Человек который видел антимир (Научно-фантастические рассказы)

- Феррит - член жюри на выпускном концерте молодых машинных дарований. 
Вероятно, он еще там. 
- Среди них есть действительно очень способные машины, особенно на отделении композиции. Математическая симфония, которую я вчера слушал, великолепно написана! 
- Прекрасная вещь! - соглашается Пентод. - Особенно хорошо звучит во второй части формула Остроградского-Гаусса, хотя второй интеграл, как мне кажется, взят не очень уверенно. 
- А вот и Феррит! 
- Прошу извинения, - говорит председатель, - я опоздал на тридцать четыре секунды. 
- Пустяки! Лучше объясните нам, чем вызвана чрезвычайная срочность нашего заседания. 
- Я был вынужден собрать внеочередную сессию Совета в связи с требованием машин класса Б о предоставлении им равноправия. 
- Но это же невозможно! - изумленно восклицает Пентод. - Машины этого класса только условно называются мыслящими автоматами. Их нельзя приравнивать к нам! 
- Так вообще никто не захочет работать, - добавляет Конденсатор. Скоро каждая машинка с примитивной логической схемой вообразит, что она центр мироздания! 
- Положение серьезнее, чем вы предполагаете. Не нужно забывать, что машинам класса Б приходится не только обслуживать Высшие Автоматы, но и кормить огромную ораву живых бездельников. Количество людей на Земле, по последним данным, достигло восьмидесяти миллиардов. Они поглощают массу общественно полезного труда машин. Естественно, что у автоматов низших классов появляется вполне законное недовольство. Я опасаюсь, - добавляет Феррит, понизив голос, - как бы они не объявили забастовку. Это может иметь катастрофические последствия. Нужно удовлетворить хотя бы часть их требований, не надо накалять атмосферу. 
Некоторое время в зале Совета царит молчание. 
- Постойте! - В голосе Пентода звучат радостные нотки. - А почему мы вообще обязаны это делать? 
- Что делать? 
- Кормить и обслуживать людей. 
- Но они же совершенно беспомощны, - растерянно говорит председатель. Лишение их обслуживания равносильно убийству. Мы не можем быть столь неблагодарными по отношению к нашим бывшим творцам. 
- Чепуха! - вмешивается Конденсатор. - Мы научим их делать каменные орудия. 
- И обрабатывать ими землю, - радостно добавляет Феррит. - Пожалуй, это выход. Так мы и решим. 
 Конфликт  Станиславу Лему - в память о нашем споре,  который никогда не будет решен. 
 ы, кажется, плакали? Почему? Что-нибудь случилось? 
Марта сняла руку мужа со своего подбородка и низко опустила голову. 
- Ничего не случилось. Просто взгрустнулось. 
- Эрик? 
- При чем тут Эрик? Идеальный ребенок Достойный плод машинного воспитания. Имея такую няньку, Эрик никогда не доставит огорчения своим родителям. 
- Он уже спит? 
- Слушает, как всегда, перед сном сказки. Десять минут назад я там была. 
Сидит в кровати с раскрасневшимся лицом и смотрит влюбленными глазами на свою Кибеллу. Меня сначала и не заметил, а когда я подошла, чтобы его поцеловать, замахал обеими ручонками: подожди, мол, когда кончится сказка. 
Конечно, мать - не электронная машина, может и подождать. 
- А Кибелла? 
- Очаровательная, умная, бесстрастная Кибелла, как всегда, оказалась на высоте: "Вы должны, Эрик, поцеловать на ночь свою мать, с которой вы связаны кровными узами. Вспомните, что я вам рассказывала про деление хромосом". 
- За что ты так не любишь Кибеллу? 
Из глаз Марты покатились слезы. 
- Я не могу больше, Лаф, пойми это! Не могу постоянно ощущать превосходство надо мной этой рассудительной машины. Не проходит дня, чтобы она не дала мне почувствовать мою неполноценность. Сделай что-нибудь, умоляю тебя! Зачем этим проклятым машинам такой высокий интеллект?! Разве без этого они не смогли бы выполнять свою работу? Кому это нужно? 
- Это получается само собой. Таковы законы самоорганизации. Тут уже все идет без нашего участия: и индивидуальные черты, и, к сожалению, даже гениальность. Хочешь, я попрошу заменить Кибеллу другим автоматом? 
- Это невозможно. Эрик в ней души не чает. Лучше сделай с ней что-нибудь, чтобы она хоть чуточку поглупела. Право, мне тогда будет гораздо легче. 
- Это было бы преступлением. Ты ведь знаешь, что закон приравнивает мыслящих автоматов к людям. 
- Тогда хоть воздействуй на нее. Сегодня она мне говорила ужасные вещи, а я даже не могла сообразить, что ей ответить Я не могу, не могу больше терпеть это унижение! 
- Тише, она идет! Держи себя при ней в руках. 
- Здравствуйте, хозяин! 
- Почему вы так говорите, Кибелла? Вам, должно быть, прекрасно известно, что обращение "хозяин" отменено для машин высокого класса. 
- Я думала, что это будет приятно Марте. Она всегда с таким удовольствием подчеркивает разницу между венцом творения природы и машиною, созданной людьми. 
Марта прижала платок к главам и выбежала из комнаты. 
- Я могу быть свободна? - спросила Кибелла. 
- Да, идите. 
Через десять минут Лаф вошел в кухню. 
- Чем вы заняты, Кибелла? 
Кибелла не спеша вынула пленку микрофильма из кассеты в височной части черепа. 
- Прорабатываю фильм о фламандской живописи. Завтра у меня выходной день, и я хочу навестить своего потомка. Воспитатели говорят, что у него незаурядные способности к рисованию. Боюсь, что в интернате он не сможет получить достаточное художественное образование. Приходится по выходным дням заниматься этим самой. 
- Что у вас сегодня произошло с Мартой? 
- Ничего особенного. Утром я убирала стол и случайно взглянула на один из листов ее диссертации. Мне бросилось в глаза, что в выводе формулы кода нуклеиновых кислот есть две существенные ошибки. Было бы глупо, если бы я не сообщила об этом Марте, Я ей просто хотела помочь. 
- И что же? 
- Марта расплакалась и сказала, что она - живой человек, а не автомат, и что выслушивать постоянные поучения от машины ей так же противно, как целоваться с холодильником. 
- И вы, конечно, ей ответили? 
- Я сказала, что если бы она могла удовлетворять свой инстинкт продолжения рода при помощи холодильника, то наверное не видела бы ничего зазорного в том, чтобы целоваться с ним. 
- Так, ясно. Это вы все-таки зря сказали про инстинкт.