Фонд
— Нет, спасибо, мне уже достаточно.
Сутт налил себе и стал терпеливо слушать полные тревоги рассуждения своего собеседника.
Впрочем, выслушать их до конца ему не удалось, поскольку Примас вдруг ни с того ни с сего спросил:
— Сутт, что у вас на уме?
— Я не стану скрывать, Манлио, — чуть слышно ответил тот, — начался «кризис Селдона».
Манлио пристально посмотрел на него и затем вежливо спросил:
— Как вы узнали? Неужели Селдон опять появился в Камере Времени?
— Ну это, мой друг, уж совсем лишнее. Подумайте сами. С тех пор как Галактическая Империя покинула Периферию и предоставила нас самих себе, мы ни разу не сталкивались с противником, обладающим ядерным оружием. И вот это произошло. Это кажется весьма существенным даже без других обстоятельств, но они тоже имеются. Впервые за семьдесят лет мы имеем дело с крупнейшим кризисом в нашей внутренней политической жизни. Я полагаю, что совпадение двух этих кризисов, внутреннего и внешнего, не оставляет никаких сомнений.
Манлио искоса взглянул на него:
— И все-таки меня это не убеждает. В прошлом уже имели место два «кризиса Селдона», и в обоих случаях Фонд был на краю гибели. Пока эта опасность не повторилась, о третьем кризисе говорить не приходится.
Сутт по-прежнему сохранял полное спокойствие.
— Опасность уже появилась. Когда кризис начнется, любой дурак сможет его распознать. Выявить его еще в зародыше — значит оказать ценную услугу государству. Послушайте, Манлио, наше историческое развитие было запланировано. Нам наверняка известно, что Хэри Селдон определил вероятность того, что в будущем произойдут те или иные события. Мы знаем, что в один прекрасный день мы возродим Галактическую Империю. Мы знаем, что на это уйдет тысяча лет или около этого. И мы знаем, что в течение этого периода нам придется пережить несколько кризисных ситуаций.
Первый кризис разразился через пятьдесят лет после создания Фонда, второй — через тридцать после первого. С тех пор прошло почти семьдесят пять лет. Пришло время очередного кризиса, Манлио.
Манлио растерянно посмотрел на него:
— И вы составили план противодействия кризису?
Сутт кивнул.
— И мне, — продолжал Манлио, — предстоит принять в нем участие?
Сутт опять кивнул:
— До того, как мы столкнемся с угрозой извне — с ядерной державой, — мы должны навести порядок в собственном доме. Эти торговцы…
— Ага! — Примас проницательно посмотрел на него.
— Да, да. Эти торговцы. Они приносят пользу, но слишком сильны и слишком самостоятельны. Они чужаки, получившие образование и забывшие о своей религии. С одной стороны мы вооружили их знаниями, с другой — мы лишились самого действенного способа держать их в повиновении.
— А если мы докажем, что нас предали?
— Если мы сможем это доказать, то достаточно будет принять простые и эффективные меры. Впрочем, это не имеет особого значения. Даже в том случае, если никто из них не стал предателем, на них все равно нельзя положиться. Они не связаны с нами узами родства или патриотизма. Мы не вызываем у них благоговейного страха. Если они станут светскими правителями внешних провинций, для которых мы со времен Сэлвора Хардина являемся Священной Планетой, то провинции эти могут от нас отколоться.
— Я все это понимаю, но меры…
— Меры следует принять немедленно, до того как кризис Селдона наберет силу. Если извне нам будут угрожать ядерным оружием, а внутри страны будет ощущаться недовольство, то последствия могут быть самые печальные. — Сутт поставил на стол пустой бокал. — И заняться этим придется вам.
— Мне?
— Я не могу взять это на себя. На мою должность назначают, а не избирают, и на законодательный процесс я не могу оказать никакого влияния.
— Мэр?
— Исключается. Это совсем не тот человек. Усилия он прилагает лишь для того, чтобы уйти от ответственности. Но если возникает независимая партия, которая может сорвать его переизбрание, то он, вероятно, согласится действовать с нами заодно.
— Но, Сутт, у меня нет способностей к политике.
— Предоставьте это мне. Кто знает, Манлио? Со времени Сэлвора Хардина один человек никогда не совмещал должности Примаса и Мэра. Но теперь это может произойти — если вы успешно справитесь этим заданием.
3А на другом конце города у Хобера Мэллоу состоялась еще одна встреча, правда, в обстановке более непринужденной. Он долго слушал своего собеседника, а затем осторожно спросил:
— Да, я уже слышал о вашей борьбе за то, чтобы торговцы получили представительство в муниципалитете. Но почему, Твер, вы хотите, чтобы этим представителем был я?
Джейм Твер, всегда напоминавший о том, что он был в первой группе чужаков, получивших светское образование при Фонде, расплылся в улыбке:
— Я знаю, что делаю, — сказал он. — Я помню, как впервые встретился с вами год назад.
— На конференции торговцев.
— Верно. Фактически вы руководили тем, что на ней происходило. Вы рассадили в зале этих крепколобых баранов, полностью подчинили их своему влиянию, а затем увели в знак протеста. У жителей Фонда вы тоже пользуетесь популярностью. У вас есть обаяние или, по крайней мере, известность, которую вам принесли ваши рискованные приключения. А это в общем-то одно и тоже.
— Рад это слышать, — сухо сказал Мэллоу, — но почему сейчас?
— Потому что нам представилась возможность. Известно ли вам, что Министр просвещения подал в отставку? Пока об этом знают очень немногие.
— А как вы узнали?
— Не имеет значения. — Он возмущенно махнул рукой. — Но это так. Партия Действия вот-вот расколется, и мы можем ее прикончить, прямо поставив вопрос о том, чтобы торговцы получили равные права со всеми, или демократия — за или против…
Мэллоу удобнее уселся в кресле и принялся рассматривать свои пальцы:
— Нет, нет, Твер, извините. На следующей неделе я уезжаю по делам. Вам придется найти кого-то другого.
Твер удивленно взглянул на него:
— По делам? По каким делам?
— По очень секретным. И совершенно безотлагательным. Я беседовал с Личным Секретарем Мэра.
— Со змеей Суттом? — Джейм Твер заволновался. — Это надувательство. Мошенник хочет от вас избавиться, Мэллоу…
— Постойте. Не заводитесь. Если это обман, то когда-нибудь я возвращусь и сведу с ним счеты. Но если нет, то ваш змея Сутт играет нам на руку. Послушайте, приближается «кризис Селдона».
Мэллоу думал, что его слова произведут эффект. Но Твер лишь спросил:
— А что это такое, «кризис Селдона»?
— Клянусь Галактикой! — не выдержал Мэллоу. — Чем вы занимались в школе? И что вы хотите сказать этим дурацким вопросом?
Твер нахмурился:
— Объясните мне…
Они помолчали.
— Я объясню. — Мэллоу успокоился и медленно заговорил: — Когда Галактическая Империя начала разваливаться и когда окраины Галактики опять одичали и от нее отделились, Хэри Селдон и его шайка психологов создали колонию, Фонд, здесь, посреди этого хаоса, с тем чтобы мы культивировали искусство, науку и технику и стали бы зародышем Второй Империи.
— Ах да, я припоминаю…
— Я не закончил, — сурово сказал торговец. — Будущее Фонда было запрограммировано в соответствии с законами высокоразвитой тогда психоистории; они также приняли меры для того, чтобы вызвать ряд кризисов, которые вынудят нас быстрее продвигаться по пути создания Новой Империи. Каждый такой кризис, «кризис Селдона», знаменует собой эпоху в нашей истории. И сейчас грядет еще один кризис — третий.
Твер пожал плечами.
— Мне кажется, я и то-то слышал об этом в школе, но, вероятно, пропускал занятия чаще, чем вы.
— Мне тоже так кажется. Но забудем об этом. Да и какое это имеет значение, если меня ушлют сейчас, когда кризис только начинается? Трудно предвидеть, с чем я возвращусь, и к тому же выборы в Муниципалитет проходят ежегодно.
Твер посмотрел на него:
— Вы напали на какой-то след?
— Нет.
— У вас есть какие-то конкретные планы?