Смерть придет завтра
Он вместе с двумя пассажирами вышел на двадцатом, но, прежде чем двери лифта успели захлопнуться, к нему бросилась смазливая девица, схватила за рукав и чересчур громко сказала: «Мистер Баскомб? Вы — мистер Баскомб?.. Мне только что позвонили снизу и сказали…»
— Нет, я не мистер Баскомб, — с улыбкой ответил он, при этом зло выругавшись про себя, чего не делал уже много лет. Краем глаза он заметил, как ухмыльнулся замешательству девушки мальчишка-лифтер. Теперь он наверняка запомнит этот досадный инцидент. Пустяки, подумал Рудольф, ведь он не собирается сюда возвращаться и искать встречи с лифтером. А если вдруг мальчишке или девчонке и придется давать показания, для них он будет рядовым человеком с улицы.
Виляя крутыми бедрами, девица ушла. В другое время он возбудился бы от одного ее вида, но предстоящее удовольствие от работы, которое он собирался вкусить, настраивало на другой лад.
Зрелище перекатывающихся ягодиц натолкнуло его на мысль, к которой он уже не раз возвращался в течение последних нескольких месяцев, на мысль, которая возникала всякий раз, когда он встречал на улице молодую соблазнительную девушку. До сих пор он платил за удовольствие, которое обходилось весьма недешево, но, видит бог, стоило тех денег. Со временем, однако, все приедается, и в один прекрасный день возбуждение и острые ощущения от сексуальных развлечений достигли предела. Многократное повторение первоначального восторга превратилось чуть ли не в рутину, и теперь с каждым разом становилось все труднее находить нечто действительно новое.
Есть одна мыслишка. Допустим, а это не было бы таким уж трудным делом, ему удастся соблазнить какую-нибудь наивную девицу… пообещав ей работу… нет, в подобном деле нельзя обманывать… не исключено, что придется использовать силу… тогда понадобится машина, может, даже наркотики; зато будет элемент непредсказуемости, он добавит остроты… да, здесь есть над чем подумать. Возможно, он займется этим вплотную сразу после кубинки. Ему очень хотелось сначала узнать, что такое владение мускулатурой.
Раздосадованный на самого себя, он остановился и поправил пальто, хотя в коридоре не было ни души, сжал под мышкой кожаную папку, ощутив контуры плоского браунинга с длинным глушителем, который приобрел у одного чудака в Германии. Глушители — стоящая вещь. И почему бы не пользоваться ими на войне? Это стоило бы ненамного дороже, зато какой тихой и продуктивной стала бы война. В этом он видел неоценимое преимущество лука и стрел. Жаль, что они были слишком неуклюжим оружем.
Он остановился перед дверью с надписью «Распределитель звездочек», улыбнулся и вставил в замок ключ, которым его снабдили. Дверь отворилась легко, и он, согласно плану, оказался в маленькой прихожей перед внутренней, из непрозрачного стекла, дверью. Здесь замка не было. Рудольф Лесс улыбнулся еще раз.
Он услышал кашель и удовлетворенно покачал головой. Послышалось шарканье ног, звук отодвигаемого стула. Сняли телефонную трубку, набрали номер. Он остановился. Входить во время разговора было бы неосмотрительно. Недоставало, чтобы тревогу подняли раньше времени. Если все пройдет гладко, труп не обнаружат до тех пор, пока он не завоняет, а на это уйдет несколько дней. Нет, спешить ему некуда.
Слышно было, как клиент произнес: «У вас все готово сегодня… Так… так… хорошо, я вам перезвоню. Я предоставлю вам людей в любую минуту. Конечно… конечно… До свидания». Трубку положили, вновь раздался кашель.
— Пора, — скомандовал себе Рудольф и распахнул дверь.
Он широко улыбался своей жертве.
На лице человека, неожиданно увидевшего направленный прямо ему в грудь браунинг с глушителем, застыло удивление. Это был крупный мужчина с мощной грудью, бычьей шеей и сединой на висках. В добротной одежде он, на первый взгляд, выглядел добропорядочным семьянином. Хотя внешность обманчива, подумал Рудольф, разве его кто-нибудь принял бы за ликвидатора? Термин «ликвидатор» ему нравился.
— Что вам угодно? — спросил мужчина.
Рудольф быстро оценил обстановку. Крупный экземпляр. Одним выстрелом здесь не обойтись. Две пули — в грудь, если он попытается подняться, и выстрел в голову, чтобы добить. Глушители нравились ему еще и тем, что давали возможность услышать, как пули ударяются в тело. Конечно, если стрелять в живот, тогда не слышно, зато если в ребро или голову…
— Я пришел за деньгами, — сказал Рудольф. Фраза прозвучала неожиданно даже для него самого. Слишком театрально. — Где они?
— В сейфе. Но если вы думаете…
— Если я их не найду, я тебя пристрелю, — сказал Рудольф.
Его интонация не оставляла повода для сомнений. Толстяк раскрыл было рот, потом передумал и кивнул. Он пересек комнату, подошел к сейфу и вытащил небольшой, но тяжелый стальной ящичек. Заметив номерной замок, Рудольф указал на него пистолетом. Вынести ящик из здания было бы невозможно.
— Открой, — приказал он.
Мужчина сел и стал набирать шифр. Внезапно снаружи раздался взрыв хохота, за которым последовал звук открываемой двери. В прихожей послышались веселые женские голоса. Вслед за девушками рассмеялся мужчина.
Сердце Рудольфа екнуло, но он тут же взял себя в руки. Он бывал в переделках и похуже. Вложив пистолет назад в папку и не снимая пальца с курка, Лесс опустился в кресло. Дверь кабинета открылась, и одна из девушек произнесла:
— Мистер Райли, ваш приятель мистер Бриссон уже здесь. Не хотите… — тут она повернула голову и заметила Рудольфа, — о-о, — улыбнулась она, — извините, я не знала, что вы заняты. Этого джентльмена я спутала с мистером Бриссоном.
— Ничего страшного, — успокоил ее мистер Райли, — я скоро освобожусь.
Девушка улыбнулась еще раз и закрыла за собой дверь. В прихожей послышались новые голоса, застучала печатная машинка. Два мужских голоса начали обсуждать последнее совещание.
Кожа Рудольфа пока еще оставалась сухой, однако он уже почувствовал запах пота. Пота ли? Может, страха? Где-то произошел сбой. В это время в офисе не должно было быть столько посетителей. Только его жертва. Проклятье! Надо было подготовить всю операцию самому, как он всегда делал. Вот что получается, когда поручаешь доработку деталей кому-то другому. Черт подери! Однако посторонний человек ни за что бы не догадался, о чем думает Рудольф, потому что на лице его сейчас играла дружелюбная улыбка.