Кэтрин

Так, по крайней мере, обстояло дело с мисс Холл; и бедняжка очень рано начала пожинать, что посеяла. 
Мужчине в подобных случаях редко приходится раскаиваться. Его не клеймят за вероломство; он не знает мук раненого честолюбия; ближние не глядят на него с оскорбительным превосходством; общество не выносит ему уничтожающий приговор; это все - доля той, что поддалась искушению, а искуситель выходит сухим из воды. Если мужчина сумел ловко обмануть женщину, это прежде всего учит его презирать жертву своего обмана. И успех и слава (пусть даже сомнительная) достаются ему, а она только несет кару. Задумайтесь об этом, сударыня, когда молодые красавцы станут нашептывать вам сладкие речи. Вас не ждет ничего, кроме горя, обиды и одиночества. Задумайтесь об этом и будьте благодарны вашему другу Соломонсу за предостережение. 
Итак, дошло до того, что граф стал совершенно равнодушен к Кэтрин и даже почувствовал к ней презрение, - да и можно ли было ждать от него иных чувств по отношению к молодой особе, так легко ему уступившей? - а потому был бы весьма рад случаю от нее избавиться. Но какие-то слабые остатки совести мешали ему прямо и недвусмысленно сказать: "Убирайся вон!" А бедняжка упорно не желала понимать намеков, роняемых им в разговорах и перебранках. Так у них и шло: он продолжал ее оскорблять, а она отчаянно цеплялась за любую самую тоненькую веточку, только бы не оторваться от скалы, за которой, казалось ей, ждет небытие или смерть. 
Но вот, после вечера в "Розе" с Томом Триипетом и другими славными малыми, упомянутыми графом в приведенной выше беседе, фортуна словно бы заулыбалась ему: уорикширский сквайр, которому этот вечер обошелся в сорок золотых, назавтра пожелал отыграться; и дело, как ни странно, кончилось тем, что в кошелек его сиятельства перекочевало еще полтораста монет. Столь изрядная сумма поправила дела молодого аристократа и вернула ему душевное равновесие, сильно поколебленное денежными затруднениями последних месяцев. Эту удачу на известное время и до известной степени разделила и бедная Кэт; правда, в доме не прибавилось прислуги, и она по-прежнему сама занималась стряпней, не имея других помощников, кроме девчонки на побегушках, исполнявшей также обязанности поваренка и судомойки; но граф теперь обходился со своей любовницей помягче, точней сказать - не грубее, чем можно было ожидать от человека его склада в обращении с женщиной ее положения. К тому же ожидалось некое событие, вполне естественное при подобных обстоятельствах, и срок его был не за горами. 
Капитан, имея все основания не слишком полагаться на глубину своих родительских чувств, великодушно занялся приисканием отца для будущего дитяти и для этой цели вступил в переговоры с мистером Буллоком, напомнив ему о его былом увлечении и уведомив, что мисс Кэт получит в приданое двадцать гиней; но Томмж отклонил предложенную честь, божась, что вполне доволен своим холостяцким положением. На сцену выступил было мистер Брок, выразивший готовность стать обладателем мисс Холл и ее двадцати гиней; и, быть может, дело бы на том и уладилось, если бы его не расстроила сама Кэтрин, которая, услыхав об этом, тут же в гневе и ярости - о, какой ярости! - бросилась к мировому судье и под присягой сообщила, кто отец ее будущего ребенка. 
К ее великому удивлению, ее господин и повелитель, вместо того чтобы возмутиться этим поступком, принял весть о нем с неожиданным добродушием; он только чертыхнулся по поводу шутки, которую с ним сыграла негодница, а последовавшая за ее возвращением буря страстных, неистовых упреков и горькие, горькие слезы отчаяния оскорбленной души явно позабавили его. Мистер Брок был отвергнут с гадливым презрением; что же до мистера Буллока, то мысль о возможном союзе с ним вызвала у мисс Кэт негодование, еще более яростное. Чем не муженек, в самом деле! Нищий из приюта, да еще в солдатском мундире! Лучше она умрет или пойдет грабить на большую дорогу! И можно поверить, что она в самом деле предпочла бы такую участь, ибо в целом свете трудно было найти существо более тщеславное, а тщеславие (как всякий, я полагаю, знает) некоторым женщинам заменяет все, - оно - те очки, сквозь которые они смотрят на мир, оно их совесть, их хлеб насущный, их единственное мерило добра и зла. 
Мистер Томми, как мы уже видели, отнесся к брачному предложению не менее враждебно, чем сама Кэт; что же до капрала, то он с притворным унынием объявил, что, раз его заветная мечта неосуществима, ему остается лишь напиться с горя, что он и сделал. 
- Пойдем, друг Томас, - сказал он мистеру Буллоку. - Наша желанная нам не досталась, так давай хоть выпьем, черт возьми, за ее здоровье! - Каковое предложение было Буллоком одобрено. 
Столь тяжким явилось для честного капрала Брока испытанное разочарование, что, даже когда выпитое без счету пиво почти лишило его дара речи, он, проливая слезы, клял заплетающимся языком злую судьбу, которая отняла у него не только жену, но и ребенка, - ему так хотелось иметь сыночка, утешенье на старости лет. 
Меж тем подоспел назначенный природой срок, и Кэтрин благополучно разрешилась от бремени, произведя на свет здорового младенца мужского пола, наделенного правом на герб Гальгенштейнов, только с поперечной полосой в левом поле. Новые заботы и обязанности оставляли ей сравнительно мало времени для ссор с графом; впрочем, этот последний, то ли из уважения к ее материнству, то ли справедливо полагая, что она нуждается в покое, не бывал теперь дома ни утром, ни днем, ни вечером. 
Следует признать, что все это время капитан не терял понапрасну, а проводил в игре; и так как после первой победы над уорикширским сквайром фортуна продолжала ому благоприятствовать, он мало-помалу накопил почти тысячу фунтов. Выигранные деньги он приносил домой и запирал в железный ящик, для верности привинченный к полу под его кроватью. Разумеется, мисс Кэтрин, стлавшая ему постель, очень скоро проникла в тайну этого сокровища. Но ключ благородный граф всегда носил при себе, а кроме того, он самыми страшными заклятьями (пополам с проклятьями) обязал ее никому не рассказывать о железном ящике и его содержимом.