Основание и Земля (Академия и Земля)

 
V. Борьба за корабль
17
Первым впечатлением Тревиза было, что он оказался в декорациях гипердрамы по историческому роману о днях Империи. Это была особая декорация, представлявшая с некоторыми вариациями огромный, опоясывающий весь Трантор, город периода его расцвета.
Это было большое пространство, заполненное деловито спешащими прохожими пешеходами и небольшими экипажами, мчащимися по проходам, предназначенным для них.
Тревиз посмотрел вверх, почти ожидая увидеть воздушные такси, скрывающиеся в смутных сводчатых нишах, но по крайней мере этого не было. Фактически, когда его первое изумление прошло, ему стало ясно, что здание гораздо меньше, чем можно было бы ожидать от Трантора. Это было ТОЛЬКО здание, а не часть комплекса, тянущегося непрерывно на тысячи миль во всех направлениях.
Да и цвета тоже отличались. В гипердрамах Трантор всегда изображался в невероятно кричащих цветах, а одежды были в буквальном смысле непрактичными и не носкими. Все это разноцветье и подборки должны были символически изображать упадок (взгляд, обязательный в эти дни) Империи и особенно Трантора.
Однако, если это было так, то Компореллон заметно отличался от понятия упадка, поскольку цветовая гамма, которую подметил в космопорте Пилорат, здесь подтверждалась.
Стены были серых оттенков, потолки белые, одежда людей черная, серая и белая. Изредка встречались полностью черные костюмы, еще более редко серые и, насколько мог видеть Тревиз, никогда полностью белые. Впрочем, покрой всегда был иным, как будто люди, лишенные цветов, неутомимо искали способ сохранить свою индивидуальность.
Лица, как правило, ничего не выражали, или же были мрачными. Женщины носили короткие прически, мужчины более длинные, заплетенные сзади в короткие косички. Проходя по улицам, никто не смотрел на других людей. Все казались целеустремленными, как будто занятыми собственными мыслями, что не оставляло места ни для чего другого. Мужчины и женщины одевались похоже, и только длина волос, небольшие бугорки грудей и ширина бедер подчеркивали отличие.
Нашу троицу завели в лифт, который опустился на пять уровней. Выйдя, они подошли к двери, на которой была маленькая надпись, белая на сером: «Митза Лизалор, Мин-Пер».
Компореллонец, шедший впереди, коснулся надписи, которая через мгновение вспыхнула в ответ. Дверь открылась, и они вошли.
Это была большая и почти пустая комната, пустота которой использовалась, чтобы подчеркнуть значение ее обитателя.
У дальней стены стояли двое охранников, лица которых ничего не выражали, а взгляды были устремлены на вошедших. Огромный стол располагался в центре комнаты, точнее, был слегка смещен от центра назад. За столом сидела, вероятно, Митза Лизалор, крупнотелая, гладколицая и темноглазая. Две сильные руки с длинными пальцами покоились на столе.
Верхняя одежда Мин-Пера (Министр Перевозок, предположил Тревиз) имела широкие белые лацканы на фоне темно-серого цвета остального костюма. Две полосы белого цвета тянулись под лацканами, пересекаясь в центре груди. Тревиз отметил это, хотя одежда была задумана таким образом, чтобы скрадывать выпуклость женской груди. Однако белый крест привлекал внимание именно к ней.
Министр несомненно была женщиной. Даже если не принимать во внимание ее грудь, об этом говорили короткие волосы, и хотя на лице ее не было косметики, черты его показывали то же. Голос ее бесспорно был женским – богатым контральто.
– Добрый день, – сказала она. – Мы не предполагали, что нас почтят посещением двое мужчин с Терминуса… И женщина, о которой не было сообщено. – Взгляд ее переходил от одного к другому, пока не остановился на Тревизе, который стоял, хмуро глядя на нее. – К тому же один из этих мужчин – член Совета.
– Советник Основания, – сказал Тревиз, стараясь, чтобы его голос звенел. – Советник Голан Тревиз по делу, касающемуся Основания.
– По делу? – Брови министра поднялись.
– По делу, – повторил Тревиз. – Так почему же вы обращаетесь с нами, как с уголовниками? Почему нас арестовали вооруженные люди и привели сюда как пленников? Надеюсь, вы понимаете, что Совет Основания будет недоволен, услышав об этом.
– Кстати, – сказала Блисс, и голос ее прозвучал как крик по сравнению с голосом министра, – мы так и будем продолжать стоять?
Министр смерила ее холодным взглядом, потом подняла руку и сказала:
– Три стула! Быстро!
Дверь открылась, и трое мужчин, одетых по обычной мрачной компореллонской моде, почти бегом внесли три стула. Трое людей, стоявших перед столом, сели.
– Теперь вам удобно? – спросила министр с холодной улыбкой.
Тревиз подумал, что нет. Стулья были без подушек, холодные наощупь, с плоскими сиденьями и спинкой, не принимавшими форму тела.
– Почему мы здесь? – спросил он.
Министр заглянула в бумаги, лежавшие у нее на столе.
– Я объясню вам, как только выясню все факты. Итак, ваш корабль – это «Далекая Звезда» с Терминуса. Верно, Советник?
– Да.
Министр взглянула на него.
– Я называю ваш титул, Советник. Не будете ли вы любезны называть мой?
– Мадам Министр будет достаточно? Или это просто форма вежливости?
– Нет, это не просто форма вежливости, и вам нет необходимости дублировать свои слова. «Министра» вполне достаточно, или же «мадам», если вас утомит повторение.
– В таком случае мой ответ на ваш вопрос будет: да, Министр.
– Капитан корабля – Голан Тревиз, гражданин Основания и член Совета Терминуса… В данный момент свободный Советник. Это вы, я права, Советник?
– Да, Министр. И поскольку я гражданин Основания…
– Я еще не кончила, Советник. Поберегите свои возражения до этого времени. Вас сопровождает Яков Пилорат, ученый-историк и гражданин Основания. Это вы, не так ли, доктор Пилорат?
Пилорат слегка вздрогнул, когда Министр перевела на него свой пронзительный взгляд.
– Да, это я, моя д… – он сделал паузу, и начал снова: – Да, это я, Министр.
Министр чопорно сложила руки.
– В рапорте не упоминается, что к нам направляется еще и женщина. Эта женщина член команды корабля?
– Да, Министр, – сказал Тревиз.
– Тогда я обращусь прямо к ней. Ваше имя?
– Меня зовут Блисс, – сказала та, сидя прямо и говоря со спокойной четкостью, – хотя полное имя более длинно, мадам. Вы хотите знать его?
– В данный момент достаточно и этого. Вы гражданин Основания, Блисс?
– Нет, мадам.
– Гражданином какого же мира вы являетесь, Блисс?
– У меня нет документов, свидетельствующих о моей принадлежности к какому-либо миру, мадам.
– Нет документов, Блисс? – Она сделала пометку в бумагах, лежащих перед ней. – Этот факт записан. Что же вы делаете на борту корабля?
– Я пассажир, мадам.
– Советник Тревиз или доктор Пилорат спрашивали у вас документы, прежде чем взять вас на борт корабля?
– Нет, мадам.
– Вы сообщили им, что у вас нет документов, Блисс?
– Нет, мадам.
– Каковы ваши функции на борту корабля, Блисс? Ваше имя соответствует им?
Блисс гордо ответила:
– Я – пассажир, и у меня нет никаких других функций.
Тревиз вмешался в разговор:
– Почему вы привязались к этой женщине, Министр? Какие законы она нарушила?
Взгляд Министр Лизалор переместился с Блисс на Тревиза. Она заметила:
– Вы здесь чужак, Советник, и не знаете наших законов. Тем не менее, посетив наш мир, вы должны подчиняться им. Основной закон Галактики гласит: никто не приносит с собой свои законы.
– Вполне допускаю, Министр. Однако, это не объясняет мне, какой закон она нарушила.
– По основному закону Галактики, Советник, посетитель, прибывший с мира, находящегося за пределами власти данной планеты, должен иметь документы, удостоверяющие его личность. Многие миры небрежны в этом отношении, ценя туризм, но мы на Компореллоне – нет. Мы мир закона и жесткого его применения. Она персона без мира, и как таковая, нарушает наш закон.