Святые грехи

Присутствующий страх заставил ее оглядеться по сторонам. В квартале от них раздался звук выхлопной трубы проехавшего грузовика.
— Пойдемте. — Бен стоял в кругу света от уличного фонаря. — Вы замерзли.
— Да. — Ощутив его руки на плечах, Тэсс вновь вздрогнула.
Бен повел ее внутрь. На одной из стен были прикреплены почтовые ящики. Бледно-зеленый ковер, чистый, но протертый чуть не до дыр. Вестибюля нет, не видно и консьержа, — только тусклый пролет лестницы.
— Тихо здесь, — заметила Тэес, поднимаясь на второй этаж.
— Все заняты своими делами.
На площадке, где была его квартира, она почувствовала слабый запах кухни. С потолка светила тусклая лампочка.
Квартира оказалась уютнее, чем она ожидала. Не таким она представляла жилище холостяка. Аккуратным Бена нельзя было назвать, ему, видимо, не свойственно стирать пыль с мебели, приводить в порядок старые журналы. «Впрочем, это и не обязательно», — подумала Тэсс. Да, конечно, комната чистая, и в ней чувствуется стиль хозяина.
Особенно выделялся диван. Низкий, далеко не новый, он казался громоздким из-за бесчисленных подушек-думок. «Диван от Дэгвуда», — отметила про себя Тэсс. На нем так и хочется растянуться, немного вздремнуть. На стенах были развешены скорее плакаты, чем картины: танцовщицы Тулуз-Лотрека; женская ножка, обутая в туфлю на высоком каблуке и перехваченная на бедре белой подвязкой; натюрморт кисти Диффенбакья — цветок в пластиковой баночке из-под маргарина. Больше всего по душе Тэсс пришлись книги. Они занимали целую стену. Она сняла с полки потрепанный том Стейнбека в твердом переплете — «К востоку от рая».
Почувствовав на плечах руки Бена, Тэсс открыла книгу.
«Бену (четкий, явно женский почерк), Кис-кис. Бэмби».
— Бэмби, — усмехнулась Тэсс, закрывая книгу.
— У букиниста купил. — Бен снял с нее куртку. — Люблю иногда порыться. Никогда не знаешь, что попадет в руки.
— Так вы у букиниста нашли книгу или Бэмби?
— Не важно. — Он взял у нее книгу и поставил на место.
— А вы знаете, что по некоторым именам можно составить психологический портрет?
— Да? Неразбавленный скотч?
— Ага. — Мимо метнулся какой-то серый комок и опустился рядом на красную подушку.
— Еще один кот? — Тэсс с улыбкой потянулась, чтобы погладить животное. — А как этого зверя зовут?
— Это она. Свою половую принадлежность она доказала, окотившись в прошлом году в ванне. — Кошка перевернулась на спину, и Тэсс почесала ей живот. — Я называю ее ОК.
— Что это означает — «Округ Колумбия»?
— Нет, Обалдуйка-Кошка.
— Странно, что у нее не развился комплекс. — Снова запустив пальцы в шерсть на животе, Тэсс подумала, не предупредить ли его, что примерно через месяц его ждет новый «подарок».
— Почему же не развился? Она, например, забирается на стены. С определенной целью, полагаю.
— Если хотите, могу порекомендовать отличного специалиста по психологии домашних животных.
Бен рассмеялся, не уверенный в том, что она просто шутит.
— Займусь-ка лучше выпивкой.
Он ушел на кухню, а Тэсс подошла к окну, чтобы посмотреть на вид из его квартиры. Улицы здесь были оживленнее, чем в ее районе. Нескончаемым потоком, монотонно гудя, выпуская выхлопные газы, двигались машины. «Вряд ли он выбрал квартиру далеко от работы», — подумала Тэсс и тут же сообразила, что даже не смотрела, в каком направлении они ехали. Бог знает где она очутилась! Вроде бы это должно было ее встревожить, но нет, напротив, она была удивительно спокойна.
— Я обещал музыку.
Она обернулась и посмотрела на него: на нем были простой серый свитер и потертые джинсы, что явно шли ему. Она снова подумала, что себя он изучил досконально. Глупо отрицать, что ей хотелось бы понять его.
— Было дело.
Бен протянул ей стакан. Сейчас она выглядит совсем иначе, чем обычно, да и резко отличается от других женщин, которые здесь бывали. Спокойное достоинство Тэсс требовало от мужчины забыть о похоти и подумать о личности. Вот только готов ли он к этому? Бен отставил стакан и принялся перебирать пластинки.
Диск завертелся, и Тэсс услышала томные звуки джаза.
— Леон Редбоун, — сказала она. Он повернулся и покачал головой:
— Вы не перестаете удивлять меня.
— Это один из любимых музыкантов дедушки. — Отпив немного, Тэсс пошла посмотреть конверт пластинки. — Похоже, у вас много общего.
— С сенатором? — Рассмеявшись, Бен едва не поперхнулся водкой. — Вы шутите.
— Ничуть. Вам надо бы встретиться.
Встреча с семьей женщины ассоциировалась у Бена с обручальными кольцами и флердоранжем, а этого он всегда избегал.
— Почему бы… — Тут зазвонил телефон. Бен выругался и отставил стакан. — Я бы наплевал, но ведь всегда могут вызвать.
— Врачу таких вещей объяснять не надо.
— Ну да. — Телефон стоял у дивана. Бен снял трубку. — А, да, привет.
Не надо быть профессиональным психиатром, чтобы понять, что звонит женщина. Тэсс незаметно улыбнулась и отошла к окну.
— Нет, все это время у меня было по горло дел. Слушай, крошка… — Бен замолчал и поморщился. Тэсс стояла к нему спиной. — Я занят расследованием, понимаешь? Нет, ничего я не забыл… помню. Я перезвоню тебе, когда освобожусь. Когда? Не знаю, может, через несколько недель, а может, через несколько месяцев. Почему бы тебе в самом Деле не попытать счастья с этим моряком? Ну да. Ладно, пока. — Он повесил трубку, откашлялся и снова потянулся за стаканом. — Не туда попали.
Смех да и только! Она повернулась, оперлась о подоконник и действительно рассмеялась:
— Да ну?
— Веселитесь?
— От души.
— Если бы я знал, что это доставляет вам такое удовольствие, непременно пригласил бы его.
— Так это, оказывается, был мужчина. Положив руку на плечо, она, все еще давясь от смеха, пригубила виски. И даже когда Бен подошел и взял у нее стакан, Тэсс никак не могла успокоиться. На лице у нее появилась мягкая дразнящая улыбка. Он ощущал ее притягательность, сознавая и опасность, в ней заключенную, но отступить не мог.
— Хорошо, что вы здесь.
— И мне хорошо.
— Знаете, док… — Бен погладил ее волосы. Прикосновение было таким же мягким, как и раньше, но уже не таким осторожным, — есть еще одна вещь, которой мы с вами еще не занимались.
Тэсс разом напряглась. Бен почувствовал это, хотя она даже не шевельнулась. По-прежнему поглаживая ее волосы, он притянул Тэсс к себе. Она почувствовала его дыхание на своих губах.
— Мы еще не танцевали, — негромко проговорил он, прижимаясь к ней щекой. Она вздохнула — то ли от радости, то ли с облегчением; напряжение почти прошло. — Я заметил одну особенность.
— Какую?
— С вами рядом мне очень хорошо. — Они покачивались, почти не трогаясь с места, и Бен коснулся губами мочки ее уха. — Действительно хорошо.
— Бен…
— Расслабьтесь. — Он неторопливо провел пальцами по ее спине: вверх-вниз. — И еще кое-что я заметил: вы очень редко расслабляетесь.
Она ощущала его сильное тело и теплые губы у виска.
— Ну, в настоящий момент это не так-то просто.
— Ладно. — Ему нравился запах ее волос. Была в нем естественная свежесть с легкой примесью пахучего шампуня и геля. Когда она слегка прижалась к нему, он понял, что под свитером на ней ничего нет. Он представил себе ее тело без одежды и стал несколько напористее. — Знаете, док, в последнее время я плохо сплю.
Глаза у Тэсс были почти закрыты, но не от расслабления.
— Понятно, не дает покоя дело.
— Это верно. Но не дает покоя и еще кое-что.
— А именно?
— Вы… — Он немного отстранил ее и, глядя прямо в глаза, облизнул кончиком языка свои губы. — Не могу выкинуть вас из головы. Боюсь, у меня возникла проблема.
— Я… сейчас у меня слишком много пациентов.
— Но мне очень нужна ваша помощь. — Наконец-то уступив желанию, преследовавшему его весь вечер, Бен скользнул рукой под свитер и ощутил тепло ее тела. — Начнем прямо сегодня.
Бен продолжал гладить ее спину, и Тэсс почувствовала какой-то бугорок — на пальце у него была твердая мозоль.