Тени над Заполярьем: Действия Люфтваффе против советского Северного флота и союзных конвоев

Советскому руководству было ясно, что корабль с такими характеристиками, действуя на коммуникациях в Тихом океане, нес огромную опасность для британских транспортных судов. Однако ожидавшиеся выгоды от его проводки по Севморпути перевесили все другие соображения. Да и 950 тысяч рейхсмарок, которые Третий рейх должен был заплатить за это, тоже были не лишними.
Немецкий рейдер «Комет», перед надстройкой виден гидросамолет Ar-196
Немецкий рейдер «Комет», замаскированный под японское судно «Токио-Мару»
Чтобы сохранить переход «Комета» в тайне, была разработана специальная операция. Вечером 3 июля 1940 г. он вышел из Готенхафена (ныне Гдыня) и 6 июля прибыл в норвежский порт Кристиансунн, где и произошла его первая метаморфоза. Внешне рейдер напоминал новый ледокольный пароход «Семен Дежнев» тоннажем в 3758 брт, чей приход в Архангельск ожидался тем же летом. Вот под него и было решено замаскировать «Комет». Некоторые отличия обводов были устранены с помощью парусиновых обвесов и специальных макетов, изготовленных заранее на судостроительном заводе фирмы «Ховальдтсверке АГ» в Гамбурге.
13 августа немецкий рейдер у восточного побережья Новой Земли, в районе пролива Маточкин Шар, встретил ледокол «Ленин». Последний к 25 августу довел его до свободного ото льда пролива Вилькицкого, между полуостровом Таймыр и архипелагом Северная Земля. «Комет», который для маскировки уже именовался «Дунаем», в течение полутора суток двигался в одиночестве, а затем пошел за ожидавшим его ледоколом «Сталин». 30 августа немецкий рейдер с рук на руки принял ледокол «Лазарь Каганович», который и завершил его проводку по Севморпути.
10 сентября 1940 г. «Комет» вышел в Тихий океан, маскируясь теперь уже под японское судно «Токио-Мару». В то время США и Япония еще не находились в состоянии войны, и потому очередной «японец» не вызвал у команд американских дозорных кораблей никаких подозрений.
Рейдер действовал в Тихом океане вплоть до 24 октября 1941 г., потопив за это время два британских и захватив одно голландское судно общим тоннажем 21 378 брт, еще шесть британских и одно норвежское судно общим тоннажем 43 162 брт были потоплены в компании с рейдером «Орион». Он выполнил ряд минных постановок на подходах к портам в Новой Зеландии и на западном побережье Австралии. И можно смело утверждать, что во всем этом была и доля советского участия. [18]
Успешный проход рейдера «Комет», как ни странно, ознаменовал собой конец активного советско-германского военного сотрудничества в Заполярье. В конце августа 1940 г. Гитлер принял решение о закрытии секретной базы «Норд». В следующем месяце она была быстро свернута и корабли Кригсмарине покинули ее. В завершение гросс-адмирал Редер направил письмо Наркому ВМФ СССР адмиралу Н. Г. Кузнецову, в котором благодарил советскую сторону за возможность использования базы в бухте Нерпичья [19] и отмечал, что она «имела огромную ценность для германской военно-морской стратегии».
 
Запах пороха
 
Трудно сказать, из каких именно соображений исходил Гитлер, отдавая распоряжение о закрытии базы «Норд». Вероятно, он полагал, что теперь может обойтись и портами на побережье оккупированной Норвегии. Но возможно, у фюрера были совсем иные причины…
По странному совпадению именно в конце августа 1940 г. на аэродроме Банак, расположенном около поселка Лаксэльв, на берегу Порсангер-фьорда в Северной Норвегии, приземлились два самолета Do-17P-1. Они входили в разведывательную авиагруппу при Главнокомандующем Люфтваффе (Aufkl.Gr.Ob.d.L.), которая, несмотря на всю внешнюю дружбу между Москвой и Берлином, с декабря 1939 г. вела аэрофотосъемку советской территории. Группу возглавлял оберст-лейтенант Теодор Ровель (Theodor Rowehl), [20] который формально напрямую подчинялся рейхсмаршалу Герингу, но при этом получал задания и затем докладывал о полученных результатах лично начальнику военной разведки и контрразведки (Абвер) адмиралу Вильгельму Канарису.
На основе этих двух «Дорнье» было сформировано отдельное звено дальней авиаразведки «Лапландия» (Aufkl.Kette (F) Lappland), которому была поручена тайная разведка северных районов СССР. Подготовка к вылетам шла своим чередом, но в начале сентября Гитлер неожиданно запретил полеты над советской территорией. Это объяснялось тем, что в преддверии запланированной на середину сентября 40-го года операции «Морской лев» – высадки частей Вермахта на английском побережье – он не хотел лишний раз раздражать Сталина.
Однако запрет продлился всего месяц. Отложив в октябре вторжение в Англию, фюрер отменил и свой запрет. Теперь все его мысли занимал другой предмет – план нападения на Советский Союз. 27 сентября Гитлер наградил оберст-лейтенанта Ровеля за успехи в организации дальней авиаразведки Рыцарским Крестом. После официальной церемонии у них состоялась беседа, во время которой фюрер разрешил возобновить разведывательные авиарейды над СССР на глубину до 320 км от его восточной границы. И как результат уже в начале октября 1940 г. самолеты-разведчики Люфтваффе впервые появились в небе над Мурманском.
Во время секретной операции по масштабному фотографированию территории Советского Союза, проводившейся авиагруппами дальней разведки Люфтваффе в первой половине 1941 г., разведчики неоднократно появлялись и над советским Заполярьем. Самолеты Ju-88 и Do-17 действовали с аэродрома Киркенес [21] в Северной Норвегии.
Особенно частыми их полеты стали в июне 1941 г. Так, 17 июня одиночный «Юнкерс» совершил рейд в район Мурманска, прошел над главной базой Северного флота в Полярном, а затем – над полуостровом Рыбачий. На перехват взлетели два звена И-16 и И‑153, однако, пользуясь своим преимуществом в скорости, нарушитель благополучно ушел от них.
Несколько позднее в тот же день над Мотовским заливом и Рыбачьим был замечен еще один Ju-88. На этот раз по нему с земли открыли зенитный огонь. Видимо, у кого-то из командиров все же не выдержали нервы, и он решился нарушить строгий приказ Сталина «огонь не открывать, на провокации не поддаваться». После этого немецкий пилот посчитал, что ему за благо лучше убраться обратно.
Между тем инциденты происходили все чаще. 18 июня над Рыбачьим снова появился разведчик – Ju-88A-5 W.Nr.0880745 «G2+EH» обер-фельдфебеля Ханса Тюхера (Hans Tücher) из 1-й эскадрильи дальней разведки Aufkl.Gr.124. Согласно советским данным, он был замечен в 11.25 по московскому времени.
Когда «Юнкерс» пролетал над позициями советских войск, фотографируя их, по нему снова открыли зенитный огонь. Видимо, в Заполярье не очень серьезно относились к приказам высшего руководства, и находились решительные командиры, способные проявить инициативу. На этот раз нарушитель получил несколько попаданий, и на его борту осколками снарядов был убит бортмеханик унтер-офицер Йозеф Хаузенблас (Josef Hausenblas). Однако несмотря на повреждения, «Юнкерс» ушел за границу и затем благополучно приземлился на аэродроме Бардуфос.
19 июня в том же самом районе над полуостровом Рыбачий были замечены уже два самолета – Не-111 и Bf-110. Истребитель И-153 «Чайка» старшего лейтенанта Василия Воловикова из 72-го смешанного авиаполка (САП) ВВС СФ попытался их атаковать, но тут появилось звено Bf-109, видимо, прикрывавшее нарушителей. Советскому летчику пришлось прервать атаку и поспешно уйти в облака.
20 и 21 июня 1941 г. так же фиксировались пролеты разведчиков Люфтваффе. Так, В. С. Амелюшкин, служивший тогда начальником финчасти эсминца «Гремящий», затем вспоминал: «Был полный прилив, и корабль ватерлинией почти касался верхней кромки причала. В это время вдоль всей базы Полярный в сторону Архангельска на бреющем полете пролетел немецкий самолет. На самолете были видны не только свастика и кресты, но кабина с летчиком оказалась на уровне глаз сигнальщика Фокеева…