Старица

Глянул под ноги - и вижу чей-то маленький, слегка присыпанный снежком (девичий?) след. Вот ее шаг стал задумчив. Теперь остановилась. Остановился и я. Вправду, дивная красота открывается взору с этого самого места. Поневоле остановишься-залюбуешься. От тишины закладывает уши, словно при посадке самолета. Слышен только жестяный скрежет и грохот снежинок, бьющихся о нагие ветки... 
На какое-то время негаданно найденные отпечатки изящной ножки слились с другими на этой узкой утоптанной тропке. 
И вдруг тот самый, наш девичий след юркнул куда-то вбок. 
Ну, доищется она приключений на свою походку. 
Ага, спустя метров восемь в ту же сторону, в ельничек, свернул и мужской размашистый след. А следов обратно что-то не видно... 
И все это скоро-скоро деликатно присыплет пороша. 
Совпали те два следа во времени, иль нет - Бог его знает. Уже завтра от этой тайны не останется и намека. 
* 
МАГНИТ ДОБРОТЫ 
Замышляющий и вершащий недоброе дело, ранит и мучает свою собственную душу. 
В конце-концов он сам убивает ее, хотя некоторое время тело его еще живет по инерции. 
Народом все это пристально-точно называется душегубством. 
А то, что добрый человек задумывает и мастерит, якобы, "для других", на самом-то деле он совершает для себя, любимого. 
Значит, в этом у него есть острая личная потребность. 
Поэтому разумный никогда не ждет благодарности от других за сделанное им добро. 
Ответные дары - уже внутри его самого. 
Будут люди благодарны ему - хорошо. 
Не будут - Бог с ними. 
* 
Л Ь В Е Н О К 
Легкая для ходьбы лесная дорожка - это радостная для ребенка тропинка под горку. 
И вот она наконец-то приводит нас к цели - оказываемся перед гениальным творением Николая Александровича Львова. Этот "дом с животиком" (сосем как у дома Пашкова в Москве) окружают со всех сторон трепетные голубые ели словно юные балерины. 
В нем, в этом доме, чтобы подняться на второй этаж и увидеть потрясающие душу русские дали, надо преодолеть шесть (!) лестничных маршей. 
Дом "чудовищно элегантен". 
Но сейчас заходить вовнутрь с мороза кажется неразумным. Отложим это удовольствие до следующего раза, до нового посещения. 
Стоя со стороны реки на холме близь усадьбы, хочется кричать что есть силы, прочищая легкие и срывая криком пласты снега с тяжеленных еловых ветвей. 
О-го-го-го-го-го-го-го-го-го ! 
Э-ге-ге-ге-ге-ге-ге-ге-ге-ге-ге ! 
Обернулся - усадьба за эти минуты успели врасти в землю на глубину в пол-окна. 
* 
НА МОРОЗЕ 
Издавна на Руси особенно любят вот такой, перехватывающий дыханье морозец. 
Люди становятся похожими на рыб, жадно глотающих воздух. 
Прикрывают рты рукавицами и спешат по домам - к теплу. 
Упавший ночью белоснежный, вязаной шерсти покров надежно скрыл все грехи прошедшего дня: дела и помыслы среди такой красоты - чисты и без изъянов. 
По елью остатки вчерашнего пира: расшелушенные белками и клестами шишки. Все это медленно скрывается под всепоглощающим снегом, который падает с мерным звуком шелестящей фольги. 
А вот эта веточка только чуть-чуть неосторожно высунулась на тропинку расправа с ней была коротка и жестока. Отщепенку тут же пригнули к земле. Хорошо, хоть не надломили. В жизни, гораздо чаще - именно так и бывает. 
Издалека донесся треск иззябнувшегося дерева. 
И снова все замерло и забилось под белое богово одеяло. 
Где-то тихо вскрикнула птица, и вновь почудилось невидимое движение под сенью Бора. Как в незабвенной детской игре "замри-отомри". 
И сердце почему-то подскуливает одиноким щенком. 
К вечеру внезапно загудел-забуянил за промытым окном ветр-ветрило. Вышел через минуту на балкон - тишина. Только сыплет роскошный снег, бриллиантовый вокруг фонарей. 
Видно, я этот ветер нечаянно, незаметно спугнул. 
Снова - безлунная тишь. 
И как раз 
вот тут-то 
кто-то как... 
* 
ЛИПОВЫЕ ОРЕШКИ 
На белоснежной простыне под старой липой черным-черно от "мышиных хвостиков". На самом деле так прячутся под снежным покровом от нескромного взгляда и прикосновения липовые орешки - великолепное лесное лакомство. 
Веточки слабых, полупустых орешков стелятся по насту и быстро тонут в снегу. Они не встают, словно ванька-встанька, хвостиком вверх. 
Потянешь за этот хвостик - а там не мышка, а зонтик, под которым разместилась целая семейка самых ядреных орешков. По вкусу - будто кедровые ядрышки, но толь гораздо слаще и не такие жирные. 
За ветреную ночь под липу нападает тьма этих зонтиков. 
С удовольствием каждую зиму грызу эту мою "липовую радость". Как когда-то, в незабвенном Вороново. 
А порою потянешь за самый толстенький хвостик - и вытащишь... Нет, не мышку, а всего лишь пустой зонтик. 
Значит добыча в этот раз сорвалась, а улов остался под снегом или достался более удачливому рыбачку. 
* 
СЕРЕБРЯНОЕ СОЛНЦЕ 
Хмурое зябкое утро. 
Наш продрогший за зиму Бор весь напрягся и затаился. 
Небо затянуто плотною шторой. 
Среди поскрипывающих молчаливых деревьев даже просто гулять как-то зябко и неуютно. 
Да и на душе почему-то неясно-тревожно. 
Но вдруг сквозь ветви елей, и раз, и другой мелькнуло призрачное видение. 
Нежданно-негаданное солнце. 
Оно было не ярче луны в полнолуние. 
Серебряно-платиновое, слегка погнутое и пульсирующее светило. А от него - серебряные широкие лучи "крестом". 
Словно Таинственный Знак замерзающим, потерявшим тропинку в зимнем, замерзшем Бору. 
Даже и не дыхание неизбежного будущего тепла. 
Просто - волнующее предчувствие весны. 
* 
ТИХИЙ ДЕНЬ 
Тихий, погожий день - день особенный. 
Он благостен, грустен, застенчив. 
Шаловливый ветерок пытается прокрасться краем опушки. 
Но ели стоят, крепко сцепив ветви, и дерзкий незваный гость тут же метнулся к более доступной, безответно-покорной реке. 
Слышно, как в Бору у самых больших деревьев трещат-постреливают от мороза стволы. И возникает волнующее чувство, скорее пред-чувствие, что это где-то рядом лениво ворочается медведь-лежебок. 
Бор завален снегом больше, чем по колена. Какая-то снежная пустыня. Но пустыня опустошает входящего. А эта - питает душу сытно и вволю. 
Останавливаюсь и долго-долго стою неподвижно. И внезапно Бор оживает. Принимая меня за диковинное дерево или камень, не обращая на этот "пень с руками" внимания, живые существа осторожно начинают свое таинственное движение. 
И вскоре вокруг меня уже вращается целая лесная вселенная. Бор принял и понял меня. 
Всем сердцем хочу, чтобы эти негромкие слова, вышепнутые о русской природе, о ее нежной беззащитности и покорности, стали бы близки всем и в то же время были восприняты каждым сердцем в отдельности как что-то очень личное, сокровенное, предназначенное только ему. 
* * * 
ВОРОНОВО - ПОДМОСКОВНЫЙ ВЕРСАЛЬ 
Дела давно минувших дней, 
Преданья старины глубокой... 
Пташечкой пролетела неделя бурных дочкиных сборов. 
Вот уже и Вороново. 
В тесноте, да не в обиде. 
Мы не ведали, понятия не имели, что это за потрясающая усадьба, но вскоре узнали. После победы в Куликовской битве Дмитрий Донской пожаловал земли к югу от Москвы в качестве вотчины Боброку - воеводе, под командой которого находился засадный полк, по сути предрешивший исход той славной битвы. Свое современное имя Вороново обрело позже - когда перешло во владение Воронова-Волынского. Затем усадьбой владели Ростопчин, Воронцовы и Шереметьевы. Может быть были и другие хозяева - всех, пожалуй, не вспомнить. Зато нынче... 
О, нынче перевернута новая, совершенно фантастическая страница истории Воронова. Первая смелая вылазка - к голландскому домику. Таких всего три в России: под Питером, в Кусково, и здесь - в Вороново. Издалека этот сказочный домик выглядит совершенно нереально на изумрудном фоне парка в окружении двухсотлетних лип, парящим над Юрьевским прудом. Но, подойдя ближе, с тягостным удивлением видишь, что в это чудо уже вонзились на сорок девять лет остренькие хорьковые зубки частника-приватизатора. Говорят, что брательника одного из бывших...