Подчинение миллиардеру (ЛП)

— Да, — тут же отвечаю я. Я уже понял, что должен сделать все, что в моих силах, чтобы заслужить звонок Дяде Оксане. Возможно, я смогу, но маленький Павел не сможет спуститься по этим «стеклянным» стенам. Они разрежут его на ленточки.
Улыбка директора становится шире, он довольно благожелательно относится к нам.
— Хорошо. Вам здесь понравится, здесь много мальчиков вашего возраста.
Мы идем к другому человеку по имени Игорь. У него тонкое, неулыбчивое лицо, и он ведет нас в сырую комнату, где разрезают мне веревки, также нам приказывают раздеться и переодеться в бесформенную одежду из толстого, грубого материала. Он открывает шкаф и извлекает две пары полосатых пижам и две зубные щетки. Они не выглядят новыми. Щетинки изогнуты.
— Туалеты вон там, — говорит он, махнув в промозглый коридор, — но все они не функционируют в данный момент. Тебе придется пользоваться уборными снаружи. Вам нужно в туалет?
Павел, и я киваем.
С вздохом он выводит нас наружу и ждет, пока мы пользуемся туалетами. Туалетом на морозе. Мы как можно быстрее делаем свои дела и присоединяемся к Игорю.
Дрожа от холода, идем за ним наверх, в длинную комнату, полную кроватей. Запах мочи здесь гораздо сильнее. Здесь есть полки на стенах и небольшие груды одежды, мыло и зубные щетки. Никаких игрушек, книг, фотографий семьей или каких-либо личных вещей.
Игорь пытается уложить нас на кровати в разных частях комнаты, но я настаиваю, что хотел бы остаться с братом. Что-то мелькает в его глазах. Тайная улыбка. Как будто он знает что-такое, чего не знаю я.
— Я хочу есть, — тихо говорит Павел.
— Вы пропустили время ужина. Тебе придется подождать до утра, чтобы позавтракать. Через двадцать минут погаснет свет, так что вы, ребята, можете остаться здесь.
Как только он уходит, Павел поворачивается ко мне, его глаза наполняются слезами.
— Мама и папа действительно умерли?
— Не уверен.
— Тогда зачем они привезли нас сюда?
— Я не знаю. Я думаю, что это ошибка. Мне нужно позвонить Дяде Оксане. Он придет и заберет нас от сюда, — бормочу я.
— Мы правда маленькие враги народа?
Я хватаю его за обе руки.
— Нет, мы не враги. Мы не сделали ничего плохого, как папа с мамой. Это просто ошибка. Ужасная ошибка, — с яростью говорю я.
Он кивает, и я отпускаю его маленькие руки.
— Мне страшно, — шепчет он, его прекрасные глаза наполняются слезами.
— Не надо бояться. Я здесь. Я не позволю, чтобы с тобой что-то случилось.
— Мне обязательно спать одному?
— Нет. Я буду спать с тобой.
Он хмурится.
— Но тебе не нравится спать со мной.
— Я буду спать с тобой сегодня ночью.
— Уверен?
— Да.
— Спасибо тебе. – Он обнимает меня за спину. — Кто сегодня будет спать с Любовью? – спрашивает он.
Этого момента я действительно боюсь. В моей голове папа говорит: «Теперь идите в магазин вместе. Держи Павла за руку. Не отпускай его. Ты отвечаешь за своего младшего брата». Павел еще слишком мал. Как я смогу защитить его в этом огромном месте?
— Любовь будет спать одна? – снова спрашивает Павел.
— Нет, — мягко говорю я. — Дуся возьмет его к себе.
— Хорошо. Я бы не хотел, чтобы он был один. Ты же не думаешь, что она засунет его в стиральную машину?
— Зачем ей это делать?
— Она всегда так говорит.
— На самом деле она этого не сделает. Она говорит это только тогда, когда ты плохо ешь.
Какое-то время он молчит.
— Как ты думаешь, где мама и папа?
Я смотрю на него очень серьезно.
— Я скажу тебе секрет, но ты никогда никому не расскажешь, хорошо?
— Хорошо, — шепчет он, глядя на меня огромными глазами.
Я наклоняюсь к его уху и говорю:
— Я думаю, что они поехали в Америку, чтобы найти для нас дом.
— Откуда ты знаешь? — также шепчет он мне на ухо.
— Потому что я слышал, как они говорили об этом. Они сказали, что найдут дом, а потом мы все переедем в Америку. Мы все сможем ездить на машине, есть бургеры и картошку фри, и пить кока-колу.
— Правда? — Его глаза сияют.
— Да. Но ты не должен никому рассказывать.
Он торжественно кивает головой.
— Я не буду. Пусть волки вырвут мне сердце, но я никому не скажу.
Я улыбаюсь.
— Так говорит мама.
— И я с ней согласен.
— Все будет хорошо. Я позабочусь о тебе.
— Я хочу к маме, — говорит он и начинает плакать.
— Шшш... — успокаиваю я, прижимая его маленькое тело к себе, раскачивая так, как делала мама и Дуся, когда у него температура и он не может заснуть.
Мы вместе забираемся на раскладушку в этой холодной комнате и смотрим на пустые серые стены. Мы оба пребываем в состоянии глубокого шока. С трудом верится, что мы из теплой своей комнаты, где мне было скучно делать домашнюю работу и Дуся готовила сытное рагу, попали в одно из самых страшных и враждебных мест, которые только можно себе представить для ребенка в России.
В детский дом.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ
Стар
Я просыпаюсь пораньше и сразу же проверяю свой новый телефон. Никаких звонков и смс-ок. Направляюсь в красивую мраморную ванную комнату и принимаю душ. Завернутая в пушистый халат, сажусь на кровать и звоню бабушке. Она спрашивает, как я себя чувствую, я говорю ей, что лучше, и что увижусь с отцом завтра.
— Да, это было бы хорошо. Он спрашивал о тебе вчера.
— Я увижусь с ним завтра, — повторяю я.
— Чем вы с Найджелом сегодня занимаетесь?
Я закрываю глаза. Эта часть для меня очень болезненная.
— Не многим. Мы, наверное, останемся дома сегодня.
— Это хорошо. Лучше тебе не выходить из дома, пока не почувствуешь себя лучше.
— Да, точно.
— Если хочешь, я приготовлю тебе суп, и дедушка привезет его тебе.
— Нет, не нужно. Мне уже намного лучше.
— Уверена, дорогая? Потому что ему заехать к вам это не проблема.
— В этом нет необходимости. Роза сказала, что принесет что-нибудь.
— Тогда все хорошо.
— Я позвоню тебе завтра.
Я вешаю трубку со вздохом и звоню Розе.
— О как раз время рассказать о сексе, — говорит она. — Как все прошло?
— Я не знаю.
— Что это значит?
— Мне кажется, я запуталась.
— Ну, я бы тоже запуталась, если бы оказалась в постели с одним из самых богатых людей в мире. Я не могу поверить, что ты сообщила мне, что его зовут типа Николай или как-то по-другому, когда он Николай Смирнов — член российского клуба миллиардеров.
— Значит, ты знаешь о нем?
— Конечно, знаю. Каждый в моей сфере знает о нем. Он встречается с моделями и разбил пару сердец.
Мгновенно у меня в животе появляется странное движение. Я не подхожу под модель. Я среднего роста и не тощая.
— Он ведь восхитительный, не так ли?
— Ммм.
— Ммм? Что это значит? Он выглядит намного лучше, чем Найджел.
— Ты не могла бы не сравнивать их, — чувствуя смущение прошу я.
— Не отключайся. Я хочу намазать маслом тост. Выходим в Facetime через две минуты. Мне нужны все подробности.
— Наверное, я не смогу воспользоваться Facetime.
— Это еще почему?
— Не думаю, что у этого телефона имеется такое приложение.
— У тебя что новый телефон? У тебя был старый телефон, когда я вчера встречалась с тобой, — удивленно говорит она.
— Николай разбил мой телефон об стену, поэтому купил новый.
Устанавливается ошеломляющая тишина на пару минут.
— Он разбил твой телефон? У меня плохое предчувствие. Не хочешь мне хоть что-то сказать, прежде чем я надумаю все сама?
— Я разговаривала с Найджелом вчера вечером, когда он пришел ко мне. Он так разозлился, что даже стал угрожать Найджелу, чтобы он не смел мне звонить, пока я живу у него в доме, иначе он его покалечит. А потом он бросил мой телефон об стену. Он был похож на зверя в тот момент, Роза.