Кровавая Земля (ЛП)

Старбак пожал плечами:
- Мне приказано явиться в лагерь "Ли". Доложить полковнику Холборроу.
Особого желания выполнять приказ у него не было. Сомневаясь, что сумеет командовать худшим батальоном армии Юга, он, ко всему прочему, уже начал скучать по товариществу Легиона.
- Я знаю Холборроу, - произнесла Салли. - Не лично, - поспешно добавила она, - но он довольно важная шишка в городе.
Старбак ничуть не удивился такой осведомленности - Салли держала ухо востро, подхватывая любой намек или слух, с тем чтобы позже выдавать их за мистическое знание во время сеансов.
- У него водятся деньжата, - продолжила она. - Бог его знает, откуда, до войны он всего лишь заведовал исправительным учреждением где-то в Джорджии. Тюремщик, понимаешь? А теперь распоряжается подготовкой и экипировкой вспомогательных войск в лагере "Ли", хотя сам основную часть времени торчит в Скримерсвиле.
- В борделях?
- В них. И еще посещает петушиные бои.
- Он что, играет в азартные игры? - поинтересовался Старбак.
В ответ на такую святую простоту Салли лишь покачала головой:
- Нет, он ходит туда полюбоваться на птичьи перышки, - съязвила она. - Чему тебя в этом твоем Йеле только учили?
Рассмеявшись, Старбак взгромоздил ноги в грязных ботинках на украшенную декоративной вышивкой оттоманку, стоящую на восточном ковре. Всё в этой комнате говорило о безупречном вкусе хозяйки. Ненавязчиво, но дорого. C каминной полки в пустоту уставился бюст Наполеона. Книги в кожаных обложках стояли рядами в шкафчиках со стеклянными дверцами, полки которых были заняты еще и фарфором.
- Хорошо устроилась, Салли, - заметил Старбак.
- А иначе и смысла нет, как считаешь? - спросила она. - Пока думаешь, скинь свои ноги с моей мебели.
- Я думал больше о том, чтобы поспать, - даже не пошевелившись, сообщил Старбак.
- Черт тебя подери, Нат Старбак, - выпалила Салли. - Ты что, удумал остаться здесь?
Он покачал головой:
- Просто подумал, может быть, позволишь угостить тебя обедом в "Спотсвуде", а потом прогуляешься со мной к "Ли".
Салли дождалась, пока он устранит непотребство в виде своих ботинок на оттоманке.
- Ну-ну, - произнесла она, - и с чего бы мне вдруг соглашаться?
Старбак улыбнулся:
- С того, Салли, что, раз уж мне довелось тащить толпу трусов на войну, им лучше знать, что я везунчик. И кто может быть везучее человека, с которым под ручку будет гулять девушка вроде тебя?
- Приятно знать, что янки твой бойкий язычок не отстрелили, - заметила она, скрывая удовольствие от комплимента. - Но ты что, решил тащиться в "Спотсвуд" в таком виде?
- А мне больше надеть нечего, - он хмуро оглядел потрепанный мундир. - Да ну к черту, если одежда подходит для сражений - значит, подойдет и для отеля "Спотсвуд".
Спустя шесть часов насытившийся Старбак с Салли и Люцифером направился к западу от города. Салли взяла дамскую шляпку и накинула шаль поверх простого голубого платья, которое скрыть ее красоту не могло никоим образом. Украшенным вышивкой зонтиком она закрывалась от солнца, которое наконец-то вышло из-за туч, поглощая остатки ураганного ливня и покрывая все дымкой.
Они прошли мимо исправительного учреждения штата, пересекли кладбище Голливуд, где свежевскопанная земля лежала шеренгами, словно батальоны мертвецов, и обогнули городскую водокачку. Наконец они увидели лагерь "Ли" - на широком отвесном склоне, возвышавшемся над рекой и каналом. Старбак раньше бывал в лагере и запомнил его как мрачное местечко, созданное временно. Прежде на этом месте располагалась ричмондская центральная ярмарка, но война превратило это место в огромный сборный пункт для батальонов, предназначенных для обороны Ричмонда. Теперь эти подразделения дислоцировались на северной границе Виргинии, лагерь же превратился в полоску грязной земли. Тут призывники обучались азам боевой подготовки, отставших от своих частей присоединяли к новым батальонам. Когда война только началась, лагерь стал излюбленным местом для ричмондцев, приходивших поглазеть на муштруемые войска. Затем новизна спала, и ныне немногие приходили к отсыревшим, заброшенным на вид казармам, рядом с которыми рядами стояли трухлявые палатки, хлопая на ветру.
Холм по-прежнему украшали лагерные виселицы, тюрьма была окружена несколькими деревянными постройками, в которых, по всей видимости, и томились нынешние обитатели "Ли".
Сержанты, развлекавшиеся бросанием подковы, подтвердили догадку Старбака - в хибарах размещался Второй специальный батальон. Нат направился вверх по холму, на котором проводились учения полудюжины рот.
Несколько унылых рабочих латали развалюги-хижины, среди которых, подобно дворцу в окружении лачуг, возвышался дом, являвшийся, по словам сержантов, штаб-квартирой Холборроу. Дом представлял собой прекрасное двухэтажное здание с широкой верандой, помещениями для рабов и кухней на заднем дворе. У входа торчали два флагштока, один - с "Южным Крестом", боевым знаменем Конфедерации, второй - с голубым флагом, несшим герб Виргинии.
Старбак остановился, чтобы посмотреть, как муштруют роты. Похоже, в этом было мало смысла, потому что солдаты и без того были достаточно умелы, но даже малейшая ошибка вызывала у сержанта шквал оскорблений. Он был высоким и долговязым, с неестественно длинной шеей и голосом, который можно было услышать и на противоположном берегу реки вплоть до Манчестера. Войска были не вооружены, просто маршировали, останавливались, поворачивали и снова шагали. Некоторые носили серые мундиры, но большинство - ставшие такими обыденными ореховые, которые проще было производить. По меньшей мере половина солдат, как с тревогой отметил Старбак, маршировала без ботинок, босиком.
Когда они подошли ближе к штабу, где четыре офицера развалились в походных креслах на веранде, Салли взяла Старбака под руку. Один из бездельничающих офицеров направил подзорную трубу в сторону Старбака и Салли.
- Тобой любуются, - сказал Старбак.
- Я ради этого и потеряла полдня, правда ведь?
- Да, - гордо подтвердил Старбак.
Салли снова остановилась, чтобы посмотреть на подразделения на плацу, которые вернули ей пристальный взгляд, насколько мог позволить сержант.
- Это твои солдаты? - спросила она.
- Мои.
- Да не так уж они плохи, а?
- Как по мне, выглядят нормально, - согласился Старбак. Он уже попытался проникнуться доверием к этим презираемым всеми войскам.
- Они ведь могут убивать янки, правда? - спросила Салли, почувствовав опасения Старбака. Она стряхнула заскорузлую грязь с рукава его мундира, не потому, что решила, что от этой грязи можно избавиться, а потому что знала - прикосновение его немного взбодрит. Потом ее рука замерла. - А это что?
Старбак повернулся и увидел, что Салли смотрит на деревянного коня для наказаний, воздвигнутого между двумя бараками. Конь представлял собой длинную доску, уложенную ребром на пару высоких козел, а наказание заключалось в том, что человека сажали на острый край доски, пока под весом собственного тела его пах не превращался в одну сплошную боль. На коне сидел заключенный со связанными руками и ногами, чтобы не смог слезть, а вооруженная охрана стояла рядом с лестницей, которую использовали, чтобы забраться на это устройство.
- Это наказание называется "конь", - пояснил Старбак. Дикая боль, как мне рассказывали.
- В этом ведь и состоит цель наказания? - сказала Салли. В детстве ей досталось немало колотушек, и от них она стала толстокожей.
Стоящий под конем человек, похоже, задал сидящему на нем вопрос. Заключенный покачал головой, и тот дернул его за связанные ноги, так что пленный издал вопль.
- Вот дерьмо, - выругался Старбак.
- Разве это не часть процесса? - спросила Салли.
- Нет.
Салли заметила на лице Старбака отвращение.
- Становишься мягкотелым, Нат?