Мир теней

разъярилась. Уверена, что если я совсем немного подожду, пока она успокоится, и вернусь
туда, то смогу ее уговорить…
- Нет. – Он отпустил мои руки, но лишь для того, чтобы одной рукой обхватить меня
за плечи и начать подталкивать прочь от школы к мусорному баку, у которого я оставила
свой велосипед. – Идем. Нам пора домой.
- Но как же…
Хватка на моих плечах окрепла.
- Нет.
- Джесс, ты не понимаешь. Это моя работа. Я должна…
- Это работа и отца Доминика, ведь так? Позволь ему разобраться со всем этим. Не
понимаю, с какой стати ты должна взваливать всю ответственность на себя.
- Но я должна. Это же я все испортила.
- Ты приставила пистолет к ее голове и выстрелила?
- Конечно, нет. Но это я привела ее в бешенство. Не отец Дом. Я не могу просить его
исправлять мои ошибки. Это просто нечестно.
- А по-моему, просто нечестно ожидать от девушки вроде тебя, что она затеет битву с
демоном из ада вроде…
- Она не демон из ада. Она просто злится. Она злится, потому что парень, которому,
как она думала, можно верить, оказался…
- Сюзанна.
Джесс неожиданно остановился. Я не свалилась и не грохнулась лицом вниз только
потому, что призрак все еще крепко сжимал мое плечо.
На минуту – всего на минуту – я на самом деле решила… ну, я решила, что он хочет
меня поцеловать. Меня никогда прежде не целовали, но мне казалось, что все необходимые
составляющие для поцелуя имеются: ну, знаете, меня обнимает его рука, на небе сияет луна,
наши сердца учащенно бьются… ах, да, и мы только что чудом избежали смерти от руки
жутко разозленного привидения.
Разумеется, я не понимала, какие испытываю чувства по поводу того, что первым
меня поцелует немертвый, но, эй, дареному коню в зубы не смотрят, а Джесс, должна вам
сказать, был гораздо симпатичнее любого из живых парней, которых я встречала до этого. Я
никогда не видела такого красивого призрака. Должно быть, подумалось мне, ему было не
больше двадцати, когда он умер. Интересно, что его убило? Обычно по внешнему виду
привидений тяжело сказать что-то определенное, поскольку их души сохраняют форму тела,
в котором они пребывали в момент, когда окончился их земной путь. Мой папа, например,
ни капельки не изменился с того дня, как отправился на ту роковую пробежку вокруг
Проспект-парка десять лет назад.
Я могла только предполагать, что Джесс умер не своей смертью, поскольку выглядел
чертовски здоровым, как по мне. Вполне возможно, он мог стать жертвой одной из тех пуль,
следы от которых остались на стенах внизу в нашем доме. Как мило со стороны Энди
обрамить их и сохранить для будущих поколений.
И вот теперь этот до крайности привлекательный призрак смотрел на меня так, словно
собирался поцеловать. Что ж, кто я такая, чтобы его останавливать?
Так что я немного отклонила голову назад, бросила на него взгляд из-под ресниц и
постаралась расслабить рот и губы, ну, вы понимаете. И тут я заметила, что внимание
Джесса сосредоточено не на моих губах и даже не где-то рядом с ними, а гораздо ниже. И не
на моей груди, что тоже было бы неплохо.
- У тебя кровь, - сказал Джесс.
М-да, это в значительной степени разрушило очарование момента. В ответ на такое
заявление я уставилась на него широко распахнутыми глазами.
- Ничего подобного, - автоматические ответила я, не чувствуя боли. Потом
посмотрела вниз.
На тротуаре у моих ног виднелись маленькие пятнышки. Из-за темноты определить,
какого они цвета, было трудновато. В лунном свете они казались черными. Я с ужасом
рассмотрела такие же черные пятна на рубашке Джесса.
Источником этих пятен могла быть только я. Беглый осмотр показал, что я
умудрилась порезать одну из самых маленьких, но, очевидно, все же важных вен на запястье.
Пока я разговаривала с Хизер, я стащила свои перчатки и рассовала их по карманам, а когда
убегала, спеша укрыться от гнева призрака, позабыла надеть их обратно. Скорее всего,
выпрыгивая через окно в кабинете мистера Уолдена, я напоролась на осколки разбитого
стекла, все еще торчащие в раме. Что лишь подтверждает мою теорию, что все самое плохое
всегда происходит именно на пути обратно.
- О! – выдавила я, наблюдая, как кровь сочится из раны. Мне не пришло в голову
ничего лучше, чем выдать: - Ну и бардак. Прости, я испортила тебе рубашку.
- Ерунда.
Джесс полез в карман темных облегающих брюк и, вытащив что-то белое и мягкое,
обмотал его несколько раз вокруг моего запястья, завязав наподобие жгута, только не так
крепко. Сосредоточившись на своих действиях, он не проронил ни слова. Должна сказать,
это был первый раз, когда призрак оказывал мне первую помощь. Не так интересно, как если
бы он меня поцеловал, но и не совсем уж скучно.
- Ну вот, - произнес, закончив, Джесс. – Болит?
- Нет, - ответила я, поскольку это была правда. Я по опыту знала, что боль придет не
раньше, чем через несколько часов. Я прочистила горло. – Спасибо.
- Забудь, - отмахнулся он.
- Нет, - возразила я. Неожиданно у меня возникло абсурдное желание заплакать. На
самом деле. А я никогда не плачу. – Серьезно. Спасибо. Спасибо, что пришел мне на
помощь. Ты не обязан был это делать. В смысле, я рада, что ты пришел. И… ну, спасибо.
Вот.
Джесс выглядел смущенным. Ну, наверное, в этом нет ничего странного, учитывая,
что я стояла там и смотрела на него со слезами на глазах. Но я ничего не могла с собой
поделать. В том смысле, что я все еще не могла во все это поверить. Ни один призрак
никогда не был ко мне так добр. О, наверное, папа пытался. Но его тяжело назвать надежным
человеком. Я никогда не могла на него рассчитывать, особенно в кризисный момент.
Но Джесс. Джесс пришел сюда ради меня. А ведь я не просила его об этом. На самом
деле, я была с ним довольно груба.
- Пустяки, - вот и все, что он мне ответил. А потом добавил: - Пойдем-ка домой.
 Глава 12 
«Пойдем-ка домой».
От этих слов на душе у меня сразу потеплело.
Хотя я, само собой, пока не ощущала своим дом, который мы делили с Джессом. Да и
как могло быть иначе? Я прожила там всего несколько дней.
А ему, разумеется, вообще не следовало там жить.
И все же, призрак Джесс или нет, он спас мне жизнь. Тут не поспоришь. Наверное, он
просто так поступил, чтобы я стала лучше к нему относиться и не выкинула его из дома.
Но, несмотря на причины, побудившие Джесса прийти мне на выручку, это все-таки
было очень мило с его стороны. Никто ни разу даже не предлагал мне свою помощь – в
основном, конечно, потому, что никто не знал, что я в ней нуждаюсь. Даже Джина, которая
была рядом со мной, когда мадам Зара впервые объявила меня медиатором, понятия не
имела, почему я время от времени появлялась в школе такая заспанная или куда
отправлялась, когда прогуливала уроки, хотя и то, и другое случалось довольно часто. И я не
могла сказать ей правду. Не то чтобы Джина посчитала бы меня сумасшедшей или вроде
того, но она бы кому-нибудь об этом рассказала – сохранить в тайне секрет, подобный
моему, если он не касается тебя самого, просто нереально, – а тот, с кем она поделилась,
разболтал бы кому-нибудь еще, и наверняка где-то в этой цепочке нашелся бы человек,
который, к гадалке не ходи, непременно поведал бы обо всем моей маме.
И мама бы испугалась. По природе своей так положено делать всем матерям, и моя не
исключение. Она уже заставила меня пройти курс терапии, на котором я была вынуждена
сидеть и громоздить одну ложь на другую в надежде объяснить свое асоциальное поведение.
Мне вовсе не хотелось оказаться в психушке, а именно этим учреждением для меня все и