Полное собрание сочинений. Том 70. Письма 1897 г.
Zwei von meinen besten Freuden, Tschertkoff und Birükoff sind diese letzten Tagen, der eine nach dem Auslande exiliert, der andere in eine kleine Stadt in der Ostsee Provincen, wo er unter strenger Aufsicht der Polizei leben muss. Alle beide sind nur in Ihren Ueberzeugungen gestärkt worden. Es geschah weil sie einem Aufruf für die Duchoboren verbreiteten, die Duchoboren selbst, 34, die den Militärdienst absagten und schon als Soldaten angenommen waron, und nach Sibirien geschickt. Zwei von diesen sind gestorben, einer nur hat den Dienst angenommen. Mehr als 200 sind im Kaukasus in Kerker eingesperrt. Obgleich ich meine Meinungen über diese Umstände in Briefen, Artikeln und in Büchern veröffentliche, bis jetzt lässt man mich in Ruhe und das thut mir Leid, da ich nicht für die Wahrheit leiden kann, und meine Verpflichtung fühle, solange ich lebe, so offen und klar wie möglich die Wahrheit auszusprechen, und fürchte mich, dass ich diese Pflicht nicht so erfühle, wie ich es thun sollte. Schreiben Sie mir von Zeit zu Zeit. Grüssen Sie von mir Ihre Frau und unsere Gesinnungsgenossen, wenn es solche giebt.
Ihr Freund
Leo Tolstoy.
27 März 1897.
Дорогой друг,
Я получил ваше письмо и сердечно благодарю вас за него. Сейчас я не имею времени ответить вам обстоятельно, пишу только, чтобы сказать вам, что я получил ваше письмо и радуюсь очень тому, что вы имеете такой радикальный, евангельски радикальный образ мышления. Я не совсем хорошо понимаю, за что вас еще раз должны были сажать в тюрьму. Пожалуйста, объясните мне это.
Двое моих лучших друзей, Чертков и Бирюков, несколько дней тому назад один выслан за границу, а другой в маленький городок Прибалтийского края, где он должен жить под строгим надзором полиции. Оба они лишь еще более укрепились в своих убеждениях. Это случилось потому, что они распространяли воззвание о помощи духоборам. Сами же духоборы, 34 отказавшихся от военной службы и уже зачисленных в солдаты, были сосланы в Сибирь. Двое из них умерло,1 только один поступил на службу. Более 200 заключено в тюрьму на Кавказе. Хотя я свои мнения об этом обстоятельстве печатаю в письмах, статьях и книгах, все-таки меня оставляют в покое, и мне жалко, что я не могу страдать за правду, и чувствую свою обязанность, пока я живу, говорить правду как можно более открыто и ясно и боюсь, что я эту обязанность исполняю не так, как я должен бы. Пишите мне от времени до времени. Передайте привет от меня вашей жене и вашим единомышленникам, если таковые имеются.
Ваш друг
Лев Толстой.
27 марта 1897.
Печатается по листам копировальной книги.
Вандервер (J. K. Van der Veer, 1867—1925) — голландский журналист и редактор журнала «Vrede». В 1896 году отказался от военной службы, за что отбывал наказание в 1897 году. О нем см. в т. 69.
Ответ на письмо Вандервера от 17 марта из Миддельбурга в Голландии, в котором Вандервер сообщал, что через две недели он будет на два месяца заключен в тюрьму; спрашивал, может ли он надеяться до своего заключения получить письмо от Толстого.
1 Александр Павлович Гридчин, умерший 27 января в Челябинске и Иван Алексеевич Кухтинов, умерший в Красноярске.
66. В. Г. Черткову от 30? марта 1897 г.
* 67. П. И. Бирюкову.
1897 г. Апреля 2. Москва.
2 апреля.
Пишу вам на открытом, милый друг, если не упишется, возьму другое, думаю, что так меньше греха.
Получил ваше непривычно для вас длинное, но для нас короткое письмо. Работа об историческ[ом] происхождении книг очень полезна, и советую вам ее делать, также в другом роде для вас очень полезна работа столярная и в саду, и очень советую. Я всё тружусь над работой об искусстве и всё не кончил, но и не могу отстать, пока не кончу. Другие работы, — та, о к[оторой] говорил вам, более всего привлекает.1 Как думаю о вас, то боюсь, что вам скучно, я же не могу без зависти думать о вашем положении. Наши друзья в числе 10 чел[овек] уехали дня два назад в Кройдон.2 — Количка Ге уехал по телеграмме от Зои,3 получившей телеграмму от врача в Конотопе, что Гапка4 душевно заболела. Он, Кол[ичка], тотчас же поехал к ней и застал ее в больнице. Доктор сказал, что ей нехорошо, мало надежды на выздоровл[ение], и К[оличку] не допустили к ней. Здесь была Данилевск[ая],5 расспрашивавшая про вас. Она заболела от музыки и едет с Кузнец[овыми]6 в Красноярск на какое-то целебное озеро. Очень любит вас. Боюсь, что повторяю вам новости внешние, к[оторые] вы знаете. Внутреннее же новое во мне то, что в последнее время я более спокоен душою, чем б[ыл], и что спокойствие это таково, что внешнее, мне кажется, ничто не может разрушить его. Я очень счастлив этим и желаю вам этого. Книгу инд[ийского] мудреца послал Чертк[ову]. Достану другую и пришлю вам.
На обороте: Бауск, Курляндской губ. Павлу Ивановичу Бирюкову.
Написано на двух открытках.
Ответ на письмо Бирюкова от 22 марта из Бауска, в котором Бирюков писал о своей жизни, сообщал о своем намерении написать «историю евангелия» и просил выслать ему статью В. Джонстон, «Шри Шанкара Ачария» (см. прим. 4 к письму № 57).
1 Толстой имеет в виду свою статью, вначале называвшуюся «Воззвание», затем «Где выход?» и «Неужели это так надо?» (см. т. 34).
2 В Кройдон (Англия) уехали Э. Моод с женой, четырьмя детьми и гувернанткой, Е. П. Накашидзе, М. Н. Ростовцева (знакомая А. К, Чертковой) и П. И. Череватенко.
3 Зоя Григорьевна Рубан-Щуровская (р. 1861), племянница художника Ге. См. т. 72.
4 Агафья Игнатьевна Ге, рожд. Слюсарева (1856—1903), жена Н. Н. Ге (сына).
5 Н. М. Данилевская. См. прим. к письму № 27.
6 Александр Петрович и Екатерина Михайловна Кузнецовы, сибирские золотопромышленники. См. о них в т. 74.
* 68. Н. Н. Ге.
1897 г. Апреля 2. Москва.
Спасибо вам, милый Количка, что написали о себе и положении больной.1 Очень жаль вас. Если помнить в такие времена, как то, к[оторое] вы теперь переживаете, что это особенно важное время, в к[оторое] каждый поступок получает особенное значение, то и такое тяжкое время пережить бывает хорошо. Помоги вам в этом бог в вас. А я всей душой этого желаю и живу мыслями с вами.
Любящий вас очень
Л. Т.
Третьякова2 еще не видал.
Нового у нас то, что у Дунаева б[ыл] обыск и забрали пуда 4 бумаг и книг.3 Он и его жена4 прекрасно отнеслись к этому и, как всегда бывает, сблизились и укрепились.
Прощайте. Все вас помнят и любят.
Если вы с Зоей, передайте ей мой привет.
2 апреля.
Печатается по листу копировальной книги из AЧ. Год в дате определяется содержанием.
Николай Николаевич Ге (1857—1940) — старший сын художника Ге. См. о нем в т. 63, стр. 208.
Письмо H.Н. Ге, на которое отвечает Толстой, неизвестно.
1 А. И. Ге. См. прим. 4 к письму № 67.
2 Павел Михайлович Третьяков (1832—1898), основатель картинной галлереи, носящей его имя. О нем см. в т. 62. Свидание с ним Толстого должно было состояться в связи с передачей на хранение принадлежавших наследникам картин и рисунков художника Ге.
3 Обыск у A. Н. Дунаева был произведен 30 марта 1897 г. вследствие перлюстрации письма И. М. Трегубова к И.П. Накашидзе с просьбой перевезти хранящиеся у Накашидзе бумаги и нелегальную литературу, принадлежавшие Трегубову, к А. Н. Дунаеву. См. «Охрана и революция», ч. II, вып. 2, изд. О-ва политкаторжан, 1929, стр. 21.