Эмигранты. Поэзия русского зарубежья
Часть 10 из 56 Информация о книге
Женскость
Падающие, падающие линии…Женская душа бессознательна,Много ли нужно ей?Будьте же, как буду отныне я,К женщине тихо-внимательны,И ласковей, и нежней.Женская душа — пустынная.Знает ли, какая холодная,Знает ли, как груба?Утешайте же душу невинную,Обманите, что она свободная…Все равно она будет раба.За что?
Качаются на лунеПальмовые перья.Жить хорошо ли мне,Как живу теперь я?Ниткой золотой светлякиПролетают, мигая.Как чаша, полна тоскиДуша — до самого края.Морские дали — поляБледно-серебряных лилий…Родная моя земля,За что тебя погубили?Когда?
В церкви пели «Верую»,весне поверил город.Зажемчужилась арка серая,засмеялись рои моторов.Каштаны веточки тонкиев мартовское небо тянут.Как веселы улицы звонкиев желтой волне тумана.Жемчужьтесь, стены каменные,марту, ветки, верьте…Отчего у меня такое пламенноежелание — смерти?Такое пристальное, такое сильное,как будто сердце готово.Сквозь пенье автомобильноене слышит ли сердца зова?Господи! Иду в неизвестное,но пусть оно будет родное.Пусть мне будет небесноетакое же, как земное…Игра
Совсем не плох и спуск с горы:Кто бури знал, тот мудрость ценит.Лишь одного мне жаль: игры…Ее и мудрость не заменит.Игра загадочней всегоИ бескорыстнее на свете.Она всегда — ни для чего,Как ни над чем смеются дети.Котенок возится с клубком,Играет море в постоянство…И всякий ведал — за рулем —Игру бездумную с пространством.Играет с рифмами поэт,И пена — по краям бокала…А здесь, на спуске, разве след —След от игры остался малый.Пускай! Когда придет пораИ все окончатся дороги,Я об игре спрошу Петра,Остановившись на пороге.И если нет игры в раю,Скажу, что рая не приемлю.Возьму опять суму моюИ снова попрошусь на землю.Сложности
К простоте возвращаться — зачем?Зачем — я знаю, положим,Но дано возвращаться не всем.Такие, как я, не можем.Сквозь колючий кустарник иду,Он цепок, мне не пробиться…Но пускай упаду,До второй простоты не дойду,Назад — нельзя возвратиться.«Петроград»
Кто посягнул на детище Петрово?Кто совершенное деянье рукСмел оскорбить, отняв хотя бы слово,Смел изменить хотя б единый звук?Не мы, не мы… Растерянная челядь,Что, властвуя, сама боится нас!Все мечутся, да чьи-то ризы делят,И все дрожат за свой последний час.Изменникам измены не позорны.Придет отмщению своя пора…Но стыдно тем, кто, весело-покорны,С предателями предали Петра.Чему бездарное в вас сердце радо?Славянщине убогой? Иль тому,Что к «Петрограду» рифм гулящих стадоКрикливо льнет, как будто к своему?Но близок день — и возгремят перуны…На помощь, Медный Вождь, скорей, скорей!Восстанет он, все тот же, бледный, юный,Все тот же — в ризе девственных ночей,Во влажном визге ветреных раздолийИ в белоперистости вешних пург, —Созданье революционной воли —Прекрасно-страшный Петербург!Тли
Припав к моему изголовью,ворчит, будто выстрелы, тишина;запекшейся черною кровьюночная дыра полна.Мысли капают, капают скупо,нет никаких людей…Но не страшно… И только скука,что кругом — все рыла тлей.Тли по мартовским алым зорямпрошли в гвоздевых сапогах.Душа на ключе, на тяжком запоре,отврат… тошнота… но не страх.Веселье
Блевотина войны — октябрьское веселье!От этого зловонного винаКак было омерзительно твое похмелье,О бедная, о грешная страна!