Фонд

Уайнис язвительно усмехнулся:
— И, кроме того, мы должны дождаться прибытия Сэлвора Хардина.
— Сэлвора Хардина! — от испуга глаза Короля округлились, а его юношеское, безбородое лицо вдруг потеряло всю суровость.
— Да, Лепольд, сам глава Фонда прибывает на Анакреон по случаю дня вашего рождения, вероятно для того, чтобы умиротворить нас своими льстивыми речами. Но у него ничего не выйдет!
— Сэлвор Хардин! — тихонько прошептал Король.
Уайнис нахмурился.
— Вас пугает это имя? Это все тот же Сэлвор Хардин, который во время своего прошлого визита буквально втоптал нас в грязь. Вы не должны забывать, что он нанес смертельное оскорбление королевской семье! И кто? Безродный простолюдин! Выскочка!
— Нет, нет. Я не забуду. Не забуду. Мы отомстим ему, но, но… я немного боюсь.
Регент встал.
— Боитесь? Чего вы боитесь? Вы молодой… — Он прикусил себе язык.
— Ведь напасть на Фонд — это что-то вроде святотатства. Я имею в виду… — Король замолчал.
— Ну, говорите же!
Лепольд смущенно заговорил:
— Я имею в виду, что если действительно существует Галактический Дух, то ему это может не понравиться. Вы не подумали об этом?
— Нет, — последовал уверенный ответ. Уайнис снова уселся.
По его лицу блуждала загадочная улыбка:
— Вы что, действительно забиваете себе голову мыслями о Галактическом Духе? Ну и ну! Вот что получается, если дать вам свободу. Вы просто наслушались Веризофа.
— Он мне многое объяснил…
— О Галактическом Духе?
— Да.
— Да вы еще просто младенец! Сам-то он верит в этот треп еще меньше, чем я, а я вообще в него не верю! Сколько раз вам нужно говорить, что все это чепуха?
— Я понимаю, но Веризоф говорил…
— Не обращайте внимания на Веризофа. Это все чушь!
Они замолчали, недовольные друг другом. Лепольд первым нарушил молчание:
— Все в это верят. Я имею в виду — в пророка Селдона, создавшего Фонд для воплощения в жизнь своих заповедей, чтобы когда-нибудь Галактика снова стала Раем. А тот, кто нарушит заповеди — навсегда погубит свою душу. Все в это верят. Я руководил торжественными обрядами и уверен, что люди действительно в это верят.
— Да, они верят. А мы нет. И вы должны этому радоваться, поскольку эти дураки верят, что вы богочеловек и Король по Воле Господа. Это очень удобно. Гарантируется всеобщее послушание, никому и в голову не придет устроить беспорядки. И именно потому, Лепольд, вы должны решительно выступить за войну с Фондом. Я всего лишь регент и к тому же человек. Вы же — Король. И для них вы почти бог.
— Но я думаю — на самом деле это не так, — задумчиво сказал Король.
— На самом деле не так, — ехидно ответил регент, — но в это верят все, кроме сотрудников Фонда. Понимаете? Все, кроме людей из Фонда. Когда мы их уничтожим, никто уже не осмелится оспаривать ваше божественное происхождение. Подумайте об этом.
— А сможем ли мы сами обслуживать энергетические установки в храмах и беспилотные корабли? А что мы знаем о Святой Еде, излечивающей рак и другие болезни? Веризоф говорит, что только те, в кого вселится Галактический Дух, могут…
— Веризоф и не такого наговорит! Веризоф доверенное лицо Хардина, вашего главного врага. Будь со мной заодно, Лепольд, и не думай о них. Вместе мы возродим не только Королевство Анакреона, но и всю Империю. В нее войдут миллиарды солнечных систем! Разве это не лучше пресловутого Галактического Рая?!
— В общем-то, да.
— Может ли Веризоф пообещать больше, чем я?
— Отлично. — В голосе Уайнис послышались властные нотки. — Я считаю, что мы с вами обо всем договорились.
Он был уже убежден, что никаких возражений не последует.
— Вы можете идти. Увидимся позже. И еще одно, Лепольд.
Юный Король, уже стоявший на пороге, повернулся к нему. Уайнис улыбался, но в глазах его притаились злость:
— Будьте осторожнее во время охоты на Ньяков, мой мальчик. После прискорбного инцидента с вашим батюшкой у меня временами бывают тревожные предчувствия в отношении вас. В суете, когда из игольного ружья сыплется град дротиков, всякое может случиться… Я надеюсь, вы будете благоразумны. И поступите с Фондом так, как я вам говорю, не так ли?
— Да, разумеется, — сказал Лепольд, стараясь не смотреть на дядю. Он почувствовал страх.
— Вот и хорошо! — Уайнис безразлично посмотрел на племянника и сел за свой стол.
Лепольд вышел из комнаты, подавленный безрадостными мыслями. В груди у него копошился страх.
Может быть, и в самом деле разгромить Фонд и приобрести могущество, которое так расписывал Уайнис? Но потом, когда война закончится и он утвердится на своем престоле… И тут он со всей ясностью осознал, что следующие после него претенденты на трон — Уайнис и два его заносчивых сына.
Но он Король… А короли могут казнить своих подданных.
Даже если эти подданные — дядя и двоюродные братья.
4
Льюис Борт поддерживал инакомыслящих, собравшихся в так нашумевшую ныне Партию Действия почти столь же активно, как и сам Сермак. Однако в составе депутации, посетившей Хардина более полугода назад, его не было. И вовсе не потому, что его усилия не были оценены по достоинству. Отсутствовал он по причине весьма уважительной — он находился на Анакреоне.
Это была частная поездка. С официальными лицами Борт не встречался и ничего примечательного не совершил. Он просто наблюдал за жизнью людей в самых отдаленных уголках этой густонаселенной планеты и совал свой огромный нос куда только мог.
Домой он прибыл к концу недолгого зимнего дня. Не прошло и часа после его возвращения, а он уже сидел за восьмиугольным столом в доме Сермака. За окном шел снег.
Борт заговорил — совсем не для того, чтобы поднять присутствующим настроение, подпорченное снежными сумерками.
— Я считаю, — заявил он, — что дело, за которое мы боремся, заранее обречено на провал.
— Вы так полагаете? — мрачно спросил Сермак.
— В этом нет никаких сомнений, Сермак.
— Вооружения… — начал было Докор Уолто несколько официально, но Борт его тут же прервал.
— Забудьте об этом. Это мы уже слышали. — Он осмотрел присутствующих. — Я говорю о людях. Я признаю, что первым пришел к мысли попытаться устроить дворцовый переворот, с тем чтобы посадить на трон человека, угодного Фонду. Это была неплохая идея. Единственный ее недостаток в том, что осуществить ее невозможно. Великий Сэлвор Хардин позаботился об этом.
— Подробнее, пожалуйста, Борт, — уныло попросил его Сермак.
— Подробности! Да нет никаких подробностей! Все очень просто! Все дело в религии, созданной Фондом. Они в нее верят.
— Ну и что же?
— Это нужно увидеть, чтобы понять. Здесь мы видим только большую школу для обучения жрецов, да иногда на окраине города устраивают представление для паломников. Вот и все. К нам это не имеет никакого отношения. Но на Анакреоне…
Лем Тарки расправил свою аккуратную бороду клинышком и откашлялся:
— Так что же это за религия? Хардин утверждал, что это всего лишь детский маскарад, чтобы помочь им усвоить нашу науку. Вы помните, Сермак, в тот день он сказал нам…
— Объяснения Хардина, — напомнил ему Сермак, — не всегда соответствуют действительности. Так что же это за религия, Борт?
Борт задумался:
— С точки зрения этики в ней нет ничего предосудительного. Она почти ничем не отличается от множества других религий, существовавших когда-то в Империи. Высокие моральные качества и все такое. В этом смысле придраться не к чему. Религия — один из самых важных факторов, оказавших влияние на человеческую историю, она…
— Нам это известно, — нетерпеливо прервал его Сермак. — Ближе к делу.
— Ну так вот. — Борт несколько смутился, но постарался это скрыть. — Религия, взлелеянная Фондом, совершенно авторитетна. Только жрецы имеют доступ к научной аппаратуре, которую мы поставляем на Анакреон. Они знают, как с ней обращаться, но не более. Они свято верят в эту религию и в духовную ценность подвластной им энергии. Например, несколько месяцев назад какой-то олух испортил энергетическую установку в Фессалекийском храме, одну из самых мощных. Разумеется, город подвергся радиоактивному загрязнению. Все, в том числе и жрецы, сочли это Божьим Гневом.