Плоды просвещения

 
Явление тринадцатое
Таня, Федор Иваныч, швейцар и артельщик.
Таня. Откуда мужики?
Швейцар. Из Курской, кажется...
Таня (взвизгивает). Они... Это Семенов отец о земле. Пойду встречу. (Бежит.)
 
Явление четырнадцатое
Федор Иваныч, швейцар и артельщик.
Швейцар. Так как скажете: пустить их сюда или как? Они говорят – об земле, барин знает.
Федор Иваныч. Да, о покупке земли. Так, так. Гость у него теперь. Ты вот что: скажи, чтоб подождали.
Швейцар. Где ж ждать?
Федор Иваныч. Пусть на дворе подождут, я тогда вышлю.
Швейцар уходит.
 
Явление пятнадцатое
Федор Иваныч, Таня, за ней три мужика, Григорий и артельщик.
Таня. Направо. Сюда, сюда!
Федор Иваныч. Я не велел пускать было сюда.
Григорий. То-то, егоза!
Таня. Да ничего, Федор Иваныч, они тут с краюшка.
Федор Иваныч. Натопчут.
Таня. Они ноги обтерли, да я и подотру. (Мужикам.) Вот тут и станьте.
Мужики входят, несут гостинцы в платках: кулич, яйца, полотенца, ищут, на что креститься. Крестятся на лестницу, кланяются Федору Иванычу и становятся твердо.
Григорий (Федору Иванычу). Федор Иваныч! вот говорили, от Пироне фасонисты щиблетки, уж это чего лучше у энтого-то? (Показывает на третьего мужика в чунях.)
Федор Иваныч. Все вам только пересмеивать людей!
Григорий уходит.
 
Явление шестнадцатое
Таня, Федор Иваныч и три мужика.
Федор Иваныч (встает и подходит к мужикам). Так вы самые курские, о покупке земли?
1-й мужик. Так точно. Происходит, примерно, насчет свершения продажи земли мы. Доложить бы как?
Федор Иваныч. Да, да, знаю, знаю. Подождите здесь, я сейчас доложу. (Уходит.)
 
Явление семнадцатое
Таня и три мужика. Василий Леонидыч (за сценой). Мужики оглядываются, не знают, куда деть гостинцы.
1-й мужик. Как же, значит, это, не знаю, как назвать, на чем бы подать? Хворменно, чтоб предмет исделать. Блюдце бы, что ли?
Таня. Сейчас, сейчас. Давайте сюда; покамест вот так. (Ставит на диванчик.)
1-й мужик. Это какого звания, примерно, почтенный подходил-то к нам?
Таня. Это камердин.
1-й мужик. Прямое дело, камардин. В распоряжении, значит, тоже. (К Тане.) А вы, примерно, тоже при услужении будете?
Таня. В горничных я. Ведь я тоже деменская. Я ведь вас знаю, и вас знаю, только энтого дяденьку не знаю. (Указывает на третьего мужика.)
3-й мужик. Тех вознала, а меня не вознала?
Таня. Вы Ефим Антоныч?
1-й мужик. Двистительно.
Таня. А вы Семенов родитель, Захар Трифоныч?
2-й мужик. Верно.
3-й мужик. А я, скажем, Митрий Чиликин. Вознала теперь?
Таня. Теперь и вас звать будем.
2-й мужик. Ты чья же будешь?
Таня. А Аксиньи, солдатки покойной, сирота.
1-й и 3-й мужики (с удивлением). Ну-у?!
2-й мужик. Недаром говорится: дай за поросенка грош, посади в рожь, он и будет хорош.
1-й мужик. Двистительно. Сходственно, вроде как мамзель.
3-й мужик. Это как есть. О господи!
Василий Леонидыч (за сценой звонит, а потом кричит). Григорий! Григорий!
1-й мужик. Кто ж это так очень себя беспокоит, примерно?
Таня. Молодой барин это.
3-й мужик. О господи! Сказывал, пока что, лучше бы наружу подождали.
Молчание.
2-й мужик. Тебя-то Семен замуж берет?
Таня. А разве он писал? (Закрывается фартуком.)
2-й мужик. Стало, писал! Да не дело задумал. Избаловался, вижу, малый.
Таня (живо). Нет, он ничего не избаловался. Послать его вам?
2-й мужик. Чего посылать-то. Дай срок. Успеем!
Слышны отчаянные крики Василья Леонидыча: «Григорий! черт тебя возьми!»
 
Явление восемнадцатое
Те же. Из двери Василии Леонидыч (в рубашке, надевает pince-nez).
Василий Леонидыч. Вымерли все?
Таня. Нет его, Василий Леонидыч... Сейчас я пошлю. (Направляется к двери.)
Василий Леонидыч. Ведь я слышу, что разговаривают. Это что за чучелы явились? А, что?
Таня. Это мужички из курской деревни, Василий Леонидыч.
Василий Леонидыч (на артельщика). А это кто? А, да, от Бурдье!
Мужики кланяются. Василий Леонидыч не обращает на них внимания, Григорий встречается с Таней в дверях, Таня остается.
 
Явление девятнадцатое
Те же и Григорий.
Василий Леонидыч. Я тебе говорил, – те ботинки. Не могу я эти носить!
Григорий. Да и те там же стоят.
Василий Леонидыч. Да где же там?
Григорий. Да там же.
Василий Леонидыч. Врешь!
Григорий. Да вот увидите.
Василий Леонидыч и Григорий уходят.
 
Явление двадцатое
Таня, три мужика и артельщик.
3-й мужик. А може, скажем, не время таперь, пошли бы на фатеру, обождали бы пока что.
Тaня. Нет, ничего, подождите. Вот я вам сейчас тарелки для гостинцев принесу. (Уходит.)
 
Явление двадцать первое
Те же, Сахатов, Леонид Федорович, и за ними Федор Иваныч. Мужики берут гостинцы и становятся в позы.
Леонид Федорович (мужикам). Сейчас, сейчас, подождите. (На артельщика.) А это кто?
Артельщик. От Бурде.
Леонид Федорович. А, от Бурдье!
Сахатов (улыбаясь). Да я не отрицаю; но, согласитесь, что, не видав всего того, что вы говорите, нашему брату, непосвященному, трудно верить.
Леонид Федорович. Вы говорите: я не могу верить. Но мы и не требуем веры. Мы требуем исследованья. Ведь не могу же я не верить этому кольцу. А кольцо получено мною оттуда.
Сахатов. Как оттуда? Откуда?
Леонид Федорович. Из того мира. Да.
Сахатов (улыбаясь). Очень интересно, очень интересно!
Леонид Федорович. Но, положим, вы думаете, что я увлекающийся человек, воображающий себе то, чего нет, но ведь вот Алексей Владимирович Кругосветлов, кажется, не кто-нибудь, а профессор, и вот признает то же. Да не он один. А Крукс? А Валлас?
Сахатов. Да ведь я не отрицаю. Я говорю только, что это очень интересно. Интересно знать, как Кругосветлов объясняет?
Леонид Федорович. У него своя теория! Да вот приезжайте нынче вечером; он будет непременно. Сначала Гросман будет... знаете, известный угадыватель мыслей.
Сахатов. Да, я слышал, но ни разу не случалось видеть.
Леонид Федорович. Ну так приезжайте. Сначала Гросман, а потом Капчич, и наш сеанс медиумический... (Федору Иванычу.) Не вернулся посланный от Капчича?