Возвращенный из плена

— Будем играть, будем побеждать...
— И знакомиться с девчонками! — закончил за него Сэм. Оба рассмеялись.
Все ученики будут знать их по именам, даже такие отсталые, как Харрис и его дружок-гот. Такова жизнь.
В этом году они в школе будут главными.
*** 
Холден слушал музыку, прекрасную музыку. Она заполнила школьные коридоры. Сочные звуки духовых и мелодичное пение струнных, легкие переборы клавишных... Искрящиеся высокие трели и убаюкивающие низкие тона ласкали слух и уносили далеко-далеко. Музыка говорила об Иисусе, доброте, любви и радости. Она рассказывала о мире и милосердии. Церковная музыка. Это правда: что бы ни случилось, все будет хорошо. Холден слышал эту музыку.
Но он сомневался, что ее слышит кто-то еще.
Если бы другие люди ее слышали, то сейчас его карточки не валялись бы на полу.
Холден решил не думать об этом. Он собрал карточки и стал их пересчитывать: хотел убедиться, что ни одна не потерялась. Да, все семьдесят три на месте. Он взглянул на друга, который ему помог. Тот что-то говорил, но музыка заглушала слова. Холден снова перебрал карточки. Где же та карточка? Она должна быть в пачке! Сорок шесть собрал друг, а двадцать семь было разбросано у его ног. Итого семьдесят три.
Холден продолжил искать. Наконец-то! На карточке был изображен улыбающийся мальчик с поднятой рукой. «Спасибо!» — было написано на ней. Холден показал ее парню, но не отдал в руки, ведь только что, когда он так сделал, все карточки оказались на полу.
— Что? — Друг посмотрел на карточку и улыбнулся. — А, ерунда! — Он оглянулся через плечо на удалявшихся футбольных игроков: — Не связывайся с этими болванами.
Холден заморгал и оглянулся на великанов. К музыке примешивались слова, которые он слышал в церкви. Когда ему было три года, он ходил в воскресную школу. Учительница говорила одному мальчику: «Томми, обзываться нехорошо. Ведь это твои товарищи. Вы вместе учитесь в воскресной школе. Нельзя говорить “болван”... это некрасиво. Мы должны молиться за своих друзей, а не обзывать их».
Значит, те высокие парни — болваны? Они почти дошли до конца коридора, шагая в такт музыке. Учительница велела молиться за других людей, а не придумывать им обидные прозвища. То же самое говорится на плакате, который висит на стене церкви: «Молитесь во всякое время духом». Холден убежденно кивнул. Ну что ж, хорошо! Он будет молиться. Надо поторопиться, а то времени осталось мало. «Господи, не оставляй тех парней, что сейчас идут по коридору. Они не болваны. Спасибо Тебе, Иисус. Я знаю, Ты меня любишь. Это Твой друг, Холден Харрис».
Он молился всего несколько секунд. Вдруг новый друг протянул ему руку.
Но Холден ее не пожал. Стены стали надвигаться на него. Было шумно, на него обрушилось слишком много слов. Музыка гремела в ушах. Холден сунул карточку обратно в пачку и стал искать новую. Еще одну. Он внимательно перебирал карточки. Вот! Он достал и передал ее другу. На карточке были нарисованы два парня. Они пожимали друг другу руки. Под картинкой были написаны слова, которые он хотел сказать новому знакомому.
— Ты мой друг? — улыбнулся тот. — Ты это хочешь сказать?
Холден выглянул в окно. Его любимое место в песне. Он немного покачивался в такт музыке.
— Ну что ж, меня зовут Майкл Шварц.
Майкл Шварц. Слышит ли он музыку? Возможно. Холден сложил карточки, потом положил их в рюкзак и застегнул его. Музыка стихла. Он снова покачнулся и посмотрел в окно. Там живет мама. Но он не сможет увидеть ее до окончания занятий в 15:10. Затем он зайдет в автобус, и шофер отвезет его домой.
Он окажется по другую сторону окна.
— Ну ладно, мне пора на урок. — Майкл помахал рукой. — Увидимся!
Холден смотрел, как он уходит. Он бы помолился и за Майкла, потому что учительница сказала молиться за своих друзей. А Майкл — его друг. Но сейчас он не будет молиться, потому что часы показывают 9:05. Значит, начинается тригонометрия — самый интересный урок. Он любил тригонометрию, потому что цифры похожи на музыку. Они развлекали его и убеждали в том, что все будет хорошо. Он верил в это.
Холден посмотрел на пустой широкий коридор и вспомнил высоких парней, которых Майкл назвал болванами. Какие-то они странные... Он даже не знал, какую карточку для них подобрать, хотя у него их целых семьдесят три штуки. Вдруг музыку прервал противный скрежет. А если мальчишки снова разбросают карточки или толкнут его? Скрежет стал громче. Холден слышал скрежет и...
БУМ! БУМ! БУМ! В голове гремели и грохотали барабаны. Звуки топтали, толкали, били по голове, оглушали и ранили. Уши заныли. Холден прижал руки к ушам, но это не помогло: барабаны не стихли.
БУМ! ТРАМ! БУМ!
«Нет! Не надо барабанов!» — мысленно закричал Холден, но вопль потонул в музыке. БУМ! БУМ! БУМ! «Господи, пожалуйста... я знаю, Иисус меня любит... пожалуйста... так сказано людям».
Холден задышал часто-часто и крепко зажмурился. «Нет, только не барабаны!» БУМ! БУМ! Холден бросился на пол и распростерся на нем. Он почувствовал грудью прохладный линолеум, уперся в него ладонями и пальцами ног, напрягся и выгнулся так, что тело стало прямым, как доска. Вдруг музыку заглушил низкий голос отца: «Правильно, Холден! Молодец! Ты отлично отжимаешься. Когда станешь старше, постарайся держать спину прямо. Очень хорошо... У тебя получается не хуже, чем у больших мальчиков. Если ты научился отжиматься в три года, то тебе все по плечу. Абсолютно все, Холден. Будешь отжиматься — станешь таким же большим и сильным, как я. Все правильно! Продолжай тренироваться, и мальчишки побоятся с тобой связываться».
Слова снова и снова звучали под музыку. Вверх-вниз, вверх-вниз, вверх-вниз. «Держи спину прямо... Будешь отжиматься — станешь таким же большим и сильным, как я. Мальчишки побоятся с тобой связываться». Вверх-вниз, вверх-вниз. Вверх — и замри, вниз — и замри, вверх и замри, вниз — и замри. Вверх-вниз, вверх-вниз.
Холден тяжело дышал, но все делал правильно. Барабаны уже стучали не так громко, как раньше. Бум... бум... бум...
Двадцать два, двадцать три, двадцать четыре...
Когда он сделал двадцать восемь отжиманий, барабаны замолчали. Двадцать восемь. Четырежды семь. Четырнадцать раз по два. Холден поднялся с пола, и вновь зазвучали струнные и духовые инструменты. Мимо прошла пара девушек. Они засмеялись. Наверное, они не слышали музыку.
Холден схватил рюкзак и ловко надел на спину. Урок начнется в другом конце коридора. Надо быстрее бежать туда. По дороге ой молился за Майкла: «Господи, спасибо, что послал мне Майкла. Я знаю, Иисус его любит. Так говорится в Библии. Майкл помог мне собрать карточки. Иисус любит и тех девушек, которые смеялись надо мной, потому что они слабые, а Иисус сильный. Я знаю, Ты меня любишь. Твой друг Холден».
Входя в класс, он услышал ответ Господа и улыбнулся. Бог подтвердил то, о чем думал Холден.
Майкл тоже слышит музыку.
  
Глава 2
 
Элла Рейнолдс взяла салат «Цезарь» и диетическую колу и направилась к столику в центре обеденной зоны на свежем воздухе. С начала школьного года прошло четыре дня, а народу уже было не протолкнуться. Слышались громкие голоса и смех тысячи подростков.
— Элла! Иди сюда! — крикнул парень, с которым она сидела рядом на алгебре. Он широко, по-детски улыбнулся. Парень сидел в компании школьных интеллектуалов.
— В другой раз! — Она задорно улыбнулась и помахала ему рукой. — Ага, как же, — тихо пробормотала она, продолжая улыбаться.
— Иди сюда, детка! — Джейк Коллинз вскочил на стол и замахал ей. Он был одет в джинсы и спортивную футболку, как все остальные игроки. Джейк — высокий парень с мужественным лицом и волевым подбородком. Раньше она не догадывалась, какой он хороший, но за время работы в бассейне лучше его узнала. Джейк был добрым, заботливым и романтичным, хотя не показывал этого школьным друзьям.
Ну и что с того? Он милый и уверенный в себе. А главное, честный. Сегодня Джейк настроен по-боевому, ведь наступила пятница, и вечером состоится первая игра сезона. В местных газетах писали, что этот год станет очень успешным для «Орлов». В школе царило радостное оживление.