Пиратское фэнтези

Новый корабль встал на якоре вдали. Из тех новых галеонов, где вооружения довольно, чтобы одним залпом сровнять Рофус с землей. Гарнизон как будто не беспокоило появление неизвестного корабля. Грэйс видела его впервые.
В сущности, Грэйс искала Кэт — хотела проверить, не бродит ли девчонка по берегу, горящими глазами засмотревшись в море, когда ей следовало бы смотреть за таверной. Красотка Кэт, светловолосая, стройная, гуляет по поселку, задрав нос. «Загордилась», — поговаривали люди, но Грэйс нравилась гордость дочери, и тем усерднее она распекала за нее девчонку. Порой Кэт до смерти пугала ее. Ей чудилось, что однажды она вернется домой и узнает, что Кэт сбежала на поиски приключений. От этой мысли под ложечкой возникала чугунная тяжесть.
Как-никак, именно так поступила когда-то Грэйс, и смотрите, чем это кончилось!
Вывеска над дверями ее таверны «Дитя Нимфы» изображала носовую фигуру плывущего корабля: женщину в летящем одеянии, темные волосы развеваются на ветру, а на руках у нее младенец. Странная мысль, говорили иные. Грэйс возражала: если корабль — женщина, так почему бы ей не иметь детей?
Она вошла в таверну с черного хода. С кухни слышались голоса. Сперва она решила, что Кэт, как обычно, упрашивает завсегдатаев что-нибудь рассказать. Но скоро уловила в голосе дочери тревогу и расслышала, что гость расспрашивает девочку о «Нимфе», о родителях… О сокровищах.
Грэйс, держась у стены, пробралась в кухню, чтобы незаметно взглянуть, кто это. И увидела привидение. Ее дочь донимал вопросами молодой капитан, гладко выбритый, темноволосый. Наряд дорогой — суконный камзол и льняная рубаха, — но поношенный, видавший виды. Его треуголка лежала на столе рядом с нетронутым стаканом бренди.
Пришелец поднял голову, взглянул через плечо Кэт и улыбнулся, узнав.
— Грэйс Ларк. Добрая встреча, — сказал Дэвид Мэй.
Шестнадцать прошедших лет пошли ему на пользу.
Он вырос, раздался в плечах. Гордая осанка, обветренные руки, жесткое лицо. И блестящие любопытные глаза. Глаза остались прежними.
Грэйс готова была его растерзать.
Она прошла мимо Кэт, оперлась на стол, нависла над ним. Схватила за грудки, выдернула из кресла и отшвырнула к стене. Господи, мальчишка на шесть дюймов перерос ее! Но она все еще была тверже стали и оставалась, по крайней мере для них двоих, его командиром.
— Как ты смеешь — какого дьявола ты приперся сюда с расспросами о сокровище?! — Она намотала ворот его рубахи на кулак, придушив парня. — Ты знаешь. Все знали, черт возьми. Не было никакого сокровища!
Сердце у нее колотилось от давних воспоминаний.
— Я знаю. — Голос звучал напряженно, но взгляд не дрогнул. Он и не думал сопротивляться. — Я знаю, сэр.
— Надо бы тебя прикончить. Убить хотя бы за то, что ты жив и здоров, ублюдок! — Но она выпустила его ворот. Он пошатнулся, придержался за стену, не сводя с нее взгляда. Рука его потянулась к поясу, на котором висела шпага в ножнах, но Грэйс повернулась к нему спиной. — Кэт, выставляй всех. Мы на сегодня закрываемся.
Завсегдатаи таверны пялили на них глаза. Грэйс случилось раз-другой разнимать драчунов, но она никогда не выходила из себя. Они послушно потянулись к выходу, едва услышав просьбу Кэт.
Грэйс обернулась к Дэвиду. Он устало улыбался:
— Ларк… ваша дочь. Она похожа на него. Похожа на капитана Алана. Глаза, волосы и взгляд такой же…
Грэйс потерла рукой лоб, провела ладонью по седеющим волосам:
— Я знаю. Ты что, думаешь, я не знаю?
Когда таверна опустела, Грэйс предложила Дэвиду стул. Перебрала в уме поручения, по которым можно было услать Кэт, но передумала. Девочка сидела как на иголках, с языка у нее, конечно, рвались вопросы.
— Зачем явился? — спросила Грэйс.
— Мне нужно узнать, как вы прошли Железный Зуб.
Она закатила глаза и расхохоталась:
— Только и всего? Ну, Дэви Мэй… — Она хлопнула ладонью, чуть не опрокинув его стакан с бренди. — А мне нужно знать, как ты сбежал от маршала Хеллварта.
Они долго боролись взглядами, молча, выжидая, кто не выдержит, заговорит первым. Шестнадцать лет прошло. Он уже не юнга, а она — не пират. Им надо было заново оценить друг друга.
— Я — капитан Мэй, — наконец сказал он.
Она подняла бровь:
— Галеон в гавани?
— «Сердце королевы», — уточнил он.
— Очень мило. Особенно если вспомнить, что в последний раз я видела тебя в цепях на тюремном дворе. Чем ты заслужил свободу? Как уговорил стражу тебя отпустить?
— Маршал не мог повесить двенадцатилетнего мальчишку, так же как не мог повесить беременную женщину. Он отправил меня на один из своих кораблей. Он… перевоспитал меня.
Маршал Хеллварта — суровый старик с понятиями о чести, принадлежащими давно ушедшей эпохе. Он ловил и вешал пиратов. Женщины и дети пиратами быть не могут, не правда ли? Как странно, его милость спасла…
— Мама? — Кэт была очень серьезной — хмурила лоб, поджимала губы. — Грегори Ларк… Грегори Ларк был мой отец.
— Нет, Кэт, — так же серьезно ответила Грэйс. — Грегори Ларк была твоя мать, переодевшаяся мужчиной и связавшаяся с пиратами.
Кэт долгую минуту осмысливала ее ответ. Наконец все сложилось у нее в голове. Она глазела на Грэйс, открыв рот, как глазела бы на великана или на дракона. «И звезды в ее глазах стали вдруг очень яркими», — с упавшим сердцем подумала Грэйс.
— Ты? — Загнанное вглубь возбуждение наконец прорвалось наружу в этом слове. — Ты плавала на «Нимфе»? Грэйс Ларк… Грегори Ларк! Ты была первым помощником на «Нимфе»! Ты всегда говорила, что женщины не бывают моряками, что суеверные моряки такого не допустят, а сама… И ты мне не рассказала!
— Господи, Кэт. Узнай люди, что кто-то из команды «Нимфы» жив, они высадили бы нам дверь в поисках клада. Я никому не говорила. И тем более не сказала бы тебе. Ты с малых лет заглядывалась на корабли. У тебя в головке и без моих рассказов хватало глупостей.
— Как это было? Это правда? — жадно спрашивала Кэт, кажется не услышав предостережения в ее словах. Покосившись на Дэвида, она перешла на шепот. — Ты правда убила капитана Алана?
Грэйс слушала эти байки вместе с Кэт — Кэт больше всего любила слушать сказки о «Нимфе» — и всегда держала язык за зубами. «Нимфа» была пиратским кораблем, но ее капитану и команде хотелось не столько золота, сколько приключений, потому-то они и пошли проливом Железный Зуб, где подстерегали острые рифы и предательские мели и в дополнение к ним — дракон. Не ради сокровища, которое, по слухам, скрывалось за проливом, а чтобы сказать, что они это сделали. А когда команда все-таки нашла клад, он их погубил: команда обвинила капитана Алана в том, что он спрятал сокровища; Алан зарыл их, чтобы клад никому не достался; первый помощник Грегори Ларк убил Алана, а команда потом в отместку убила Ларка. Рассказ этот разошелся в дюжине версий, и с каждым годом их становилось больше. Грэйс твердила себе, что она не Грегори Ларк и ее не касается, что болтают о нем люди.
Шли минуты, а Грэйс молчала. Стоит ей заговорить, голос сорвется, и ей конец. Кэт так испытующе, так жадно вглядывалась в ее лицо, что Грэйс чуть не вздрогнула. Совсем как Алан, когда сказал: «Мы сумеем, Грэйс. Мы пройдем Железный Зуб».
Кэт прикусила губу и взглянула на Дэвида. И Грэйс тоже взглянула на него. И чуть заметно кивнула. Он кивнул в ответ. Если он готов взять это на себя, пусть говорит.
— Она его не убивала, — сказал Дэвид девочке. — Совсем наоборот. Капитан Алан был твоим отцом.
Кэт наморщила лоб, потупила глаза. И долго сидела так под взглядами Грэйс и Дэвида. Раз или два она как будто готова была что-то сказать, но останавливала себя. В конце концов она заговорила:
— И его вправду повесили в Хеллварте? Он не войдет в дом, как тень из сказки, да?
— Я видел, как он умирал, — тихо ответил Дэвид.
Грэйс отвела взгляд. Ей не выпало такого счастья — или проклятия.
Кэт стиснула пальцы между коленей.
— Какой он был на самом деле? В рассказах есть хоть сколько-то правды?