Сломленный (ЛП)
Ивлин Гласс
«Сломленный»
Глава 1
— Эй, Уэйд! Ты где? — крикнул Боксер.
Джим Уэйд повернулся лицом к нему, но продолжал идти к своему мотоциклу.
— Я думал, что ты останешься на шоу. — Боксер упорно, с тупой ухмылкой, массировал собственную грудь.
Джим через силу ему улыбнулся.
— Нет, чувак, мне нужно поспать. Я не спал с тех пор, как доставил товар. — Ему нужно было разобраться с одним из своих деловых партнеров, который думал о том, что Уэйд мог обойти их в своих сделках. Это была двенадцати часовая поездка туда и обратно, и это был достаточно хороший повод, чтобы уйти.
Он не хотел упоминать сегодняшнюю встречу — это разворошит старое дерьмо.
Но Боксер протестовал.
— Давай, Уэйд. Я уверен, что одна или несколько прекрасных дам будут счастливы уложить тебя!
Джим покачал головой и схватил, брошенную на сиденье мотоцикла, кожаную куртку, с серебристым изображением орла с гигантскими когтями, вцепившимися в американский флаг, который он разрывал пополам. Это был патч мотоклуба «Стальные Когти» и Джим с гордостью его носил. Он был нашит двенадцать лет назад и братья-байкеры были его единственной семьей, которую сейчас имел Уэйд, и единственными людьми, которым мужчина доверял.
Он завел мотоцикл и сказал Боксеру:
— Увидимся утром, братан. Нам нужно составить опись, чтобы убедиться в том, что на прошлой неделе ничего не пропало.
Разочаровавшийся Боксер подошел к нему и ударил по спине, пока Джим газовал.
— Конечно, я буду здесь всю ночь. Возможно, утром понадобиться вылить на меня ведро холодной воды, потому что там есть бутылка «Патрон» (прим. пер.: текила) с моим именем на ней и я планирую на*уяриться в хлам.
Джим дал ему пять и уехал, ночь была особенно темной и облака закрывали Луну. «Как и должно быть», — подумал он, учитывая годовщину, которую байкер отмечал сегодня вечером. Он проклинал ветер, когда в его сознании возник образ Трины.
Его старушка была хорошей женщиной, но слабой. Она утверждала, что у нее не было проблем с его образом жизни, но когда дело дошло до этого, у нее не хватило духу по-прежнему оставаться его старухой и Трина начала ненавидеть мотоклуб.
Джим снова выругался, на этот раз ругая себя за то, что был так слеп к ее способу решения проблем. Он был так втянут в дело, что не понял того, что она зависела от обезболивающих, пока не стало слишком поздно. Год назад Уэйд пришел домой с вечеринки в клубе и нашел на полу бездыханную Трину. Рядом с ней был пустой бутылек «Викодина» (прим. пер.: сильнодействующее обезболивающее и супрессивное средство от кашля, содержащее гидрокодон и парацетамол. Гидрокодон — опиоид, является наркотическим анальгетиком) и пустая бутылка «Столичной» водки.
Передозировка Трины разбила его и Джим, не задумываясь, бросился в клубный бизнес. С тех пор он пытался собрать вместе кусочки своей жизни, но не мог составить полную картину без своей старухи. Вероятно, Уэйд получил по заслугам — карма была настоящей сукой. Он заставлял страдать других людей и не было лучшего способа заставить страдать Джима, чем забрать единственное, любимое существо в его жизни.
Мотоцикл задергался под ним, дорога была скользкой, и он крепче сжал руль, пытаясь сохранить нам ним контроль. Но было слишком поздно, и когда его байк занесло с дороги, все, о чем успел подумать Джим, было: «Это то, что вы называете иронией судьбы, вы, паршивые говнюки».
Глава 2
— Эй, Сьюзан, поступил звонок!
Сьюзан МакГрегор посмотрела на пациента, которого регистрировала, молодую девушку, которая днем сломала руку на футбольном поле. Она привезла пациентку раньше и они подружились, когда она накладывала гипс. Теперь же это был ее напарник, Эрик Мендоза, который спешил к дверям, выходящим к скорой помощи возле больницы. Сьюзан быстро попрощалась с девушкой и последовала за Эриком.
— Мы только что вернулись. Где Розен и Бэйли? — сегодня вечером на этот вызов должна была выехать другая бригада.
Эрик сел за руль, когда она защелкнула ремень безопасности.
— Они слишком далеко, а мы ближе. Это звонок от какого-то парня, который ехал домой и видел, как на пятой магистрали об уличный фонарь разбился мотоцикл, рядом с заповедником.
Сьюзан усмехнулась.
— Сейчас самое время. Думаю, что это один из тех парней, которые думают, что они крутые, а, в конечном итоге, отдают концы. Пить за рулем послужит хорошим уроком. Или верхом, как там у них называется.
Эрик многозначительно взглянул на нее.
— Держи себя в руках, МакГрегор. Он все еще пациент и мы должны относиться к нему также, как и к остальным. Кроме того, ты не знаешь, выпил ли он.
— Это все, что они делают, — засмеялась она. — Они подавляют своим авторитетом, запугивают всех, чтобы делать то, что хотят, относятся к женщинам как к собственности и напиваются. Когда последний раз байкеры жертвовали деньги на благотворительность? Бьюсь об заклад, что список их тяжких преступлений длиннее, чем моя рука. — Девушка с отвращением покачала головой, убирая с лица свои светлые, длинные волосы и связывая их сзади. — Как ты думаешь, насколько все плохо?
Ее напарник пожал плечами.
— Я ничего не слышал о лужах крови и частях тела на дороге. Думаю, мы скоро увидим. — Он свернул с извилистой дороги от Олимпии в сторону произошедшей аварии, и Сьюзан догадалась, что им оставалось минут пять. Она позвонила в службу спасения и убедилась, что диспетчер знал их местоположение и схватила аптечку, готовая выпрыгнуть их автомобиля, как только тот остановится.
Мендоза был прав. Байкер — мудак или нет, да и кто бы ни оказался счастливчиком, Сьюзан по-прежнему несла за него ответственность и за пять лет работы она еще никого не потеряла. И не собиралась делать этого сейчас.
* * *Жгучая боль пронзила тело Джима. Он зажмурил глаза, чтобы держать их закрытыми от ярких огней, которые мелькали вокруг него, но свет проникал сквозь веки, отчего его голова пульсировала с каждым миганием от синего до красного. Когда Уэйд попытался отвернуться от них, то почувствовал, как что-то врезалось в его бок, и смутно вспомнил о том, где он находился.
Дорога по заповеднику… сколький участок… авария. Проклятье. Последний раз, когда он видел те огни близко, был год назад, когда Джим позвонил 911 и они приехали, чтобы попытаться оживить его старушку. Мужчина оценил ситуацию, когда вокруг него зазвучали голоса. Он должен был им сказать, где было больно, а где нет.
Джим несколько раз моргнул и прищурился, его зрение было слегка размытым, и огни ослепляли. Потом кто-то опустился рядом с ним на колени и закрыл собой несколько аварийных огней.
— Сэр, вы пришли в себя? Вы меня слышите, сэр? — голос был мужской, с легким латиноамериканским акцентом. — Вы можете сказать мне свое имя?
Хоть один вопрос был нормальным. Джим попытался кивнуть и поморщился от боли в голове.
— Джим Уэйд, — проворчал он.
— Мистер Уэйд, вы чувствуете свои ноги? — на этот раз женщина, хриплый и резкий тон. — Нам нужно оценить ваши травмы.
— Черт, да, я чувствую, и они болят, как су*и, — прервал он ее, не заботясь о том, насколько грубо это прозвучало. — Не думаю, что все плохо, просто синяки и царапины, но в моей голове стучит, как гнусный кобель в трех долларовой шлюхе. — Видимо, его зрение было не таким уж и плохим, потому что он увидел кислое выражение на лице женщины.
Опять же, он, должно быть, получил травму головы, потому что его следующей мыслью было: «Это выражение лица не портит ее красоты».
— Мистер Уэйд, не могли бы вы успокоиться? — женщина казалась нетерпеливой, и Джим понял, что он корчился от боли. Мужчина затих, позволив им проверить жизненно важные органы и осмотреть его тело на наличие повреждений. Байкер зашипел от боли, когда кто-то — он не видел, кто именно из них — надавил на его бедро и вызвал чувство жжения.