Огненные тени

Наклонив голову, Элида пробормотала что-то неразборчивое себе под нос, а затем, подняв глаза, попросила Логана прогуляться с ней.
Логан легким движением вскочил на ноги и протянул Элиде руку. Он предчувствовал, что разговор будет не из приятных, но покинуть просто так лагерь не мог — не для этого он сюда приехал.
— Ты не должен был приезжать, Логан, — сказала Элида, как только они вышли из палатки.
— Если ты хотела удалиться от меня на время, почему ты не сказала об этом вчера вечером? Или сегодня утром? — Он стоял, скрестив руки на груди, как палач из сказок «Тысячи и одной ночи».
— Я приняла решение уже после того, как ты уехал, — сказала она глухо, избегая глядеть в его холодные, жесткие глаза.
— Тогда почему, приняв решение, ты не позвонила мне в мастерскую? Почему ты заставила меня разговаривать с этим вшивым автоответчиком? Думаю, я заслужил лучшего отношения к себе.
Краска стыда залила лицо Элиды.
— Я боялась, что ты попытаешься остановить меня, — призналась она. — И, кажется, я беспокоилась не без оснований.
В голову Логану ударил гнев, и, сделав шаг вперед, он схватил Элиду за плечи.
— Тебе не убежать от того, что есть между нами, — сказал он хрипло. — Я тебя не отпущу.
— Логан, пожалуйста! — вскрикнула она, пытаясь вырваться. — Я никуда не убегаю, пойми ты!
Отбросив его руки, она отступила на шаг и подняла сверкающие от слез глаза.
— Я не могу убежать — ни от тебя, ни от них! — Элида кивнула в сторону большой палатки. Губы ее задрожали, и, забыв обо всем на свете, она бросилась к нему на грудь. — Прости меня, прости меня, слышишь — прости меня!
Ей хотелось сейчас же рассказать про свою поездку к заливу Неах, но она обещала, что первому расскажет обо всем Барни, и не могла нарушить слово. Но самое главное — она не хотела больше никаких тайн, никаких ссор, никаких неясностей в отношениях.
— Я люблю тебя, Логан, — прошептала она, уткнувшись носом ему в грудь.
Логану до боли в руках хотелось обнять ее, но он стоял недвижный, как скала, и холодно взирал на нее сверху.
— Я тоже люблю тебя, Элида, и я не отдам тебя без боя, — сказал он, судорожно сжав пальцы в кулаки. — Без тебя я отсюда не уйду, и остаться одной тебе не позволю.
Ошеломленная неистовостью в его голосе, Элида отпрянула назад и подняла лицо.
— Это что, ультиматум? — спросила она, и мягкость в ее голосе сменилась боевой медью.
— Это просто информация к сведению.
Элида безнадежно качнула головой. Вступать в объяснения с Логаном, пока он находился в таком настроении, было почти бессмысленно, все же она должна была попробовать.
— Но я сейчас не могу оставаться при тебе, Логан. А ты в свою очередь не можешь… — Она хотела сказать, что он не может так просто бросить работу, мастерскую, заказы и все свое время отдать ей.
— Запретить мне это не сможет никто, — сухо оборвал он ее.
Последняя капля переполнила чашу терпения.
— Я не твоя собственность, мистер Теннер! — крикнула она, с ненавистью глядя на него. — И не тебе распоряжаться, что я могу делать, а что не могу. Ты не можешь мною командовать!
Логан приподнял брови.
— Понятно, — сказал он. — Я не могу командовать тобой, а ты… ты не можешь командовать мной?
— Я никогда ничего тебе не диктовала! — выпалила Элида.
— Да? — спросил Логан. — А чем, позволь узнать, ты занимаешься сейчас, если не диктуешь мне свои условия?
Он отвернулся и стал молча глядеть на чернеющий лес, на сетку листьев, залитую лунным светом, на плывущие в ночном небе облака.
«Тупик», — подумала Элида и до боли сжала кулаки. Как ни тяжело ей было оставить Логана, еще тяжелее будет прогнать его. А именно это ей сейчас предстояло сделать, потому что у него было дело, и она не могла позволить, чтобы любимый человек по ее вине — прямой или косвенной — разорился.
Потянувшись к нему рукой, Элида хотела сказать, чтобы он ехал домой, потому что через неделю-другую она вернется в Сиэтл, вот только уладит дела и вернется, но в этот момент он резко повернулся, напугав ее.
— Какого черта ты присвоила себе право решать за нас двоих? — спросил он гневно. — Ты хотя бы чуть-чуть подумала о том, что я буду чувствовать?
Элида в испуге отпрянула от него.
— Я думала, так будет лучше, — пролепетала она.
— Для кого лучше? — саркастически спросил Логан. — Для тебя? Ясно, что нет. Для этих людей? Должен тебя разочаровать: даже немного пообщавшись с ними, я могу утверждать, что всем этим дряхлым старикам и старухам поперек горла та цыганская жизнь, на которую ты их обрекла.
Глаза у Элиды округлились.
— Я… — начала она.
— Ты настолько сжилась со своей манией преследования, а они настолько привыкли целиком полагаться на тебя, что никому не пришло в голову задуматься о цене, которую все вы платите.
Слезы обиды и гнева хлынули из глаз Элиды и заструились по щекам. Всхлипнув, она терла лицо рукавом и отступила еще на шаг, пытаясь взять себя в руки.
— Все, что я делала и делаю, предпринимается во имя их блага, — бросила Элида ветру и повернула мокрое от слез лицо к Логану. — Ты много видел, Логан, но мало понял. Именно потому, что они стары и немощны, я с ними.
Логан медленно окинул ее взглядом и ровным, безжизненным голосом произнес:
— И чтобы исполнить свой долг, ты намерена пожертвовать нашей любовью, так?
Элида вздрогнула, как от удара молнией, но ничего не сказала, лишь глаза ее выдавали муку.
— Вернемся домой, Элида, — со странной беспомощностью в голосе проговорил Логан.
Она сквозь слезы взглянула на него и отрицательно качнула головой:
— Не могу, Логан. Сейчас не могу.
У Логана зашумело в голове.
— Ты моя, — сказал он упрямо. — Даже твои люди понимают это. Зачем ты все портишь?
Элида обреченно вздохнула.
— Чего ты от меня хочешь, Логан Теннер? — устало спросила она.
Она была уже готова рассказать ему, что первая попытка встретиться с вождем макахов не увенчалась успехом, а потому ей придется ехать снова — и может, не один раз, и именно поэтому она сейчас не может вернуться к нему.
— Ты знаешь, чего я от тебя хочу, — сказал он, потеряв терпение, и рывком привлек ее к себе. — Я хочу, чтобы ты переговорила с Мак-Адамом. Мы поедем вместе и сумеем убедить его, что пресса не должна ничего знать. Гарантирую — он подаст соответствующий рапорт в федеральное агентство по переписи и навсегда исчезнет из вашей жизни.
С горьким смехом Элида вырвалась от него.
— И думать не смей! — Бросив в небо исполненный муки взгляд, она взмолилась: — Чабат хитаацитат — помоги мне, Господи!.. — Мак-Адам одержим идеей отыскать нас, — сказала она, переведя взгляд на большую палатку. — Неужели он откажет себе в удовольствии раструбить о своей победе по всем газетам? Признаюсь, я до сих пор считала тебя трезвомыслящим человеком.
— Но моему-то слову ты веришь? — тут же спросил Логан. — Если я тебе пообещаю, что Мак-Адам будет держать язык за зубами и никому, кроме своего непосредственного начальства, не будет докладывать, ты согласишься встретиться с ним — в моем присутствии, разумеется?
Элида отрицательно качнула головой:
— Я слишком хорошо его знаю, Логан. Трудно себе представить, чтобы человек с его самолюбием не известил страну и мир, что он, именно он, и никто другой, раскрыл загадку исчезнувшего племени.
Логан шагнул к ней и приоткрыл рот, собираясь что-то возразить, но Элида увернулась и заявила:
— Вопрос закрыт. Я больше не желаю говорить на эту тему.
Она побрела в сторону, Логан — за ней. В полном молчании они бродили вдоль края леса, поглядывая на лагерь.
— Я люблю тебя, Элида, — заговорил Логан, прерывая тягостное молчание. — И я не желаю жить без тебя. — Переломив свою гордость, он хрипло добавил: — Если ты хочешь, чтобы я пошел на какие-то уступки — пожалуйста, я готов. — Он остановил ее. — Я буду приезжать в конце каждой недели, где бы ты ни была, и буду делать это, пока знаю, где тебя искать.