Тайна наглой сороки

— Вроде все правильно, — нахмурился мой братец. — Но моя идея все равно может быть верной. ДОЛЖНА БЫТЬ какая-то связь между грабителями и разорителями гнезд!
— Я думаю, эта связь — косвенная, — сказал я. — Смотри, Брюс, скорее всего, крутился в тех местах, где он появился на свет. Птиц всегда тянет к месту их рождения, даже когда при этом они сами не понимают, почему летят в одну сторону, а не в Другую. Тем более в тех местах — несколько сорочьих поселений, Брюсу есть с кем пообщаться, из кого выбрать себе пару. Ведь пару себе он выбрал, так? И вообще, ему ведь охота пообщаться с родичами. Значит, и шуровать, выглядывая, где что стырить, Брюс должен ближе к той стороне. С той стороны ближе всего к заповеднику находятся три микрорайона пятиэтажек: Болотово, Звягино и Раздольное. Я спорить готов, что квартира, из которой Брюс стащил кольцо, находится в одном из этих трех микрорайонов...
— В одном из двух! — сразу поправил меня Ванька. — Весной обрезали все провода на линии, снабжающей электричеством Звягино, и оставили весь микрорайон без света. А грабители не стали бы оставлять без света сами себя!
— Но ведь я тебе чуть не на пальцах доказал, что грабители не имеют никакого отношения к «утилизаторам», режущим провода и собирающим гнезда для сдачи в скупку! — не выдержал я. — Что грабители — птицы совсем другого полета!
— Я в этом не уверен, — глупо заупрямился мой братец.
— Но доказательства...
— Нет у тебя никаких доказательств! Есть догадки, да. И более-менее толковые. Но пока ты не сумел мне доказать, что Брюс не мстил тем, кто погубил его семью!
Вот и растолковывай что-нибудь моему братцу. Я, кажется, ясно ему объяснил, что налетчики, чистящие ювелирные магазины, ни за что не стали бы лазить за проволочными гнездами, а он мне одно: «нет доказательств». И сколько бы доводов я ему ни приводил, он будет стоять на своем, пока я не бухну ему какое-нибудь увесистое доказательство, весом этак в полтонны, которое можно пощупать. Но для того чтобы бухнуть на стол такое доказательство, надо сперва поймать грабителей...
— Хорошо, — сказал я, поняв, что спорить бессмысленно. — Будь по-твоему. В конце концов, обследовать два микрорайона легче, чем три. Будем мотаться по Болотову и Раздольному и брать на заметку все странное и необычное. Но если ничего там не найдем, надо будет и Звягино проверить. С этим ты согласен?
— Согласен, — буркнул Ванька.
— Тогда завтра после школы рванем туда!
— И что? Будем там ходить и глазеть?
— Вот именно. Сколько там домов на два микрорайона?
Ванька задумался, потом стал загибать пальцы, считая по памяти.
— Штук тридцать. Ну, может, тридцать пять вместе с магазинами и детскими садами, — сказал он. 
— Допустим, тридцать, — кивнул я. — Это, выходит, если в домах по пять подъездов, а нам нужны квартиры с третьего по пятый этажи, то обойти придется порядка... да, порядка двух тысяч квартир! Надо же, как много!
— А там ведь не только пятиэтажные дома, там и семиэтажные имеются, — злорадно сказал Ванька.
— Верно. Три или четыре семиэтажных дома. Но в них не по пять подъездов, а всего по два, и выходит приблизительно так на так.
— Все равно, — сказал Ванька. — Муторное дело.
— Сыщику иногда приходится заниматься муторной и скучной работой, — назидательно возразил я.
— Как будто без тебя не знаю! — огрызнулся Ванька. — Но вот под каким предлогом мы будем ходить от квартиры к квартире?
— Ну, как многие ходят, — сказал я. — Например, раздавать какие-нибудь рекламные листовки...
— Где ты возьмешь рекламные листовки?
— Ну, тогда собирать какие-нибудь подписи...
— Ага! — хмыкнул Ванька. — Например, в защиту сорок!
— А что? — я оживился. — Скажем, мы — члены Общества любителей природы и собираем подписи за принятие нового закона о защите редких птиц, занесенных в Красную книгу! Отличный предлог!
— Точно! — Ванька оживился. — Тут и поприкалываться можно будет, животики надорвешь!
Я подумал, что если мой братец начнет «прикалываться», то все дело испортит и что удерживать его в рамках — еще та головная боль будет. И я как раз обдумывал, как бы помягче, чтобы он не вздумал обидеться, объяснить ему, что вести себя надо тихо и тактично, когда мордоворот, опекавший нас, подошел к нашему столику.
— Все умяли? — спросил он. — Вон хозяин подъехал, зовет вроде. Так что, если ничего больше не хотите, пойдем в машину.
Мы действительно все умяли, и в нас бы Вряд ли влезло еще что-нибудь, поэтому мы поднялись и вышли на улицу, где чуть Поодаль кафе, у края тротуара, нас ждал «ягуар», за рулем которого сидел, естественно сам Степанов. 
— Ну как? — с ухмылкой осведомился он. — Словили кайф?
— Да, спасибо вам огромное, — сказал я.
— Это вам спасибо! — откликнулся Степанов. — С ментами мы все решили. Будем проводить совместную тайную операцию «Сорока».
— Тайную? — сразу переспросил Ванька.
— А то! Ведь если кто проболтается, что и зачем мы ищем, слухи могут дойти до этих козлов, они переполошатся и смоются. Поэтому версия для народа — охраняем наши объекты. Сорок преследуем без шума и пыли. Ну и весело будет все эти дни, когда мы будем гоняться за сороками! — Он от души рассмеялся. — Представляете, полно чудаков с биноклями, а все сведения о сороках стекаются в главный штаб, где флажками и фломастерами отмечают все маршруты их перелетов. Но конечно, основное внимание нужно уделить трем дальним микрорайонам — Болотову, Звягину и Раздольному.
— Почему? — спросил я, с трудом скрывая свое разочарование. Ванька, тот вообще челюсть отвесил. Не ждал, что взрослые окажутся такими же умными, как и мы.
— Это ж ясно! — весело кинул Степанов. — Из всех районов, где дома выше двух этажей, эти — ближе всего к большим поселениям сорок. К тем поселениям, из которых и ваш Брюс родом, так? И кроме того, если провести линию от острова до дальнего края заповедника, где сорочьи гнезда, то эта линия наискось чиркнет по городским предместьям, задев как раз эти три района, выступающие клинышком. Выходит, Брюс должен был летать через них — и вертеться в них!
Мы с Ванькой переглянулись. Этот третий довод нам в головы не пришел. 
— Одного не пойму! — продолжил Степанов. — Я ж знаю всех оторванных в этих районах, и народу там не так много. Если б эти козлы хоть где-то прокололись, то я бы уже знал! Милиции бы не донесли — а мне бы донесли! Выходит, эти сволочи не в общей тусовке и сидят очень тихо, раз никто Не засек, что кто-то толкает драгоценности или начал слишком шиковать сразу после наскока на магазин! Ничего, завтра мне доложат о тех, кто в последнее время мог снимать квартиру, или о новых ночных клиентах круглосуточных ларьков, где можно водку купить. Раньше ли, позже, но найдем их, с сорочьей подсказки... А, вот мы и у берега. Васек, отвези ребят на катерке. Сам бы отвез вас, парни, но дел полно.
— Скажите, — спросил я, вылезая из машины, — а можно задать вам вопрос?
— Валяй! — Степанов опять рассмеялся. Он был в хорошем настроении.
— Скажите, зачем вам нужен этот завод, который выставлен на аукцион?
— Мне? Да мне он на хрен не нужен! — безмятежно откликнулся Степанов.
— Тогда зачем вы участвуете в аукционе? — удивился я.
Степанов нахмурился:
— А так! Из интереса. Можно сказать, проверить, сколько я стою. Ладно, бегите, вон Васек уже мотор завел.
Мы еще раз поблагодарили Степанова и помчались к катеру Молчаливый Васек быстро перевез нас на другой берег, и мы через луг побежали к дому.
— Здорово погуляли? — осведомился отец, выглядывая из сарая с рубанком в руках. — Оттянулись, как теперь говорят?
— Ага! — ответил я, а Ванька показал поднятый кверху большой палец:
— Во! — И сразу сообщил: — А Степанов тоже балдеет. Так радуется, что, кажись, грабителей поймают... Он их «козлами» называет, не иначе.
— Даже не понятно, чему он больше радуется, — добавил я. — То ли тому, что грабителей поймают, то ли всей это сорочьей истории. Он с таким оттягом говорил о том, как будут сорок выслеживать — ну прямо как мальчишка!