Фонд

Помощник префекта Ансельм принимал эти почести с самодовольным равнодушием солдата и аристократа.
— Это единственный город на всей планете? — поинтересовался он у Хардина.
Хардин громко, чтобы голос его был слышен среди выкриков толпы, ответил:
— Мы еще очень молоды, Ваше Превосходительство, и за всю ее недолгую историю нашу бедную планету почти не посещали предста-нитсли высшей знати. Естественно, что ваш визит вызвал энтузиазм.
Можно с уверенностью утверждать, что «представитель высшей знати» иронии в словах Хардина не уловил.
— Основаны пятьдесят лет назад. У вас еще много неосвоенной земли, мэр. Вам не приходит мысль разделить ее на участки? — спросил он, как бы размышляя вслух.
— В этом пока не было необходимости, да иначе и не может быть — из-за Энциклопедии. Когда-нибудь, когда население увеличится…
— Странная планета! И фермеров у вас нет?
Хардин подумал, что и не слишком проницательному человеку было бы понятно, что его превосходительство собирает информацию, причем весьма неумело.
— Нет, — небрежно ответил Хардин, — и аристократии нет.
От удивления хоут Родрик выпучил глаза:
— А как же ваш руководитель, с которым я должен встретиться?
— Вы имеете в виду доктора Пиренна? Он — Председатель Совета Опекунов и личный представитель Императора.
— Доктор? И это его единственный титул? Ученый? И ему подчиняются гражданские власти?
— А почему бы и нет, — добродушно ответил Хардин, — мы все здесь в той или иной степени занимаемся наукой. В конце концов, Терминус — это не просто обитаемая планета, а научная организация, действующая под эгидой Императора.
Мягкий акцент, сделанный на последней фразе, несколько смутил помощника префекта. Весь остальной путь до площади Энциклопедии он молчал.
События этого дня и сменившего его вечера вызвали у Хардина смертельную скуку. Правда, его несколько развлекало то обстоятельство, что Пиренн и хоут Родрик, встретившиеся с громкими заверениями во взаимном уважении, возненавидели друг друга с первого взгляда.
Хоут Родрик без всякого интереса внимал рассуждениям Пиренна во время «ознакомления» со Зданием Энциклопедии. С вежливой и безучастной улыбкой слушал он скороговорку Пиренна, когда они проходили по обширным хранилищам справочных фильмов и многочисленным залам для их просмотра.
И только когда он дотошно осмотрел все здание и изучил наборные цеха, комнаты редакторов, издательские отделы и помещения для съемки фильмов, он впервые высказался откровенно.
— Все это весьма интересно, — сказал он, — но не кажется ли вам, что это неподобающее занятие для мужчин? Какой в нем толк?
Хардин отметил, что на это замечание Пиренн не нашелся, что ответить. Выражение его лица, однако, было намного более красноречивым.
Обед, состоявшийся вечером, ничем не отличался от прошедшего дня. Хоут Родрик никому не давал сказать ни слова, а сам с мельчайшими техническими подробностями и невероятным пылом рассказывал, как он, командир батальона, героически сражался во время недавней войны между Анакреоном и соседней Смирно, незадолго до этого объявившей себя королевством.
Обед уже закончился, и чиновники более низких рангов стали один за другим покидать зал, а помощник префекта все еще продолжал свой обстоятельный рассказ. А последнюю порцию он выдал уже на балконе, куда вышел вместе с Пиренном и Хардином, чтобы отдохнуть и насладиться теплым летним вечером, — торжествующий победитель рассказывал об искореженных войной космических кораблях.
— А теперь, — сказал он с притворной веселостью, — давайте займемся делом.
— К вашим услугам, — пробормотал Хардин, закуривая длинную сигару вегийского табака («Сигар почти не осталось» — подумал он) и раскачивая свой стул на двух ножках.
Над их головами туманно серебрилась Галактика, плавно раскинувшаяся от горизонта до горизонта. Несколько звезд, расположенных здесь, на краю Вселенной, казались по сравнению с нею тусклыми огоньками.
— Само собой разумеется, — продолжал помощник префекта, — что все официальные дебаты, подписание документов и тому подобные скучные формальности состоятся завтра в… Как вы называете ваш Совет?
— Совет Опекунов, — ответил Пиренн.
— Странное название! Как бы то ни было, это завтра. Сегодня же мы должны поговорить по-мужски, чтобы прояснить ситуацию.
— А это означает?.. — Хардин попытался заставить его высказаться подробнее.
— Именно то, что я сказал. Положение здесь, на Периферии, несколько изменилось, и статус вашей планеты не совсем понятен. Целесообразно прийти ко взаимопониманию относительно сложившейся ситуации. Кстати, мэр, сигары у вас есть?
Хардин вздрогнул и неохотно вытащил сигару.
Ансельм хоут Родрик обнюхал ее и закудахтал от восторга:
— Вегийский табак! Где вы достали?
— Нам прислали немного с последним грузовым караваном. Их почти не осталось, и никому не известно, получим ли мы их еще, если вообще…
Пиренн нахмурился. Он не курил и поэтому не выносил запаха табака.
— Следует ли понимать дело таким образом, Ваше Превосходительство, что ваша миссия заключается в том, чтобы прояснить обстановку?
Хоут Родрик кивнул, жадно затягиваясь.
— В таком случае она не будет длительной. Статус Энциклопедического Фонда всегда один и тот же.
— А какой он всегда?
— А вот какой — научное учреждение, финансируемое государством, и часть личных владений Его Августейшего Величества Императора.
На помощника префекта это не произвело никакого впечатления. Он выдыхал колечки дыма.
— Это всего лишь любопытная теория, доктор Пиренн. Я полагаю, у вас есть и грамота с императорской печатью, но какова ситуация в действительности? Какие у вас сложились отношения со Смирно? Ведь отсюда до столицы Смирно не будет и пятидесяти парсеков. И что вы скажете о Кономе и Дарибоу?
— Ни к одной из этих префектур мы не имеем никакого отношения. Как часть императорских вл…
— Они уже не префектуры, — напомнил хоут Родрик. — Теперь они королевства.
— Ну, пусть королевства. У нас с ними нет ничего общего. Как научная организация…
— К черту науку! Какое она имеет отношение к тому, черт побери, что мы в любой момент можем стать свидетелями захвата Терминуса Смирно?
— А Император? Разве он не вмешается?
Хоут Родрик сказал уже более спокойным тоном:
— Понимаете, доктор Пиренн, вы уважаете собственность Императора, так же, как и Анакреон, но как к ней относится Смирно, неизвестно. И имейте в виду, мы только что заключили договор с Императором — копию я вам покажу, — по которому на нас возложена обязанность от имени Императора поддерживать порядок на территории прежней Префектуры Анакреона. Вам понятно, в чем заключается наш долг?
— Разумеется, но Терминус не входит в Префектуру Анакреона.
— Смирно…
— Не является он и частью Смирно. Он вообще не входит ни в какую префектуру.
— Известно ли об этом правителям Смирно?
— Мне все равно, знают они об этом или нет.
— А мне не все равно. Мы только что закончили войну с ней, и она все еще оккупирует две звездные системы, принадлежащие Анакреону. Терминус занимает стратегически важное положение между нашими двумя планетами.
Хардин почувствовал усталость.
— И что же вы предлагаете, Ваше Превосходительство? — вмешался он в разговор.
По-видимому, помощник префекта давно уже был готов прекратить это словесное фехтование и высказаться откровенно. Он тут же ответил:
— Не вызывает сомнений, что Терминус не в состоянии себя защитить. В его интересах, чтобы эту задачу взял на себя Анакреон. Как вы понимаете, мы не собираемся вмешиваться в дела местного правительства.
— Угу, — раздраженно проворчал Хардин.
— И мы полагаем, что для всех заинтересованных сторон будет лучше, если Анакреон построит на этой планете военную базу.
— И это все, что вы хотите? Военную базу на не занятой никем земле, и больше ничего?