Тайны мятеж-войны - Россия на рубеже столетий
Имея в виду исключительно конъюнктуру современного толкования истории и отсутствие четких представлений о театре военных действий опасность ситуации 1938 года понять вряд ли возможно. Но если, учитывая "господствующее положение Финляндии в горле Финского залива", разобраться по существу проблемы, в том числе с точки зрения военной стратегии и тактики ведения боя в особых условиях, то "проблема обеспечения безопасности крупнейшего промышленного района страны, укрепления 1300 километровой границы" и обороны Северо-запада для "большого СССР" все же существовала. Весьма однозначные геополитические пристрастия Финляндии, ее последовательное участие в антироссийских коалициях и практические акции с амбициозными претензиями на величие "от моря до моря", не могло не вызывать обоснованной обеспокоенность советского руководства. В преддверии большой войны с объединенной Европой необходимость укрепления границ на Северо-запад с точки зрения интересов 200 миллионного народа России, большой политики и стратегии сомнений не вызывала.
Поскольку советско-финский конфликт 1939-1940 гг. - это всего лишь пик двухстороннего конфликта, а коллизии его трагического продолжения на всей 1300 километровой советско-финской границе, на Балтике, на северном фасе обороны Ленинграда, на Ладоге, в лесах Карелии и в Заполярье мы уже знаем, то вполне правомерным является вопрос: могла ли состояться и чем бы закончилась блокада Ленинграда, если бы иначе закончилась "та незнаменитая война 19939-1940 годов"?
Во всяком случае, вопрос требует более детального изложения, поскольку, как справедливо заметил историк Б. Соколов: "если бы Финляндия оставалась нейтральной в 1941 году, то это сохранило бы жизни сотням тысяч ленинградцев".
Представим себе, что усилиями советской дипломатии и РККА Финляндия, как потенциальный союзник Германии, все же была бы выведена из будущей войны на более выгодных для СССР условиях именно в 1940 году. Пусть даже не путем "ограничения территориального суверенитета", а заключением договора о нейтралитете шведского типа.
Очевидно, что в этом случае никакой блокады Ленинграда и миллионных потерь при его обороне просто не могло бы быть, как не было бы оккупации Карелии, "дороги жизни", полумиллиона убитых и пропавших без вести в ходе операций советских войск на Северо-западе в 1941-1944 годах. Мы еще вернемся подробно к анализу потерь, но сейчас отметим, что, если бы не Финляндия с ее претензиями на Карелию и ее непременное желание "оплатить долг Западу до последней копейки", то в июне 1941 года не существовало бы части Северного, в последствии Ленинградского Фронта (21, 23 А), 7 отдельной армии и Карельского фронта (14 и 32 А). То есть в ходе Великой отечественной войны могла бы быть свободной 400-600 тысячная группировка в составе 20-35 общевойсковых дивизий, которые были задействованы на Северо-западе практически до осени 1944 года29.
Сегодня никто не отрицает стратегическое значение маневра сибирскими дивизиями для исхода сражения под Москвой, никто не будет оспаривать значение для гитлеровской Германии вынужденного содержания группировки РККА из 20-30 дивизий в течение всей войны японской армии на Дальнем востоке. В связи с этим просто невозможно переоценить для Германии участие Финляндии в агрессии против СССР. Практически все годы напряженных действий на главном, Западном направлении против 300 тысяч финских войск и немецкой 20-й горной армии в Лапландии советское командование было вынуждено держать группировку, которая в принципе могла бы изменить весь ход войны уже в оборонительных операциях летом 1941 года. Тем более это представляется не таким уж фантастичным, если учесть, что всю войну против сателлита Германии, Турции, и в Иране советское командование было вынуждено содержать группировку Закавказского фронта в численности более 550 тысяч человек.
Безмерный гуманизм
Были возможности для создания "иной ситуации" путем "вывода Финляндии из войны" в 1940 и даже в 1941 году? Безусловно.
"Но случилось то, что случилось". Война "продолжение" с активным использованием финских войск и территории состоялась. Финляндия изменила своим "твердокаменным принципам нейтралитета" и, придерживаясь своей неизменной антироссийской позиции, вступила в войну против СССР как союзник Германии. И, как мы увидим далее, исключительно для "принятия мер", вполне четко обозначенных ранее в ноте внешнеполитическому департаменту правительства США, "мер, которые необходимы были уже в 1939 году, во время первой фазы войны, если бы только ее (Финляндии, - С. А) силы были для этого достаточны"30.
Проявленный гуманизм и добрая воля советского руководства в ходе советско-финском конфликте 1939-1940 года, в расчете на благоразумие Финляндии, не были оценены по окончании "зимней войны", и обернулись жестокостью к своим войскам и невероятными потерями. Именно для русского народа, который не стремился перенести ужасы войны на территорию благоденствовавшей практически всю войну Финляндии.
Однако заметим, что жестокие потери советских наземных войск в наступательных операциях на Северо-западе в 1944 году все же обеспечили, если не сомнительного союзника, то более или менее надежного нейтрала и стабильно добрососедские, взаимовыгодные отношения с Финляндией в течение 50 лет31.
Разве это не является существенным итогом затяжного этно-национального и военно-политического конфликта большой России и маленькой, но амбициозной Финляндии?
Стоит ли все начинать сначала, формировать новые антироссийские приоритеты в ущерб народу Финляндии и проявлять слабость, которая может вызвать агрессию и неоправданные потери русского народа в будущем?
Уроки прошлого не оставляют места сомнениям. Приближение НАТО к границам России, грядущее вступление стран Балтии и Украины в Северо-атлантический союз и создание плацдарма международного терроризма на Северном Кавказе далеко не безобидные акции партнерства ради мира. И сегодня они требуют не только озабоченности, но и прямых действий по нейтрализации грядущих угроз России.
Глава четвертая. Примеры гуманизма и доброй воли русского народа
Истина в оттенках.
Директива No02
Во всей совокупности событий 1917-1944 гг. их "оттенки" заключаются хотя бы в том, что в 1918 году без кровопролития из рук Советского правительства Финляндия получила полный политический и территориальный суверенитет. В последующем были "оставлены без последствий" совместный с Антантой поход на Петроград, "карельское восстание", участие в антироссийском блоке и в германской агрессии, Финнам "сошли с рук" блокада Ленинграда и оккупация советской Карелии.
При известной доле прагматизма в оценках, можно предположить: исключительно благодаря гуманности и доброй воле русского народа, как многим другим участникам агрессии, Финляндии, "не было воздано сторицей".
Не думаю, что в условиях полномасштабной войны 1939 года кому-либо придет в голову представлять варварством "нанесение бомбовых ударов по войскам, военной инфраструктуре и объектам тыла противника"32.
Невразумительность финских данных в оценке мощи налетов и собственных потерь объясняется не только неадекватностью перевода, но и желанием выдать за истину пропагандистскую ложь, которая по известным причинам кочует из одного "произведения" современных историков в другое.
Насколько реальной была перспектива вывода Финляндии из большой войны, предлагаю судить читателям. Командующий авиацией ЛенВО в 1941 году генерал А. Новиков вспоминал, что Директива НКО No2, доведенная до него 22 июня 1941 года, предписывала "наносить удары только гитлеровским войскам... Удары по Финляндии вообще запрещались". Но одновременно по его данным для первого удара в группировке ВВС округа было сосредоточено более 500 самолетов, в том числе около 250 бомбардировщиков и 200 истребителей. Предпринятые в своевременно превентивные действия, наверное, убедили бы финских политиков в необходимости соблюдать нейтралитет, а не мечтать о "войне продолжении33".