Contra Dei 1
Коротко, четко и ясно. Но это не исчерпывает вопроса — вполне логично, что Бог, поскольку является трансцендентным и трансцендентальным по определению, попросту невыразим в привычных нам терминах, и тогда «Абсолют» — это не предикат, а условное обозначение "высшего непостижимого".
Причем, как уже неоднократно замечалось, под этим не обязательно подразумевается некая личность. Первым безличный принцип в философию, пожалуй, ввел Анаксимандр (Милетская школа, VI в. до н. э.). Из-за отрывочности сохранившихся сведений трудно дать полное определение его термину «айперон», но можно сказать, что это нечто бессмертное, безграничное и бесконечное, но при этом не несущее мифологического значения. Это уже являлось абстрактным мысленным представлением о первоначале мира. Лао Цзы написал "Дао Де Цзин" тоже приблизительно в это же время, но концепция дао изначально постулировалась как непостижимая в принципе, поэтому я ее здесь не разбираю — интерес представляют именно попытки понять Universum, а не обосновать отказ от такой возможности.
Гераклит Темный (середина IV — начало V века до н. э.) ввел в философию понятие LogoV'а. В дальнейшем христиане, позаимствовав термин без понимания его смысла, тупо опошлили его до «Слова», хотя перечисление его значений занимает в древнегреческо-русском словаре почти страницу мелким шрифтом. Гераклитовский LogoV — это некий абстрактный всемирный закон, который управляет миром и людьми, всей Вселенной.
Однако отличие LogoV'а от монотеистического Абсолюта очевидно — по мнению Гераклита, мир соткан из противоположностей, находящихся в борьбе между собой, монотеистический же Бог властвует единолично, все остальное происходит по его соизволению или по попущению; [16] далее — LogoV'у имманентно присущ принцип всеобщей изменчивости, развитие, — монотеистический же Бог всегда консерватор, он пытается сохранить мир в неизменности [17] (это опять же безотносительно того, является он демиургом или нет); третьим принципом Гераклит ставил относительность, [18] Бог же всегда претендует на Абсолютную Истину.
Таким образом, если Бог и не является Абсолютом сам, то он как минимум притязает на знание (также олицетворение собой) некоей Абсолютной Истины. В случае Бога как идеи все выхолащивается вообще до маразма: некая человеческая идея объявляется Истиной a priori. Прав был А. Эйнштейн:
Бесконечны лишь Вселенная и глупость человеческая; при этом относительно бесконечности первой из них у меня имеются сомнения.
Резюме: в философском плане Бог прежде всего претендует на Абсолютную Истину.
Абсолютные категории в качестве "конкретного знания" бессмысленны вследствие фундаментальных свойств нашей Вселенной. Бесконечность конечными мерами недостижима, по этому ее и невозможно "до конца" ни помыслить, ни достигнуть. [19] Ее можно только заменить чем-то конкретно-мыслимым — символом, описанием, моделью и пр. Но это будет уже не Абсолютное Знание, а его "конкретный суррогат", отбросивший что-то ненужное сейчас, а значит — отбросивший бесконечность, отбросивший сам Абсолют, превратившись таким образом просто в "частную истину". Которая может стать ложью при смене исходных посылок или при выявлении в этой самой бесконечности чего-то, противоречащего ей. Ведь бесконечность может содержать все…
Таким образом, любая подобная претензия философского плана — либо попытка наглого обмана, либо просто неумение четко мыслить.
Другим философским аспектом, которым можно считать следствием из вышерасписанной претензии, является нивелирование всех по принципу "перед Богом все равны", т. е. априори вводится внешняя универсальная (абсолютная) шкала, что просто не имеет смысла по причинам, изложенным выше.
При этом теряется собственная сущность, своя личность; она de facto отдается Богу. Индивидуальные отличия низводятся до уровня "дельта малое", главным же выдвигается именно принадлежность к «Истине». Но чтобы оставаться собой, надо отличаться от стандарта. К.Г. Юнг, "Septem sermons ad mortuos":
Наша сущность есть отличимость. А не будем той сущности верны, то и отличим себя недостаточно. Потому нам должно творить отличаемость свойств. Вы станете вопрошать: А что плохого станется, если не отличить себя? Не отличая, угодим мы за пределы своей сущности… и низвергнемся в неотличимость…. Мы, стало быть, умpем в той мере, в каковой не станем отличать. Оттого-то естественное устремление Творения [20] направлено к отличимости противу изначальной опасной тождественности. Имя тому устремлению prinzipium [21] individuationis. Тот принцип есть сущность Творения. Из чего можно вам усмотреть, почему неотличимость и неотличение являют собой великую опасность для Творения.
Следующим аспектом философского восприятия (опять же можно вывести следование из предыдущего) является сведение к Богу всех помыслов, неприятие того, что можно обойтись без него — как же, если Истина в нем?! Этот аспект очень близок к психологическому понятию поклонения, необходимости в Боге Отце, который имеет право наказать за непослушание, но при этом является мерилом всего, Великим Кормчим или Защитником от Действительности в зависимости от индивидуальных особенностей восприятия.
Понятно, что это несовместимо с сатанизмом, стоящем на Пути самостоятельного получения знания; а то, что знание несовместимо с верой, в том числе и с «Истиной», элементарно. К слову — К.Г. Юнг, "Mysterium Coniuctionis", § 626: "..боги Ада могут быть связаны с мозгом как с троном сознания и мышления, ибо сознание ведет к безбожному существованию, так как отрывает человека от божественной [бессознательной] совокупности".
Все, что можно сделать — Ты можешь сделать сам.
Все, что стоит того, чтобы быть сделанным — Ты можешь сделать сам.
Ты сам — источник всего.
Ну и наконец философское восприятие Бога неизбежно приводит к антропоцентричности философии. [22] Это не следствие "создания по образу и подобию человека Богом", но наоборот — творение Бога (или его восприятие) неизбежно антропоморфно, если это — восприятие людей. Основанием к этому является проекция как универсальный способ "помыслить за кого-то", в данном случае — попытка человека представить себе Бога, примерить — "а как Бог реализует то-то и то-то". Таким образом люди сами себя загоняют в ловушку своих представлений; причем даже наиболее продвинутые из них, оставаясь в сродстве с Богом, позволяя ему проникать в yuch, ограничивают себя рамками человеческого. Слишком человеческого, как писал философ…
Строго говоря, "человека" отрицают все системы, имеющие дело с той стороной, различаются самые незначительные детали. Суть идеи лучше всех выразил великий Ницше: "Человек есть то, что дóлжно преодолеть"… Нельзя возненавидеть в себе человека, не отрицая при этом большей части собственного жизненного опыта, не оторвавшись так называемых «корней». Корни эти — всего лишь колодки, результат преступного сговора взбесившихся двуногих гадин, на полном серьезе возомнивших себя царями мироздания, хотя создания эти не властны даже над самими собой, не говоря уже о среде. Еще одно подтверждение того, что человек — это та самая тварь, которую в конечном итоге следует изгнать, как некоторые изгоняют "бесов"…
Таким образом, в философском плане Бог олицетворяет априорную веру, претензию на отсутствие изменений, а также антропоцентричность. Все это — не просто несовместимо с сатанизмом, но и прямо противостоит ему.