достала, и я сделала глубокий вдох, прежде чем снова начать двигаться. Сейчас не время терять самообладание из-за Дизеля. Я уже проходила через это сегодня. Этель простила меня. Мне нужно, чтобы он отступил и позволил мне работать.
— Дизель, я знаю Брея большую часть жизни. Нет ничего, чего бы я ни знала о нём. Ты, однако, знаешь меня недолго. Ты мельком встретился с Бреем. Так что, пожалуйста, отступи. Заткнись и делай свою работу. И позволь мне делать свою.