Банда Мило

Я так понял, что на подходе плохие новости, и приготовился к худшему.
— Говори.
— Бог ты мой… Мне жаль, Даррен, но она вышла замуж.
— Замуж? — Минуту я переваривал информацию, после чего продолжил допрос: — За кого?
— За Маккенна. Младшего из братьев. За Брайана.
— Только не за этого недоумка! Ты шутишь!
Маккенн? Признаться честно, я знал его чисто визуально, и при всей своей объективности моя острая реакция не была достаточно обоснована, хотя такое я наверняка сказал бы и о любом другом парне. Я просто не мог представить себе Элис — мою Элис — чьей-то чужой миссис Маккенн. Вот и все.
Я отчаянно пытался изыскать слова, но не совсем знал, что говорить. Я допускал, что у Элис есть другой мужчина, но чтобы выйти замуж?.. Как-то быстро все у нее получилось с этим парнем.
— У них серьезно? — допытывался я, а Терри аж заморгал от изумления.
— По-моему, я так и сказал.
Знаю, может, я и сморозил глупость, но, повторяю, я не мог найти подходящих выражений. Думаю, на самом деле я хотел спросить, явился л и ее брак жестом отчаяния, прыжком в объятия первого встречного с целью досадить мне, Даррену, зато, что я снова попал за решетку? Или у них все по-настоящему? Когда наконец слова у меня нашлись, настала очередь Терри недоумевать. Он перестал таращиться на меня с открытым ртом, чтобы сообщить, что у Элис с Маккеином родился ребенок. Выходит, они заключили подлинный брачный союз.
— Даже если и нет, ты все равно тут ни хрена не поделаешь. Мой тебе совет: оставь все как есть и налаживай собственную жизнь, — проповедовал он, и я не стал спорить.
Раньше мне слишком часто приходилось слышать подобные высказывания. Обычное дело в тюрьме. «Оставь все как есть». «Тут уже ничего не поделаешь». «Налаживай свою жизнь». «Все в прошлом». «Жизнь на этом не кончается». Слышать такое невыносимо, но каждый раз при виде объекта подобной рекомендации я про себя думал, что совет, в общем, верный. Нравится мне или нет, я должен принять его.
Это вовсе не означает, что такого поворота событий я не ожидал. Просто подтвердились мои худшие опасения. Если уж на то пошло, намного тяжелее пребывать в неведении. Теперь я по крайней мере знал, что лучик надежды погас, и мог «жить своей жизнью». Раньше, когда я кучами отправлял в никуда свои письма и умолял автоответчик, у меня был шанс. Теперь уже нет. Элис ускользнула от меня — прямо как та десятка! — так что попытаюсь выкинуть ее из головы и позабыть обо всем, что с ней связано.
И только я приступил к этой процедуре, как вошло еще одно лицо из прошлого и обозвало меня козлом.
— Гуди, — улыбнулся я в ответ.
— Это мое имя. И нечего трепать его понапрасну. По пиву?
— По орешкам, по чипсам и по свиным хрящам.
В общем, это примерно все, что касается моего первого дня возвращения в большой мир. Мы с Терри и Гуди трепались до глубокой ночи — так они сказали, — но после девяти часов все происходящее потеряло всякий смысл, и я не стану утомлять вас скучными подробностями. Чуть позже в дело вступил кебаб, да Гуди в шутку закидал меня чипсами, но это все.
О, чуть не забыл. Еще кое-что: в какой-то момент появился Норрис — тоже возжелал повидаться со мной, — но Терри послал его на хрен и кинулся в драку. Я подумал, что за время моего заключения они, должно быть, что-то не поделили. На этом и остановился. А все обстояло серьезнее.
Причем намного.
 
3. Торговля лицом
Следующим утром я проснулся с жуткой головной болью и сушняком. Еще бы: я ведь всю ночь пил «Стеллу». Осушил два стакана воды, проглотил два аспирина, и меня тут же вычистило в унитаз. Потом я выпил еще два стакана воды и еще пару таблеток, но снова проблевался. Видимо, мои мозги еще не успели перестроиться из тюремного режима, потому что Терри, проходя мимо, отметил, что в благовоспитанном обществе для подобных процедур люди, как правило, закрывают дверь.
— Тебе разве не надо на работу? — поинтересовался я, когда пятью минутами позднее братишка протянул мне чашку чая (уже на кухне).
— Нет. Я заболел. Похоже на грипп. Сейчас позвоню в офис.
— Пойду пройдусь. Ты вроде говорил, что приготовишь для меня дубликаты ключей?
— Ой, совсем забыл. На, возьми мои. Сделаешь сам — все равно тебе гулять. Только верни мне их до вечера, ладно? — предложил он, и впервые за три с половиной года я взял в руки ключи. — Это что-то типа фомки. С их помощью проникают в дом, — пояснил Терри.
— Все ясно.
Первая остановка — «Эр-Джи ньюс». Нужно повидаться с Патси. Я надеялся, что он подгребет прошлой ночью, но парень так и не появился.
— Я даже не знал, что ты освобождаешься, — разъяснил он.
— Разве Терри тебе не сообщил?
— Нет. Честно говоря, мы почти не видимся. К тому же после развода я вообще редко выхожу в люди.
— Знаю, Терри уже успел меня огорчить. Сожалею, друг.
— Да уж. Бывает. Сейчас встречаюсь с новой телкой. Зовут Сандра. У нее сиськи побольше, — поведал мне Патси и руками продемонстрировал их размер.
— Что ж, неплохо. Все, что ни делается, то к лучшему, — заключил я, а мой приятель продолжал активно жестикулировать. — Так где старина Хадсон? На пенсии или как?
— Еще лучше. Помер. Рухнул прямо здесь, ага, — объяснил Патси, указывая на пол за прилавком. — Все записали камеры слежения. Хочешь взглянуть? Все уже поглядели, — добавил он и повел меня к монитору, где и показал десятисекундный ролик о скоропостижной кончине старика Хадсона на стеллаже с шоколадными батончиками «Марс». — Я подумывал разместить его в Интернете, но не знаю, как это делается. А ты? Думаю, на этом можно сколотить состояние.
— Прости, дружище, компьютеры — не мой конек.
— Помнится, ты продавал их партиями. Должен ведь ты иметь хоть какое-то представление?
— Ни малейшего. Можно мне плитку молочного шоколада?
— Ага. Заплатишь? — спросил он.
— Нет, — отозвался я.
— Нет? Ну, угощайся тогда, — вздохнул он, и я поспешно схватил одну из огромных шоколадок стоимостью три фунта.
— Ты ведь знаешь, кто работает по соседству? — уточнил Патси. Я знал. — Хочешь с ней повидаться?
— Так, подумал, может, заскочить на минутку, поздороваться. Что тут такого?
— А тебе известно о…
— О Маккенне? Да.
— А о…
— И о ребенке.
— Тогда ладно. Ты же не собираешься заделать ей еще одного?
— Конечно, нет. Что ты несешь?
— А конфета для нее?
— Нет. Хотя она бы не отказалась. Можно взять вторую?
Патси замялся, начал невнятно что-то бормотать себе под нос, тогда я обозвал его козлом, и он позволил мне взять еще одну плитку. На этот раз я взял с орехами и изюмом. Если Элис откажется принимать от меня угощения — что, вероятнее всего, и произойдет, — я смогу попробовать и одну, и вторую.
— И поосторожнее там! Позвони, когда в следующий раз соберешься попить пивка. Я обязательно подтянусь.
— Обещаю. За шоколадки спасибо. Увидимся на неделе.
Будучи еще моей девушкой, Элис работала в аптеке. К моему удивлению, ничего не изменилось, несмотря на то, что она выскочила замуж и родила ребенка. Хотя Элис всегда совершала поступки, которым я не мог дать разумных объяснений. Например встречалась со мной.
— Есть что-нибудь от боли в заднице? — войдя внутрь, потребовал я.
Элис только нахмурилась.
— Я слышала, что ты выходишь. Мои поздравления. Очень рада за тебя. Когда тебя выпустили? Сегодня утром?
— Нет, вчера еще. Как ты?
— Замужем. — И она выставила мне на обозрение безымянный палец.
— Уже знаю. Поздравь себя. И его тоже.
— Его зовут Марк.
— Правда? Хотя я не вправе был ожидать, что ты назовешь его в мою честь.
— Как? Подонком?
— Уж кому и пристало обзываться, так это мне. Но я не такой. Я выше этого. Я просто собирался заскочить и пожелать тебе всего счастья в мире.
— Что ж, теперь ты это сделал, так что убирайся отсюда и никогда больше не смей являться.