В плену иллюзий

Она привыкла засыпать и просыпаться, ощущая его надежное присутствие, слыша биение его сердца. А сейчас чувствовала себя самой одинокой на свете.
Надо готовить себя к тому, что счастье с Норманом никогда больше не повторится, твердила себе Кристина, а из ее глаз скатывались по вискам и скрывались в густых рыжих волосах прозрачные слезинки.
Ей так и не удалось больше сомкнуть глаз. Вскоре за окном забрезжила заря. Комната наполнилась серо-голубым тусклым светом, который через некоторое время окрасился в розово-желтые тона.
Еще немного, и пора вставать, размышляла Кристина. Заснуть уже не удастся.
Ей предстояло идти в их с Норманом спальню, чтобы одеться и привести себя в порядок перед новым рабочим днем. Встреча с ним была неизбежна, но она ужасно не хотела видеть его без одежды, это доставило бы только лишние страдания.
В половине седьмого утра Норман уходил заниматься в спортзал, который располагался на первом этаже. Кристина решила подождать.
В шесть сорок она приняла прохладный душ, надеясь, что он поможет снять напряжение. Но, выйдя из ванной, ощутила, что ей ничуть не легче.
Заправив кровать и собрав свои вещи, она вышла из гостевой комнаты и направилась в спальню.
Постель, на которой спал Норман, была не убрана. Обе подушки и простыни выглядели ужасно: валялись жутко измятые и красноречиво говорили о том, что их владелец провел эту ночь неспокойно. Почему-то это обрадовало Кристину. Усмехнувшись, она пересекла спальню и открыла створки огромного шкафа. Сегодня ей хотелось выглядеть как-нибудь по-особенному.
Ее взгляд упал на новенький костюм изумрудного цвета. Она купила его всего три дня назад и еще ни разу не надевала. Он был строгим и в то же время смотрелся очень сексуально.
Натянув тончайшие чулки телесного цвета, потрясающее белье, костюм и туфли на высокой шпильке, она взяла щетку для волос, косметичку и вернулась в комнату для гостей.
Макияж играет важную роль в жизни женщины. Он — тонкое искусство и опасное оружие. Сегодня Кристина наносила косметику с особой тщательностью. Покончив с макияжем, она подняла наверх волосы, укрепила их заколкой, мазнула запястья любимыми духами, еще раз внимательно оглядела свое отражение в зеркале, и осталась вполне довольна.
Теперь встречать новый день было не так страшно.
С надеждой выйти из квартиры еще до возвращения Нормана ей пришлось распрощаться, как только она открыла дверь в кухню. Он уже сидел здесь, рассеянно просматривая утренние газеты, попивая черный кофе.
Обычно после занятий в спортзале Норман принимал душ, брился, одевался, завтракал и отправлялся на работу. Сегодня он решил изменить своим правилам. На нем была спортивная майка и шорты. Его волосы выглядели непривычно растрепанными, а на висках и лбу влажные от пота пряди прилипали к коже.
Услышав звук открывающейся двери, Норман медленно поднял голову и окинул Кристину оценивающим взглядом. Следы ночных мучений были искусно замаскированы на ее лице. Ему явно не понравилось то, что она хорошо выглядит. Кристина усмехнулась про себя.
— Я сварил кофе, — буркнул Норман и кивнул в сторону плиты.
Кристина молча достала из холодильника апельсин, очистила его, разрезала на дольки, отправила одну из них в рот и принялась заваривать зеленый чай.
Норман, продолжая держать в одной руке газеты, в другой — чашку с кофе, не произнося больше ни слова, наблюдал за ней мрачным взглядом.
Кристина отрезала два небольших ломтика хлеба, намазала их медом, налила в кружку чай и села за стол.
— Я намереваюсь сегодня же заняться поиском квартиры. Съеду, как только подберу что-нибудь подходящее, — сказала она, удивляясь своей способности так прекрасно владеть собой. Внутри у нее бушевала настоящая буря.
— Думаешь, я позволю тебе это сделать? — Норман пристально посмотрел ей в глаза.
К горлу Кристины подступил ком. Она сделала несколько вдохов и выдохов, как можно более незаметно для Нормана, и, лишь немного успокоившись, ответила:
— Не тебе решать, как мне поступать и где жить. Я считаю необходимым разъехаться с тобой.
— Значит, мое мнение для тебя уже ничего не значит? — спросил Норман.
В его голосе Кристина уловила нечто странное, непонятное.
— Я ношу ребенка в своем теле. Этот малыш мой, поэтому именно я должна искать выход из ситуации, — сказала она таким же невозмутимым голосом.
— Этот ребенок не только твой, но и мой! — напомнил Норман и поднялся со стула.
Он был гораздо выше и больше Кристины, поэтому, когда стоял и разговаривал грозным тоном, мог с легкостью нагнать на нее страх.
В ее глазах промелькнула тревога, и Норман отметил это с немалым удовлетворением. Черт, в данную минуту он был готов воспользоваться любым своим преимуществом!
— Я уже приняла решение. Оно окончательное, — стояла на своем, Кристина.
— Твое решение лишено здравого смысла!
Кристина посмотрела на часы, допила остатки чая и поднялась из-за стола.
— Мне пора ехать, а то я опоздаю.
Взяв в холле портфель, положив в него необходимые бумаги и перекинув через плечо крошечную сумочку, она вышла из квартиры и спустилась на лифте вниз.
Находиться в замкнутом пространстве автомобиля было сегодня как-то особенно неприятно, и, подъехав к зданию «Перфект интерьер», Кристина с облегчением вздохнула.
Работать, как ни странно, не хотелось. Даже во время телефонного разговора с занудным Робертсоном, генеральным директором «Эйвиса», в голову лезли посторонние мысли.
Ланч Кристина попросила принести ей в кабинет. Быстро съев булочку с маком и выпив зеленый чай, она позвонила в агентство недвижимости «Бест». Его услугами ей уже доводилось пользоваться, правда, довольно давно.
Три длинных гудка, прозвучавших в телефонной трубке перед тем, как ей ответили, отдались в висках гулким, отвратительным эхом. От желания отказаться от этой затеи все сжималось внутри, но Кристина знала: с самыми неприятными делами следует расправляться как можно быстрее.
Она договорилась с агентом уже сегодня посмотреть некоторые из предложенных ей квартир.
Послеобеденные часы тянулись невероятно медленно. Кристина чувствовала, что чересчур раздражительна сегодня, и изо всех сил старалась быть, как обычно, учтивой в обращении с подчиненными и клиентами.
Единственным утешением явился звонок давней подруги, Корнелии. На ее предложение вместе поужинать Кристина тут же ответила согласием. Но до этого ей еще предстояло заняться подбором подходящего жилья.
В пять часов она с радостью вышла из душного кабинета, в котором даже при включенном кондиционере было трудно дышать, и с жадностью глотнула свежего воздуха.
Если бы квартира, которую ей показали в самом начале, удовлетворяла ее требованиям, тогда она, наверное, даже не обратила бы внимания на высокомерное поведение девицы-агента. К тому же за сдачу в аренду этой каморки потребовали слишком высокую плату.
Вторая квартира понравилась ей больше, но она располагалась в ужасном районе и тоже могла быть сдана за гораздо меньшие деньги, чем те, что за нее просили.
Услышав, что и этот вариант Кристину не устраивает, девица раздраженно пожала плечиками.
— Наши клиенты обычно вполне довольны установленными нами ценами!
— А я — нет, — отрезала Кристина. — Вы говорили, что можете предложить мне еще что-то. Встретимся завтра. Я позвоню вам в агентство.
Дорога домой показалась ей длиннее, чем в обычные дни. Кристина чувствовала себя премерзко. Теперь она не могла отделаться от навязчивых мыслей о том, что квартира, в которой она живет, и вся мебель в ней принадлежат не ей, а Норману. Кроме одежды, предметов личного пользования и драгоценностей, подаренных Норманом же, там не было ее вещей.
Свою немногочисленную мебель она перевезла в дом родителей, когда решила переехать к Норману.
Норман встретил ее в холле.
— Ты знаешь, сколько времени? — сурово спросил он, сильно хмуря брови. — Уже почти семь. Неужели ты не могла позвонить и предупредить меня, что задержишься? Я места себе не нахожу! Где ты была?