Патрульный
После вечеринки экипаж занялся своими делами. Корабельные техники наводили блеск в и так отлично выглядевших коридорах крейсера, пилоты истребителей и штурмовиков не вылезали из виртуальных тренажеров, ведя бои в одиночку и в группах. Летные техники проводили регламентные работы. В общем, кто учился, кто был на дежурстве, а кто и тренировался в спортзале – там было полуторное тяготение.
Ну а я поднимал базы знаний, так как давно переложил всю работу по эскадре на Астахова и созданный им штаб.
* * *Все семь прыжков до границы с Империей мы преодолели благополучно, хотя при одном из выходов и новом разгоне нам попалась какая-то мелочь. Однако идущий с той стороны каравана тяжелый артиллерийский крейсер дал пару выстрелов из туннельников, и то, что было кораблем, рассыпалось искрами. Отказ принять коды подтвердил, что это был или пират, или контрабандист.
В общем, на восемнадцатый день нас «внезапно» выкинуло из гипера в открытый космос рядом с границей. Старший охраны немедленно вышел на связь с пограничниками и сообщил коды опознания. Через минуту последовало разрешение, и мы медленно поползли через границу. Я тогда устроил эскадренную учебу для москитного флота. Даже заскучавший в недрах кораблей десант присоединился, штурмуя корабли. Причем без всяких ботов, в одних скафандрах да с реактивными ранцами. После всех игр, что длились два дня, пока мы пересекали границу в зоне действия глушилки, штаб проверил все действия истребителей и десанта и дал им оценку в три балла из десяти возможных. Учиться нам и учиться.
Как только мы вышли из-под действия глушилки, то распрощались с караваном (у них был другой маршрут следования, неподалеку находилась система с планетой земного типа, та самая Ферра-2). И моя эскадра и тот самый наемный транспортник корпорации «Альбера», скоординировав в штабе мощность прыжка (теперь нас не задерживал самый тихоходный транспорт), ушли в гипер. По прикидкам штабных аналитиков через семь дней и два гиперпрыжка мы будем на орбите Зорин.
Жилые секции наемного транспорта были забиты не только родственниками моих служащих, но и другими эмигрантами, которые летели без найма. То есть им было все равно, на какой планете их высадят. Оплату корпорация брала в виде трудодней. Образно говоря, на пассажирах, кроме наших, конечно, висел долг, который те в течение года должны были погасить. Или деньгами, или работой. К чести корпорации, цену они не задирали, стандартная для Фронтира оплата за перелет.
В следующие промежуточные выходы из гипера и уходы в него в рубке я не присутствовал, понемногу отвыкая от надзора, да и экипажу легче работалось, когда за их спинами не стоял наниматель, пристально наблюдая за их огрехами в работе. Но вот при выходе в системе Зорин находиться в помещении оперативного штаба или в рубке я был обязан.
В рубку я не пошел, решив пронаблюдать за выходом из гипера из штаба. Там были удобные противоперегрузочные кресла, в которых офицеры да и сам адмирал устроились вполне комфортно. А что? Не первый же выход. Дежурные группы истребителей наготове, пилоты в кабинах, если при выходе встретит враг, корабли окутываются силовыми щитами и выбрасывают москитный флот для защиты транспортников, после чего, маневрируя, открывают огонь артиллерией и ракетами, давая тем уйти в гипер. В общем, все это уже по двадцать раз отработано и выполняется даже в относительно безопасном космосе. Инструкция есть инструкция.
Этот прыжок был рассчитан так, чтобы наш «Илья» вышел из гипера на двадцать минут раньше всей остальной эскадры, чтобы провести переговоры с диспетчером гражданского терминала, военным диспетчером и чиновниками Центра беженцев. Васильев, капитан «Ильи», вести такие переговоры был не уполномочен, хотя это как раз его обязанность, как капитана флагмана. И не потому, что у него не было такого разрешения, а потому что он не был гражданином этой Империи. Нет, мы могли принять гражданство еще на Земле, как раз один из Центров начал работать на полную мощность, однако мне хотелось, чтобы мои люди получили регистрацию именно тут, на Зорин. Так как на Земле до полного ввода ее в протекторат Империи и в личный лен императора гражданам будет даваться только третья категория. А на Зорин сразу и без проволочек можно получить вторую категорию с нулевой личной безопасностью и стать жителем планеты Зорин. Короче, тут было много плюшек. И на Земле это будет, но не скоро, лет через пять, не раньше, а мне нужно уже сейчас.
Поэтому Васильев да и девяносто девять процентов моих подчиненных и их родственников никаких прав не имели, так как на Земле они уже отказались от гражданства, а имперского еще не приняли. Да и звания офицеров, что получили мои люди, как и сертификаты пилотов, были чисто номинальными, только чтобы Искины дали доступ к управлению. В действие они вступят в тот миг, когда произойдет регистрация нового гражданина. Хотя я вроде уже об этом говорил.
Так что я был один из немногих, кто мог вести переговоры с диспетчерами и объяснить появление нескольких бывших антарских боевых кораблей и огромного количества беженцев. После, когда все мои люди станут гражданами Империи, такой проблемы уже не будет, и переговоры с диспетчерами будут вести офицеры штаба или сам адмирал. Хотя последнее вряд ли. Не по чину.
Вот на штабном экране чернота сменилась картинкой звезд. Было видно, что крейсер маневрировал, пока носовые камеры не показали недалекую планету с ее зелеными полями и немногочисленными водоемами. Это и была аграрная Зория. Рядом вилось множество кораблей и привлекала к себе внимание длинная железная змея космпорта с ее множеством терминалов и ангаров.
В это время из динамиков как раз последовал спокойный запрос гражданского диспетчера – особо он не волновался, «Илья» прибыл в порт приписки.
– «Илья Муромец», передайте управление Искину номер семь космопорта Зория, – велел диспетчер.
Так как крейсер был местным, то диспетчер не запрашивал причину нашего появления. У человека же не будут спрашивать, какого хрена он домой приперся? Так и тут.
В это время я уже стоял у экрана камеры, и капитан Васильев лично соединил меня с диспетчером.
– «Илья Муромец» дежурному диспетчеру космопорта Зория. Говорит владелец крейсера Антон Кремнев, примите сообщение.
– «Илья Муромец», вас поняли. Перед приемом передачи сообщаем, что ведется запись переговоров.
– Принято. Сообщаю, что моим наемным подразделением были захвачены трофеи и на базе их сформирована эскадра из девяти вымпелов и образована наемная команда под названием «Перун». Просьба это передать в бюро регистрации Флота, высылаю файл с данными кораблей. Проверка проведена СБ экспедиционного корпуса Десятого флота в системе шесть ноль двенадцать по второй оси шестого азимута… – Я быстро сообщил координаты Земли и продолжил: – Экипажи и солдаты подобраны в той же системе на недавно вошедшей в состав Империи планете Земля. Просьба сообщить в Центр беженцев, что у меня на кораблях около десяти тысяч добровольцев, согласных на новое гражданство. Также на одном из транспортников находятся пятнадцать тысяч переселенцев. Прошу сообщить об этом в отделы вербовки флота и армии. Это пока все.
– Ваше сообщение принято, сообщения будут переданы в соответствующие службы в течение получаса. Подтвердите появление девяти кораблей, только что вышедших из гипера, что это корабли незарегистрированной наемной эскадры «Перун» и арендованный транспорт, – официальным тоном потребовал диспетчер.
– Подтверждаю.
– Сообщаю, что ваши корабли направлены на орбиту в квадрате шесть-три по верхней оси второго круга для досмотра службой СБ Флота.
– Подтверждаю получение сообщения. Прошу переключить меня на дежурного диспетчера Флота.
Корабли эскадры, пилоты которых передали управление Искинам космопорта, маневрировали, вставая на требуемой орбите. В это время от далекой базы в нашу сторону двинулись три патрульных корабля, имеющих на борту десантные группы.