Файл №111. Огонь

Вокруг, насколько хватало глаз, была дикая... то есть почти дикая природа. В наше время под этим определением чаще всего понимают отсутствие заметных строений. Разбитый рядом с домом сад тоже одичал, и это придавало усадьбе особое очарование. 
В мансарде особняка гладко выбритый молодой человек в мешковатом рабочем комбинезоне старательно возил кисточкой по оконной раме. В жестяной банке плескалась прозрачная жидкость с непривычным названием "Арготипо-лин" - не то лак, не то пропитывающее средство против древесных жучков. В доме все было готово для встречи новых временных хозяев - комнаты прибраны и проветрены, кровати застелены, сантехника продезинфицирована, в холодильнике заморожены полуфабрикаты, чтобы гости могли перекусить с дороги. Собственно, завершающие штрихи кистью были, наверное; уже не обязательны, но если можно сделать что-то еще лучше - почему бы не сделать? Да, и еще молодой человек повесил на лестничной площадке портрет красивой женщины, который привез с собой. Это был его подарок. Подарок безмолвный, но многообещающий, таинственный, но искренний, от всего сердца. А может, она все-таки догадается, как могла попасть сюда эта картина? 
Внизу послышался шум мотора. Первой из подъехавшей машины выбралась смешная мохнатая собачка. За ней - два белоголовых мальчика лет семи-восьми. И только потом - красивая стройная женщина в изящном дорожном костюме. Леди Маргарет Марсден. На ее мужа, моложавого хлыща средних лет, гладко выбритый парень, глядящий сейчас из окна верхнего этажа, даже не обратил внимания. Он смотрел только на женщину и ее детей. До сих пор он не подозревал, что дети могут быть такими милыми. Эти два белоголовых малыша согревали его сердце не меньше, чем их очаровательная мама. "Какой приятный сюрприз! Добро пожаловать в Кэйп-Код, господа". 
Все трое шли в сторону дома - а значит, к нему, к тому, кто их любит и ждет. Все будет хорошо. Парень в комбинезоне машинально сунул в рот сигарету, и секунду спустя у нее на кончике заплясал дымок. Несколько затяжек и - пора встречать гостей. 
Сэр Малькольм Марсден под руку с женой поднимался по лестнице, а навстречу спускался парень в мешковатом рабочем комбинезоне. Всем своим видом незнакомец изображал радость и дружелюбие. В левой руке он держал кисточку и жестяную банку, подвешенную на проволочной дужке, а правой жестикулировал, словно помогая себе произносить слова приветствия: 
- Здравствуйте! Я - Боб, сторож. Мы с вами переписывались, помните? 
Сэр Малькольм расплылся в ответной профессиональной улыбке: 
- О, конечно! Здравствуйте, Боб! 
- Пытаюсь тут оживить для вас дом, - сторож неопределенным жестом указал на свое непарадное одеяние. 
- Очень приятный дом, - ласково сказала Маргарет Марсден. 
- Фотографии к нему несправедливы, - горячо поддержал ее парень, и Маргарет отметила, что когда он не так активно старается понравиться, то становится очень даже мил. - Он очень, очень красив! - И улыбка у парня симпатичная. - Если что-то понадобится - просто позовите меня. 
- Большое спасибо, Боб! - почти хором произнесли супруги Марсден, пропустили парня и продолжили подъем по лестнице, разговаривая вполголоса. Работник произвел на них весьма благоприятное впечатление. 
На лестничной площадке они остановились, в изумлении глядя на картину, висящую на стене. Из рамы на них смотрело лицо женщины, удивительно похожей на леди Марсден. 
- Боже мой! - воскликнул сэр Малькольм. - Дорогая! Посмотри, как она похожа на тебя! М-м? Не находишь? 
- Н-ну, я не знаю, - смущенно ответила Маргарет. 
Боб краем уха слышал этот разговор. Он засмеялся. Конечно, леди Маргарет слишком скромна, чтобы вот так, сходу, признать себя в произведении неизвестного художника. А портрет безусловно удался. Чарльз превзошел сам себя. Это добрый знак. 
В саду, рядом с качелями, белоголовые мальчишки уже затеяли игру в футбол. Смотреть на них было приятно, но едва молодой сторож отвел взгляд от юных Марсденов, улыбка разом исчезла с его лица. Он заметил, как Маленькая мохнатая собачка, подвывая, старательно разгребает ворох листьев под высохшими цветочными кустами. Парень бросился к ней. Мохнатая зверюшка только чудом увернулась от пинка, отбежала в сторонку и сердито залаяла. К такому обращению она не привыкла. 
- Да я с тебя сейчас шкуру сдеру, сарделька ходячая! - прошипел Боб, и такая необъяснимая ненависть звучала в его голосе, что собачка умолкла и попятилась, посматривая на свою странную находку. Из разрытой земли показалась безжизненная человеческая рука. Парень пинками сгреб в кучу сухие листья, чтобы прикрыть бледные пальцы, и злобно оскалился на собаку: 
- Запомни, тварь: теперь я здесь сторож! 
Вашингтон, округ Колумбия 
Штаб-квартира ФБР 
Сентябрь 1993 
День второй 
После полудня 
А Скалли пыталась работать. Должен же кто-нибудь работать, если Фокc сошел с ума и бегает неизвестно где, оказывая черт знает кому профессиональные любезности. Пожалуй, именно поэтому сегодня она выглядела серьезнее, чем обычно, но тем не менее приветствовала ввалившегося в их общий кабинет Малдера мрачным подобием шутки: 
- Как дела, Шерлок Холмс? Игра стоит свеч? 
- Боюсь, что да, Ватсон. Но только ты в этой игре не участвуешь. 
- Почему? - вскинулась Дэйна. 
- Потому что я не собираюсь подвергать тебя этому. 
- Чему подвергать? 
- Всяким выкрутасам Фиби. 
Фокc некоторое время целеустремленно и бестолково ворошил папки с делами, потом все-таки выбрал ту, с которой пришел, и поплелся к рабочему столу. 
- Не пойму, о чем ты говоришь? Скалли с тревогой вглядывалась в напарника. Что-то с ним происходило. Странное что-то. Во всяком случае, на счастливого влюбленного он уж. точно не походил. Скорей уж - на тяжелобольного. 
- Я тебе кое-что расскажу о себе, Дэйна. Малдер присел на корточки, перебирая папки в ящике стола и перекладывая их с места на место. Скалли наконец поняла, чем он занимается. В его действиях, как ни странно, был смысл: они позволяли Призраку говорить, не поднимая глаз. Вид у спецагента ФБР был смущенный и, мягко говоря, зеленоватый. 
- Я ненавижу огонь, - тихо и яростно произнес Фокc. - Терпеть его не могу. Боюсь до смерти. Когда я был маленьким, дом моего друга сгорел. Мне пришлось провести ночь на развалинах, отгоняя мародеров. Мне потом три года снилось, что я заперт в горящем доме и не могу выбраться.