Дорога к дому (Трудный клиент)

– У меня тут возникла ситуация… я не знаю, как поступить…
– Ситуация?
– Неприятность.
– И что это за неприятность?
– Ты можешь приехать?
– В Хьюстон? – В город, где он поклялся больше не появляться? – Зачем?
– Это трудно объяснить.
– А как насчет твоего мужа? Для него это слишком сложно? Или проблема связана как раз с ним?
Прошло несколько томительно долгих секунд.
– Мой муж скончался, Додж, – произнесла наконец Кэролайн. – Умер несколько лет назад.
От осознания сказанного у него вдруг застучало в ушах, а в голове возникло какое-то странное давление. Ее муж мертв. Она больше не замужем. А он не знал. Впрочем, откуда он мог знать? Трудно было рассчитывать, что Кэролайн сообщит ему о кончине супруга.
В ушах продолжало стучать, а Додж все ждал, что Кэролайн расскажет ему подробности о смерти мужа. Но на другом конце трубки молчали.
– Ты так и не объяснила мне, в чем проблема, – начал первым Додж.
– Проблема из тех, на которых ты специализируешься, – уклончиво ответила Кэролайн.
– Звучит довольно расплывчато.
– Я не хочу сейчас вдаваться в подробности, Додж. Я могу рассчитывать, что ты приедешь?
– Когда я тебе нужен?
– Как можно скорее. Так ты приедешь?
Ее упрямый отказ сообщить подробности вдруг до чертиков разозлил Доджа.
– Вероятно, нет, – ответил он.
Возникла напряженная, враждебная тишина. Додж взял из пепельницы сигарету, затянулся и выпустил дым. Ему хотелось повесить трубку. Почему он не вешает трубку? Если бы он мог повесить трубку!
Наконец Кэролайн заговорила тихим голосом:
– Я понимаю твое нежелание ввязываться. Действительно понимаю…
– А чего ты ожидала, Кэролайн?
– Сама не знаю. Я действовала, повинуясь порыву, который не успела обдумать.
– Ты звонишь мне посреди ночи. Несешь всякую чушь. Но я должен бросить все и мчаться выручать тебя из некой неизвестной беды, о которой ты не хочешь ничего рассказать… – Додж сделал паузу, чтобы до Кэролайн дошел смысл его слов, затем продолжил: – Почему все это кажется мне знакомым? А тебе не кажется?
Она ответила именно так, как ожидал Додж, – постаралась уколоть его побольнее:
– Я вовсе не прошу тебя помочь мне, Додж.
– Что ж, хорошо, потому что…
– В беду попала Берри.
– Похоже, теперь в этом доме действительно кто-то готовит. – Додж сидел за столом с Дереком в уютной, удобно обставленной, хотя и отнюдь не новой кухне. – И это как-то непривычно.
Дерек рассмеялся.
– Не помню, чтобы я вообще хоть раз включал духовку до того, как мы с Джули поженились. – Он взял емкость из кофеварки и жестом предложил налить Доджу кофе.
– Разумеется, – кивнул Додж. – И два куска сахара. Кофе у тебя хороший.
Дерек принес ему кружку с кофе и сахарницу, а также ложку и полотняную салфетку. Додж легонько тронул за край салфетку и посмотрел на своего работодателя, вопросительно подняв брови.
– Джули настаивает на полотняных, – пояснил Дерек.
Додж хмыкнул, накладывая сахар в кофе.
– И твоя жена действительно пользуется всеми этими штуками?
Дерек проследил за взглядом Доджа, который уперся в керамическую емкость с кухонными приспособлениями Джули.
– О, ты не поверишь! Оказывается, у женщин для всего по отдельному гаджету.
– Кстати, а где Джули? – поинтересовался Додж.
– Наверху в ванной. Ее тошнит, – как ни в чем не бывало ответил Дерек.
Подув на кофе, Додж сделал большой глоток.
– Дерьмовые новости! – прокомментировал он.
– Не совсем. Джули это нравится.
– Нравится молиться унитазу?
– Утренняя тошнота – хороший знак. Она означает, что зародыш прикрепился к стенке матки, это и порождает гормональный хаос, который вызывает токсикоз…
– Благодарю покорно! – ворчливо перебил Дерека Додж, мрачно глядя в свою чашку. – Я вовсе не жажду узнать, что там происходит в матке у Джули. Пусть лучше тайна размножения человека останется для меня тайной.
– Мне показалось или я слышу голос Доджа? – войдя в кухню, Джули приветливо улыбнулась гостю. Несмотря на приступы тошноты, вид у нее был весьма и весьма здоровый. – Странно видеть тебя на ногах так рано. Тем более в субботу.
– А у тебя, похоже, утро было не из легких, – посочувствовал Додж.
– Я не обращаю внимания. Скоро это пройдет. К тому же тошнота – признак того, что зародыш прикрепился к стенке матки.
– Мы уже обсудили это, – рассмеялся Дерек. – Додж против продолжения дискуссии.
– Что ж, я его понимаю.
Джули спросила мужа, предложил ли он гостю что-нибудь к кофе, и, когда выяснилось, что нет, отрезала Доджу большой кусок внушительных размеров пирога, который он с благодарностью принял, зная о том, что Джули замечательно готовит.
– Если бы я на тебе женился, – пробормотал Додж через несколько минут, не переставая жевать, – то набрал бы фунтов двадцать.
– А когда ты последний раз видел Дерека раздетым? – лукаво поинтересовалась в ответ Джули.
– Эй! – Шлепнув жену ниже пояса, Дерек одним движением усадил ее на колени и уткнулся носом в ее душистые волосы. – Это ты, а не я скоро превратишься в кубышку. – Он положил обе руки на живот супруги, пока что не демонстрировавший никаких признаков беременности. Джули положила ладони поверх его рук, и супруги, со дня свадьбы которых прошло всего полгода, обменялись многозначительными взглядами.
Додж прочистил горло, напоминая о своем присутствии.
– Эй, может, мне пора выйти из комнаты? Скажите прямо…
Джули слезла с колен мужа и уселась в кресло напротив гостя.
– Ни в коем случае. Я очень рада, что ты зашел, Додж. Дерек видит тебя каждый день, а мне редко выпадает такая удача.
Додж, хоть и поддразнивал своего босса по поводу затянувшейся лихорадки медового месяца, на самом деле был страшно рад, что эти двое обрели семейное счастье. Дерек и Джули Митчел были одними из немногих людей на планете, которых Додж Хэнли вообще переносил. Он мог бы даже сказать, что уважает их и что они нравятся ему, но предпочитал держать чету Митчел на некотором расстоянии, как и всех остальных, с кем сталкивала его жизнь, – скорее для их блага, чем для своего. Людям, оказывавшимся рядом с Доджем, никогда не бывало хорошо. Было в нем что-то такое… разрушительное.
– Так что же привело тебя к нам?
Вопрос Дерека звучал самым невинным образом, но Додж слишком хорошо знал чутье и безошибочную интуицию своего босса, которые помогли ему стать одним из самых блестящих адвокатов штата, а то и всей страны. Несмотря на непринужденную болтовню, Дерек наверняка почувствовал: что-то не так, что-то случилось. Когда это было такое, чтобы Додж звонил ему в дверь в восемь утра в субботу? Правильный ответ – никогда.
Додж с напускной небрежностью пожал плечами и пригубил еще кофе, борясь с неловкостью, которую испытывал от необходимости врать этому человеку, ставшему ему настолько близким другом, насколько Додж мог себе это позволить.
– Насколько сильным будет твое бешенство, если я отпрошусь на несколько дней? – Додж продолжал с преувеличенным вниманием изучать содержимое кофейной кружки, но от него не укрылось, что Дерек с женой обменялись озадаченными взглядами.
– Не будет никакого бешенства, – заверил Доджа Дерек. – Ты давно заслужил отпуск.
– Подумайте, прежде чем отвечать на вопрос, советник! Мне не хотелось бы забраться куда подальше и услышать среди ночи звонок с предложением срочно собрать информацию о каком-нибудь подонке, который…
– Додж, с моей стороны не будет никаких возражений. Ты не был в отпуске миллион лет. Если что-то случится за это время, подождет до твоего возвращения.
– Черта с два! Если даже ты говоришь, что я могу ехать… то как же насчет этой шайки карьеристов, которая на тебя работает? Их же удар хватит! Ведь никто из них не обращается ко мне иначе, как со словами: «Додж, когда же наконец?..» Додж, когда же наконец ты соберешь для меня информацию? Додж, когда же наконец ты принесешь мне скальп этого плохого парня? Когда же наконец ты выследишь того, кто мне нужен?