Хоббит, который слишком много знал

 
Вадим Проскурин
 
Хоббит, который слишком много знал
 
(Сага о Хоббите #1)
  
Часть первая
 
ХОББИТ, КОТОРЫЙ СЛИШКОМ МНОГО ЗНАЛ
  
Глава первая
 
РАЗДВОЕНИЕ ЛИЧНОСТИ
 
1
До границы круга судьбы меня провожал дядюшка Хардинг. Вообще-то это обязанность отца, но моего отца сожрала залетная мантикора двенадцать лет назад, и все эти годы дядюшка Хардинг у меня вместо отца. Моя мама стала его второй женой, а я нежданно-негаданно оказался наследником клана Брендибэк. Если Олеся не родит Хардингу сына до того, как достигнет возраста старости, у меня есть шанс стать во главе клана, скорее всего так оно и случится, ведь до сих пор у Хардинга рождались исключительно дочери. Надо сказать, симпатичные дочери, особенно Памела. Жалко, что я не могу на ней жениться – все-таки она моя двоюродная сестра.
Хардинг остановился, он почувствовал приближение круга. Мне это пока не дано, я еще не принял свою судьбу, и мир маны закрыт для меня. Но когда завтрашним утром я вернусь в деревню, я тоже буду чувствовать места силы, если, конечно, моя судьба содержит достаточную долю скилла. Я почти уверен, что так оно и есть. Дромадрон, верховный визард клана, не устает повторять, что никогда еще не видел столь совершенного астрального тела, как у меня. Однако все равно тому, кто еще не принял судьбу, магия недоступна.
Хардинг положил руку мне на плечо, значительно посмотрел в глаза и сказал:
– Удачи, Хэмфаст. Пусть твоя судьба будет счастливой!
Я молча кивнул, как и предписывается ритуалом, и пошел дальше по тропинке, еле различимой в густом подлеске. Ветви заячьих кустов мягко сомкнулись за мной, и я остался в одиночестве.
Я не чувствовал вокруг себя ничего необычного. Тот же лес, те же гигантские сосны, уходящие в небо, густой кустарник, высокая трава, пение птиц, стрекотание кузнечиков, все в точности так же, как и в любом другом лесу Хоббитании. И когда передо мной открылся круг, это произошло внезапно и без всякого предупреждения.
Каждый хоббит с детства знает, как выглядит круг судьбы. Круглая или почти круглая поляна диаметром от ста до ста пятидесяти футов. Внутренний круг диаметром ровно шестьдесят футов символизирует мир валаров. Обычно, когда они не хотят являться смертным во плоти, они невидимы и неощутимы, и потому во внутреннем круге нет ничего, кроме травы и цветов. По краю внутреннего круга стоят статуи: у южного края Гэндальф, у северного – Саруман. На первый взгляд это грубо сделанные деревянные истуканы, но каждый просвещенный хоббит знает, что изображение не должно быть похожим на изображаемое, истинное сходство всегда скрыто внутри.
Гэндальф – это сила попутного ветра, красота первозданного леса, мудрость предков, любовь матери. Позитивный аватар – это то, что ведет тебя через овраги и буреломы твоей судьбы, он почти не оберегает и совсем не защищает, он только показывает путь, но и это немало. Саруман – это ветер в лицо, пепел пожарища, волчьи глаза в ночи, плевок четырехглазой гадюки. Негативный аватар – это то, что стоит на пути, это препятствия, что мешают тебе идти, но ты их преодолеваешь и становишься сильнее. Негативный аватар неприятен, но его роль не менее важна для судьбы, чем роль позитивного аватара. Если никто не стоит на твоем пути, что ты сможешь обрести в странствии?
У каждого народа свои аватары. Позитивный аватар одних может быть негативным у других, у орков, например, Саруман – позитивный, а Гэндальф – негативный. Но это не значит, что орки – плохой народ, тысячу лет назад Эозорская хартия провозгласила равенство всех разумных, кроме гаридов, гурров и хедов, и никто еще не оспаривал основной принцип этой хартии (вышепоименованные расы не в счет). Так вот, орки – не плохие, просто у каждого народа свой путь, и путь орка противоположен пути хоббита, но разумные существа тем и отличаются от неразумных, что могут разойтись на узкой дороге, не вступая в бессмысленный бой.
За спиной Гэндальфа стоят пятеро истуканов вдвое меньше. Это герои: Фродо, Перегрин, Мериадок, Неизвестный и Фолко. Незачем перечислять их подвиги, они подробно описаны в Красной и Оранжевой книгах, знакомых каждому уважающему себя хоббиту. За спиной Сарумана нет никого.
Я занял предписанную ритуалом позицию на одну восьмую круга правее Фолко и сел на траву. В этом месте трава оказалась чуть менее высокой и густой, это понятно, ведь в среднем два раза в месяц эту траву приминает очередной желающий получить судьбу из рук высших сил.
Я принял позу болотной кувшинки и начал медитацию.
Обряд принятия судьбы – обряд инициации юношей и девушек, практикуемый всеми разумными расами. Основным элементом О.П.С. является совершение ночной медитации в особом церемониальном месте, специально предназначенном для совершения данного обряда (круг судьбы, пещера предназначения и т.д.). Предварительное прохождение О.П.С. является необходимым условием развития магических способностей. Процессы, происходящие в душе проходящего О.П.С., до сих пор не поддаются научному объяснению. Установлено, что понятие судьбы не имеет никакого отношения к сути О.П.С., и, следовательно, общепринятое название этого обряда некорректно с научной точки зрения.
(Большая Аннурская энциклопедия, т. 16)
2
Когда сквозь густое сплетение ветвей проглянул первый отблеск восходящего солнца, я понял, что обряд завершен. Я ощутил напряжение маны вокруг себя, и это оказалось ни на что не похожим (не зря магию называют седьмым чувством), а потом я увидел то, что заставило меня вздрогнуть.
В среднем круге, точно посередине дуги, разделяющей Гэндальфа и Сарумана, стоял человек. Высокий худощавый мужчина лет пятидесяти, с темно-русыми волосами до плеч и короткой, аккуратно подстриженной бородой, в которой пробивалась первая седина. Одет в грязно-серый плащ, на котором не было никаких следов того, что незнакомец только что продирался сквозь густой кустарник, покрытый обильной утренней росой. Лицо абсолютно непримечательное, такое лицо забывается через час после того, как ты его увидел. Никакого оружия в руках. Университетский маг? Но посоха тоже не видно. Маг из ковена?
Похоже, что я удивил незнакомца не меньше, чем он удивил меня. Он судорожно сглотнул и отступил на шаг, оказавшись в пределах запретного внутреннего круга, но, похоже, это его не озаботило. Он растерянно пробормотал под нос, как это делают те, кто привык разговаривать сам с собой:
– Хоббит? Невозможно поверить... Первый случай за пятьсот лет, и хоббит...
Я подошел к незнакомцу, церемонно поклонился, как положено, и представился:
– Хэмфаст, сын Долгаста из рода Брендибэк, к твоим услугам, почтенный.
Он ответил все тем же растерянным бормотанием:
– Брендибэк? Это кое-что объясняет... совершенно новый фактор... надо учесть... – Он наконец опомнился и поклонился мне, столь же церемонно, как это сделал я. – Почтенный Хэмфаст, я не могу назвать тебе свое истинное имя и не хочу оскорблять твои уши ненужной ложью. Я назовусь, как положено, когда придет время. А пока я рад предложить тебе, почтенный Хэмфаст, сын Додгаста, вступить в ковен, который я имею честь возглавлять.
– Мне? В ковен? – Предложение загадочного незнакомца ошеломило меня. – Но я... я принял судьбу всего несколько минут назад, я еще ничего не умею, я не знаю ни одного заклинания.
– Это мне ведомо. Тем не менее мое предложение остается в силе. – Мужчина ответил, соблюдая форму ритуала тройного отказа, и мне пришлось сделать то же.
– Мне неведомы пути и пределы моей силы.
– Это не важно.
Не важно? Странно. Он должен был ответить: “Ковен откроет твои пути и покажет твои пределы”. Я произнес следующую церемониальную фразу:
– Я слаб и глуп и потому принесу не много пользы ковену.
Незнакомец помолчал, а затем внезапно рассердился.