ГОСУДАРСТВЕННАЯ ДЕВСТВЕННИЦА

Несколько раз на дню я пытаюсь из ямы сбежать. Способ побега стандартный: надо ухитриться вскарабкаться по отвесной и очень гладкой стене ямы и при этом не потревожить моих стражей, тех, что наверху. Пока прогресса нет, но я еще лелею надежду…
А сегодня у меня появился собеседник. Истомленный одиночеством и паршивым воздухом ямы, я страшно ему обрадовался, хотя это был всего-навсего крокодил-плакальщик. Он пристроился на краю ямы, свесил внутрь свою унылую морду и подал голос:
– Штрафствуйте, как пошиваете?
У всех крокодилов-плакальщиков большие нелады с дикцией, что немудрено: попробовали бы вы поговорить нормально с такой пастью и с такими зубами! Но я буду приводить наш диалог в обычной транскрипции, чтоб было понятнее.
– Привет,- сказал крокодилу я.- Поживаю я тут хреново, сам понимаешь. Хуже, чем мне, никому уже быть не может, так что не вздумай мне на судьбу плакаться. Ты наверху, на свободе, а я гнию в этой дыре. И гнить мне предстоит долго, до тех пор, пока Царь Алулу, да воссияет он и да потопчет, из Непопираемой земли не воротится…
Тут мне на макушку что-то горячее закапало. Крупными такими каплями.
– Эй, крокодил! - говорю,- Ты чего брызгаешься?
– Простите,- отвечает.- Это я плачу. Рыдаю над вашей горестной судьбой, благородный господин.
Что ни говорите, а сочувствие иногда бывает приятной штукой! Даже если выражает его такой вот крокодил…
– Спасибо, дружище! Тебя как зовут, маленький брат-крокодил?
– Шлепающий По Болоту. А как ваше имя, скорбный узник?
– Степан я. Слушай, Шлепающий, а какие чудовища меня сторожат? Как они выглядят? Зубов много?
– Господин Степан, на самом деле это я вас сторожу,- ответил Шлепающий По Болоту.- Зубов у меня немного, но те, что остались, довольно крепкие. Сегодня вас сторожить - моя смена. А завтра вас будет сторожить Тихо Скулящий На Луну. Только он не такой общительный, как я.
Тут меня осенило.
– Шлепающий, помоги мне выбраться, а? Пожалей человека, являющегося истинным венцом творения! Я ведь тут несправедливо сижу! Если б мне объяснили раньше, что к Государственной Девственнице нельзя прикасаться, я бы сроду…
– Вам нельзя выбираться, господин Степан,- ответил крокодил, рыдая.- Вас тут же схватят и казнят. Прямо на месте. Поэтому еще никто из ямы не сбегал, а прямо здесь умирал и потихонечку разлагался.
– Упс. Спасибо, порадовал ты меня.
– Да и куда вы пойдете, скорбный узник? Вы наших джунглей как следует не знаете; вас первый же изысканный жираф запинает, драколев сожжет огнем из ушей, а норная газель покусает. А у норной газели укус очень ядовитый, сами знаете. Так что лучше уж сидите в яме.
– Тебе бы так посидеть! - разозлился я.
– Я девственниц не трогал,- тактично напомнил мне крокодил и шумно высморкался (не на меня).
– А я трогал?! То есть я же не нарочно. Она сама как будто мне на руки просилась! Блин… Значит, шансов на побег у меня нет?
– Нет, господин Степан. Увы…
– Тоскливо… Эх, мне б сюда хоть радио! Или кассетник с музычкой зажигательной! Еда паршивая, пойло безалкогольное, из развлечений - череп пинать, из собеседников - крокодил.
– Я могу уйти…
– Ладно, сиди. Слышь, Шлепающий По Болоту!
– А?
– Расскажи чего-нибудь! Сказку какую или поэму героическую! Или стих прочти с выражением! Скучно мне тут, сил нет!
– Извините, господин Степан, но я не умею стихи читать…
– Даже вот так: «Бу-бу-Бу-бу-бу-бу-Бу-бу»?
– Так - тем более не умею. Высокий слог, а у меня среднее образование. Неоконченное.
– А песни петь умеешь?
– Только погребальные.
– Опять невезуха!
– Зато я знаю пикантные истории из жизни богини Ар…
– О! Вот это уже интересно! Давай зажигай!
– Простите, не понял вас…
– Рассказывай свои пикантные истории.
– Ага, ладно, слушайте. Как-то богиня Ар явилась на церемонию жертвоприношения в нетрезвом виде. Да еще и опоздала к началу, так что молоко жертвенных коз совершенно перекисло. Главный жрец богини очень рассердился и вскричал: «Если бы у меня был боевой топор, я бы зарубил тебя, о великая богиня Ар! Если бы у меня был лук и стрелы, я бы тебя застрелил, коварная небожительница!…»
– Стоп! - закричал я.- Я знаю этот анекдот! Только там была никакая не богиня, а пьяная жена, которая сказала мужу в ответ: «А ты забодай!»
– Верно,- удивился Шлепающий По Болоту.- Пикантность истории как раз и заключается в том, что у главного жреца богини Ар на голове растут рога…
– Отлично,- горестно сказал я.- Очень смешно.
Крокодил наверху явно пригорюнился.
– А, вот еще,- вспомнил он.- Приходит один вибутянин к богине и говорит: «О великая Ар, подари мне свое изображение!» Богиня, конечно, довольна. Спрашивает: «Тебе нужно мое изображение, потому что я такая красивая и тебе нравлюсь?» А вибутянин отвечает: «Нет, я поставлю его перед своей хижиной, и тогда мой сосед перестанет ходить ко мне в гости и поедать мои лучшие припасы!»
– Изумительно. Бездна юмора. Что-нибудь еще?
– Больше ничего.- Крокодил, похоже, собирался снова расплакаться.
– Негусто. А я думал, ты меня развлечешь.
– Если хотите,- прогундосил крокодил,- я могу вам рассказать печальную историю своей любви.
– О! Что ж ты раньше молчал?
– Только я сильно плачу, когда ее рассказываю. Вы не обращайте на это внимания.
– Ладно. Давай-ка кинь мне сюда пальмовый листик пошире, я из него зонтик сделаю - от твоих слез укрываться.
Крокодил на минуту исчез, а затем на меня спланировал здоровенный сочный лист пальмы, из которого можно было сварганить не только зонтик, но еще и двуспальное к примеру одеяло.
– Спасибочки,- сказал я.- Крокодил, вещай!
И крокодил заговорил:
– Когда я был молод, то совершал много ошибок, вступал в беспорядочные связи с молодыми и безнравственными крокодилицами…
– Ого!
– Мой почтенный родитель, умирая, оставил мне приличное состояние и хорошее поместье в заливе Охо-хо - там росли дивные цветы, плодоносили волшебные деревья и летали чудесные польки-бабочки…
– А не росло ли там случайно то симпатичное растение, которое помогает увидеть польку-бабочку? Конопля называется… Нет, ничего, продолжай…
– Мой отец, умирая, повелел мне исполнить его волю - вступить в брачный союз с крокодилицей из известной аристократической семьи. Я был против, но отец заявил, что проклянет меня, лишит наследства и не подарит свою вставную челюсть.
– Наверное, это было для тебя самым страшным моментом…
– Конечно! Ведь вставная челюсть родителя - это благословение на всю жизнь. Ее надо хранить и жить так достойно, чтоб твоя собственная вставная челюсть досталась твоим наследникам… Я не выдержал отцовского гнева и согласился. И создал пару с крокодилицей из известной аристократической семьи. Однако когда ей пришла пора класть свою первую кладку, выяснилось…
– Погоди! Что делать?!
– Класть яйца.
– А, да, все понял, спасибо. Знаешь, биология никогда не была моим сильным местом…
– Так вот, когда моя аристократическая супруга должна была класть первую кладку, оказалось, что она страдает наследственным заболеванием. Страшным и неизлечимым.
– Каким же?
– Крокодильим бешенством.
– А как ты узнал?
– Она перетоптала все яйца, вместо того чтобы их высиживать,- мрачно сказал крокодил.- А ведь это могли быть такие славные детки!
– И что ж ты? Надеюсь, развелся?
– К сожалению, у нас, у крокодилов, развод запрещен. Я пал в бездну отчаяния…
– Пришиб бы ее, и дело с концом!
– Я противник насилия, благородный господин. Я поступил иначе - я запер свою безумную жену в моем наследном родовом гнезде, а сам пустился в новые любовные приключения.
– Вот это правильно!
– Этим безудержным развратом я хотел стереть из памяти то, что моя супруга - безумная тварь…
– Мне бы сейчас тоже не помешало немного безудержного разврата. Так, самую капельку…
Реплики я подавал, но крокодил их явно не слышал, он весь погрузился в печальную повесть своей жизни.