Ночь, которая никогда не наступит (СИ)

- Странно, я думал, что только я один сейчас не репетирую, - сказал он, закончив с моим бутербродом.
- В этом как раз нет ничего странного. Мы же не на репетиции в театре.
- Действительно. Но я говорю о репетиции завтрашней песни.
Я смотрела на него непонимающим взглядом, и Курт расценил его правильно.
- Тебе не передали? Вас не было, когда к нам пришел ведущий и сказал, что каждый из нас завтра будет выступать с песней. До завтрашнего утра мы должны скинуть название песни, чтобы звукорежиссёр подобрал музыку. Нина должна была передать вам.
Вот как. Нам ничего не сказали не только участники, но и организаторы. Честности на этом шоу не будет. Я поблагодарила Курта и пошла предупреждать моих сожителей.
Ни Винсента, ни Дебби эта новость не взволновала. Я попыталась поговорить с ними, рассказывая, что я плохо пою и совершенно не знаю, какую песню выбрать, чтобы скрыть свой ужасный голос. Но они отмахнулись от этого, как от совершенно неинтересной темы. Удивительно, рассуждения ни о чем им нравились, а новость, касающаяся шоу и их жизней, им не пришлась по вкусу. Дебби все время смотрела в окно, пока в какой-то момент не закричала:
- Твой вампир пришел! Давай спускайся!
Мне не хотелось выходить. Вчера я уже столкнулась с вампиром, и, несмотря на то, что он оказался вполне себе милым, я больше не хотела подобных встреч. Но желание пережить страх, чтобы доказать себе свою силу, победило меня, и я послушалась Дебби.
Когда я открыла дверь, Йозеф стоял у крыльца и широко улыбался мне. Я медленно спускалась с невысокой лестницы, а он улыбался мне всё теплее. Я чувствовала себя школьницей из фильма, которая выходит в красивом платье к своему партнеру, чтобы поехать на выпускной вечер. Но я была так медлительна не из-за того, что хотела покрасоваться перед ним, а потому, что боялась его, а ещё потому, что боялась споткнуться.
- Привет, Эми. Ты такая красивая. Я рад тебя видеть!
Он продолжил говорить так, будто мы действительно отправляемся с ним на бал. Я не думала, что сейчас я выгляжу хорошо, наверняка, мои глаза отекли, и взгляд казался мутным. Вот Йозеф, наоборот, казался мне красивее, хотя и при первой встрече мне понравилась его внешность. Я подумала, что он лучше всех красивых актёров, которых я видела лично, и в нём совершенно ничто не выдает мертвеца. Ночью он должен быть словно человек, но раньше, когда я смотрела на вампиров по телевизору, я не могла избавиться от ощущения, что передо мной труп. Йозеф был полон жизни, и даже синяки под его глазами были очень человеческими. Будто бы он работал весь день и просто устал.
- Спасибо. Ты тоже ничего.
Я стояла близко к нему, даже чувствовала запах его одеколона или шампуня. Скорее второе, потому что запах был сладко-молочный. Вампирам, наверное, не нужно часто мыться, ни сальные, ни потовые железы у них не работают. Хотя, может быть, ночью его организм функционирует так же как и мой? Наверняка, ведь глаза его были влажные, и я даже видела, как бьется сонная артерия на его шее. Иллюзия это, или ночью он действительно жив?
- Хочешь погулять в лесу?
- В лесу? Я бы не пошла ночью в лес и с обычным малознакомым парнем.
Хорошо, что я не успела добавить «не то, что с вампиром». Или, например, «а с вампиром я даже стоять рядом не хочу». Мне не стоило так ему отвечать, но он, кажется, не понял, к чему я это сказала.
- Прости, я не подумал, что в лесу могут жить маньяки или волки. Давай прогуляемся вокруг домов?
Я кивнула. Он подал мне руку, и я бесстрашно ответила на этот жест. Сегодня Йозеф был в свитере, и я не чувствовала ничего необычного, кроме того, как шерсть колет мою открытую кожу. Ночью воздух был холоднее, мне даже хотелось прижаться к Йозефу сильнее, но я не стала этого делать. Я шла с ним, как дама с кавалером, и даже представила себя в круглой шляпе, а его в цилиндре. Может быть, в его время так и было принято.
- А сколько тебе лет? Я имею в виду, по-настоящему?
- Сейчас мне двадцать восемь лет. Но когда меня спасла создательница, мне было двадцать пять. Это означает, что я уже три года как стал вампиром.
Меня это поразило и даже рассмешило. Почему-то я думала, что раз он вампир, то должен быть непременно старше, по крайней мере, моей бабушки. Мне стало легче, пропасть между нами оказалась чуточку меньше. Я рассмеялась.
- То есть, получается, возможно, мы с тобой любим даже одну и ту же музыку, а в детстве читали одни и те же книжки и смотрели одни мультфильмы? И даже, может быть, вместе ждём нового сезона того сериала про королей из девятнадцатого века не потому, что это были твои времена, а потому что классный сериал?
- Думаю, так и есть.
- Выходит, мы могли бы даже ходить в одну школу, только когда ты был в одиннадцатом классе, я была в шестом.
 - Не думаю, что мы могли бы ходить в одну школу. И я не учился в старших классах.
Он сказал это без тени обиды, просто рассказывал мне про себя. Мне стало неловко, и я решила перевести тему.
- Завтра на конкурсе мне нужно будет спеть песню. Представляешь, я только что об этом узнала, никто из участников мне не сказал.
- Наверное, они просто забыли. Но я уверен, ты споешь красиво.
- Вряд ли они забыли. Наверняка, они сделали это специально, мы все-таки конкуренты.
- Закрутились, может. Или случились какие-то неприятности, и один подумал, что сказал другой. А остальные так же подумали. Наверное, они переживают из-за этого.
Когда-то у меня был друг, который, как мне казалось, специально постоянно оправдывал тех, кто, по моему мнению, поступил со мной несправедливо. Сейчас у меня подобного впечатления не возникало, Йозеф действительно так думал.
- Ты что, правда, думаешь, что здесь люди такие добрые?
- Да. А ты думаешь по-другому? Прости, я могу ошибаться, я иногда не понимаю каких-то вещей.
- Всё в порядке. Давай лучше подумаем, что мне спеть завтра. Если честно, сейчас мне на ум приходят только матерные песенки, которые нравились во дворе. Но было бы нехорошо их исполнить. Я вообще пою нормально, но не люблю это делать. К тому же, мне нравятся грустные или кричащие песни. Такие, от которых хочется застрелиться, если ты понимаешь, о чем я. Нравятся и другие, но вот эти особенно. Хочешь спою матерную песенку?
- Очень хочу.
- Это плохая идея.
Я не стала ему петь матерные песни, потому что осознала, какой глупой я себя выставляю. Вместо этого я спела ему народную песню с растянутыми нотами про реку, которая никогда не высохнет, и про бабочку, которая живет один день. Я знала её с детства, отчего-то мама пела мне её вместо колыбельной, когда изредка приходила укладывать меня спать. У мамы был хриплый гнусавый голос, я же пела совсем по-другому, и, несмотря на то, что я никогда не хотела быть похожей на неё, меня это немного расстроило.
- В конце концов, мне завтра ещё петь на всю страну. И наверняка другие участники поют сегодня весь день, так что это нормально, что я спела тебе.
- Не оправдывайся, мне очень понравилось. Кстати, ты спела про бабочку, и я вспомнил, что у меня есть подарок для тебя. Извини, если он покажется тебе очень личным. Софи говорила мне, что такое не дарят при второй встрече, но я все равно хочу подарить.
Йозеф замер, а я сделала ещё несколько шагов. Когда я шла рядом с ними и пела, то я не испытывала никакого страха, но стоило мне остановиться, я снова вспомнила о своей безопасности. Йозеф снял рюкзак и стал что-то высматривать в нем. Меня пугала интимность подарка, но в то же время мне было безгранично интересно, что личного может подарить мне вампир.
Сначала Йозеф достал целлофановый пакет, в котором лежали несколько головок белых роз. Он протянул мне его, чтобы я подержала, и я надеялась, что подарок заключается не в этом, иначе я бы я совершенно не знала, как на него реагировать. Он порылся ещё и достал стеклянную банку. Я видела, в ней что-то шевелилось.
- Пожалуйста, скажи, что оно не живое.