Прикоснись ко мне (СИ)

Все же было обидно слышать эти слова от лучшей подруги, но я решила действовать сама. Решила сама прижать Илью, и, надеюсь, у меня получится это, ведь я не смогу без Игоря. Я вечно себя обманываю, когда говорю, что я перестала его любить: нет. Нет, не перестала.
— Я пойду туда одна, я не хочу, чтобы вы пострадали. Игорь мне как-то говорил, что он работает с очень плохими людьми, походу, сейчас эти плохие люди решили отыграться на нем и нас, — произнесла я.
— Ты не пойдешь туда одна, — твердо сказала Юля. — Я иду с тобой, мне плевать, если что случится со мной, но тебя я не оставлю. Алин, ты с нами? — спросила Вербицкая, посмотрев на Егорову, та кивнула.
Мы быстро собрались и поехали на место, где, я точно была уверена, нас ждали.
Моя жизнь становится все больше похожа на сериал, потому что такой фигни запутанной и бессвязной не творилось, наверное, ни в одном сериале, а хотя нет, постойте-ка, есть же сериал «Милые обманщицы», где создатели запутали сами себя. Авдеева, ты серьезно, да? Думать о сериале, когда, возможно, тебя скоро убьют, ты такая умница, дай я тебя обниму.
Блять, у меня точно раздвоение личности, или нервы в моей голове подсели на тяжелые наркотики.
— У тебя есть план? — спросила Алина, когда мы сели в такси.
— Импровизация — вот мой план, — произнесла я с наигранной улыбкой.
А на самом деле во мне бушевала буря. Мне становилось страшно, ведь я не знаю, что меня ждет, поэтому я боялась.
Со мной такое впервые, и страх сковывал меня, а ведь раньше я была бесстрашной. Игорь, я надеюсь, что ты в порядке.
Пожалуйста, будь в порядке.
***
Не очень-то приятно разговаривать, когда к твоему виску приставлен пистолет и тебе угрожают смертью. Сейчас вся жизнь проносится перед глазами, и я боюсь, что его убьют.
Убьют того, кто мне стал дорог за такое короткое время, хотя три месяца — это ведь срок. Для меня точно, потому что я люблю его, несмотря ни на что.
— Пожалуйста, Илья, не делай этого, — умоляла я, пытаясь вразумить парня. Юля с Алиной стояли рядом, находясь в объятьях каких-то двух амбалов.
Я не смогу без него, он — все, что у меня осталось. Игорь. Девочки не могли ничего сказать, так как Чернышев приказал избить их и выкинуть в дальний угол комнаты, что и сделали его амбалы.
Игорь сидел на стуле, связанный, в крови, еле дышал, но оставался в сознании.
Дима Романов приставил пистолет к моему виску, чтоб я не могла делать лишних движений.
— За что, Илья? Почему ты это все делаешь? — плакала я, Чернышев подошел ко мне, легко целуя в губы, ухмыляясь.
— Потому что мне понравился наш секс пару месяцев назад, а еще Алина не хотела со мной спать, так теперь пусть слышит, как я трахал ее подругу, а та и не сопротивлялась, наоборот, так скакала на моем члене, как последняя шлюха, — парень смеялся, я попыталась дернуться, за что получила пощечину, — Дернешься еще раз, и Дима прострелит твою башку, не задумываясь. Так о чем это я… ах, да. Вас просили оставить это все, не расследовать дело о наркотиках, потому что это был я, мне было скучно, да и Егорова отказала мне, я хотел повеселиться.
— Больной ублюдок! — крикнула Алина, и ее вновь ударил амбал, стоящий перед ней.
Илья засмеялся, словно одержимый демонами, а потом и вовсе выстрелил в Игоря.
— Свободна, пошли, они нам больше не нужны, — бросил Илья, уходя.
— Нет! — закричала я, подбегая к нему, — Вызывайте скорую, прошу вас!
Юля попыталась встать и вызвать скорую вместе с полицией сразу, Алина не злилась на меня, она старалась вообще не разговаривать, потому что ей было больно.
— Не покидай меня, пожалуйста, нет, нет, нет, ты не можешь сделать это снова, ты просто не можешь! — рыдала я, зажимая рану.
Я была одета в свитер, а моя парка куда-то делась, видимо, из-за всего этого я где-то ее оставила. Я осталась в одной футболке, пытаясь зажимать рану как можно сильнее.
— Скорая приехала, — произнесла Вербицкая, я почти ничего не слышала, мне было страшно.
Игоря сразу же увезли, а с нас пытались взять показания, я сказала им, кого нужно ловить. Девочки вышли на воздух, чтобы подышать, их гематомы были только на лице, ноги они не задели. И я снова услышала несколько выстрелов. Что происходит?
— Оставайтесь тут, Ксения, — быстро сказал мужчина в форме и, достав пистолет, побежал к выходу.
Я не могла стоять просто так, мне нужно было выйти туда и посмотреть, что там происходит. Выйдя на улицу, я заметила, как арестовали Диму, а в носилках уводили мою подругу. Юли нигде не было, стреляли в Алину или в Юлю, что происходит? Зачем я вообще ввязалась во все это?
— Ксения Авдеева, — ко мне подошел тот мужчина в форме, — Алина Егорова поступила в больницу с огнестрельным ранением, Юлю похитили, Вы можете сейчас говорить?
Что?
— Вы можете говорить? — серьезно спросил полицейский.
Что?
— Можно мне в больницу? Два моих любимых человека сейчас там, а Вы ищите Юлю, прошу вас, — проговорила я.
— Мне нужны показания, — сказал мужчина, на что я плюнула и побежала ловить такси.
Сев в первую попавшуюся машину, я доехала до больницы, даже не заплатив. Таксист кричал на меня, мне было все равно, я плакала, не понимая, к кому идти первому. И решила увидеть Алину, но к ней не пускали: она находилась в реанимации, а к Игорю не пускали тем более: там была его жена.
Мои родители прибежали в больницу, как только узнали, что произошло.
— Мам, пап, простите, — рыдала я, обнимая родителей, мои руки были в крови, губа разбита, я боялась, что они начнут переживать, хотя уже, походу, начали.
— Он — всего лишь учитель, переживай лучше за свою подругу, — произнесла мама, думая, что меня это утешит.
Я возмутилась и посмотрела на родителей, как же меня достало это все.
— Он не просто мой учитель! Я люблю его! — закричала я, папа попытался меня успокоить, но я не хотела успокаиваться. — Я провела с ним лучшее лето в своей жизни, я не говорила вам об этом, потому что я знала, что вы не поймете. Теперь мне есть восемнадцать, и я надеюсь на ваше понимание.
Мама схватилась показательно за сердце, отец ударил меня по лицу. При всех в этой больнице.
— Шлюха! А он сядет за решетку за совращение, теперь и шагу без нашего ведома не ступишь, мразь! — отец продолжал меня бить, а мать ничего не сделала.
Я рыдала, вырывалась, врачи проходили мимо, всем было наплевать. Меня взяли за волосы и потащили из больницы, усадили в машину и увезли домой.
Мне было больно: меня не поняли, меня избили. Впервые в жизни меня избил отец, а мать не сделала ничего. Ненавижу их.
— Мне нужно к Алине, — спокойно произнесла я.
— Заткнись! Ты достаточно натворила! — громко сказал папа, я всхлипнула.
— Прошу вас, поймите меня, я влюбилась в него, — говорила я, рыдая.
Меня больше никто не слушал, родители не обращали внимания на мои рыдания. По приезду домой мне велели убираться в свою комнату.
И так же сообщили, что, как только Игорь Юрьевич поправится, они позаботятся о том, чтобы он сел далеко и надолго. Забавно, недавно я хотела того же.
Я должна что-то сделать, я обязана что-то сделать до того, как он поправится. Я ведь теперь совершеннолетняя, а доказательств нет, они ничего не смогут сделать. Ничего.
Теперь осталось найти Вербицкую.
***
Проснувшись ночью, когда все спали, я решила спуститься вниз и перекусить. Я делала все это очень тихо, чтобы меня никто не услышал.
Но в моей голове появилась идея: взять пару вещей с собой, еду и взять у папы в кабинете оружие. Я решила сама отыскать Вербицкую, я боялась за нее, ведь неизвестно, что с ней могут сделать.
А начиналось все так невинно и мило: новый учебный год, отношения с учителем, новенький, но кто же мог знать, что все это приведет к какому-то нереальному трэшу в моей жизни.
Теперь родители узнали, что я спала со своим учителем, и точно посадят его за решетку, но ведь мне есть восемнадцать, они ничего не смогут сделать.