Венесуэльский заговор
Солдаты загалдели.
– Не понимаю я, почему мы его пропустили! – высказался один из них, притопнув ногой. – Приказ был отдан: значит, никто не должен проехать. Чего тут непонятного?
– Ты что, идиот?! – взорвался стоявший рядом коллега. – И правильно сделал сержант, что не выстрелил. Это же Ортез!
К обсуждению тут же подключились все остальные. Быстро выяснилось, что среди солдат, стоявших на этом импровизированном блокпосту, только один ратовал за выполнение буквы приказа. Остальные были против – авторитет генерала в войсках оставался чрезвычайно высоким.
Примерно об этом же рассуждал сержант, опершись спиной о камень. Приказ он не выполнил, но и поступить так, как было приказано, не мог при всем желании. А желания-то как раз у него и не имелось…
Глава 26
Оторвавшись от преследования, Батяня не забывал об осторожности и маскировке. Спец в этих вопросах, на пути следования майор старался сделать так, чтобы количество проблем, и без того немалое, не увеличивалось. Несмотря на то что противника вблизи не было, он мог появиться, да и просто идти по следам.
Каждый разведчик при передвижении должен стремиться скрыть свои следы различными способами. Для этого необходимо прежде всего знать те признаки, по которым противник может найти их. Там, где это имело смысл, Батяня старался ступать так, чтобы не ломать стебли, особенно высокой травы. Переходя песчаные места, он выбирал участок с твердым покрытием, где следы менее заметны, а иногда вообще не поддаются обнаружению. Противника необходимо дезориентировать относительно действительного направления движения, маскируя с этой целью признаки, по которым оно определяется. Всем этим майор Лавров и занимался по мере возможностей…
Дорога местами была весьма трудной. Тропа периодически становилась крутой и очень скользкой. Пару раз пришлось проходить сквозь небольшие водопады.
Лавров вышел на берег довольно широкой и бурной реки. Срубив подходящий шест, он промерил в одном месте, в другом – везде было глубоко. Следовало искать брод. Вначале он решил посмотреть внизу по течению, на пути к цели, но пройдя порядочное расстояние, не нашел ни отмели, ни порогов. Вернувшись назад, майор пошел навстречу течению. Наконец подходящее место нашлось. Здесь можно было перебираться на противоположный берег, перепрыгивая с одного камня на другой.
Форсировав водную преграду, Батяня поднялся по крутому откосу. По его гребню рос густой кустарник, и майору пришлось пробираться сквозь заросли. Добравшись до условленного места, офицер с неудовольствием отметил, что оказался на самом виду. Впереди, вплоть до видневшихся в нескольких сотнях метров валунов, не было никакого укрытия. Всходило солнце.
Из-за куста поднялась массивная фигура. Это был президент, но Лауры с ним не наблюдалось.
– Майор! Рад тебя видеть! – Команданте с искренней радостью заключил Батяню в свои объятия. – Ну, как успехи?
– Да успехи более-менее, – отозвался Лавров, – но хотелось бы большего. Как видите, от противника мы оторвались, что уже само по себе неплохо.
– Мы тоже ушли, так сказать, без потерь, – сказал президент. – Десантники отправились за тобой, и нас никто не преследовал.
Он выглядел хоть и уставшим, но не потерявшим присутствия духа.
– А где же лейтенант Кабрера? – оглядывался Батяня.
– Можешь не искать, ее здесь нет. Она подбросила здравую идею, – сообщил Уго, – лейтенант-то может без особого риска выйти к военным, ведущим поиски. Сам понимаешь: она – не мы, так что в любом случае ей ничего не угрожает. Как бы ни складывалась ситуация, ей всегда проще выдать себя за ту, кто будет нужен в данный момент. Там, на месте, она уже сориентируется, за кого они. Если за меня, то спокойно приведет верных мне военных сюда. Если же те затеяли переворот, то просто промолчит о том, что была с нами.
Батяня с недовольным видом озадаченно слушал команданте. Подобный вариант его не очень устраивал. Как сложится ситуация в этом случае, пока было совершенно непонятно.
– И что, предлагаете ждать? – спросил он.
– Как договорились, – кивнул Уго, – если к сумеркам она никого сюда не приведет, значит, армия против меня. Хоть мне и невыносимо даже размышлять об этом…
– Не думаю, что это лучшее решение, – высказался Батяня. – Сидеть здесь, терять драгоценное время, да еще и в неведении: Как хотите, господин президент, однако я сомневаюсь в целесообразности таких действий.
– Я ценю, майор, твое усердие, – усмехнулся команданте, – но это самый разумный шаг в нашем положении. Отсидимся здесь, передохнем, а вечером все станет окончательно ясно. Тогда и решим, что нужно делать при любом раскладе. Тем более что отдых нам не помешает. Ты же не станешь спорить, что силы нам еще понадобятся?
– Конечно нет…
– Ну, вот видишь.
– Ну, хорошо, раз так. Будем ждать, – нехотя согласился Батяня, видя, что уговорить «коллегу» все равно не удастся. Но давайте хотя бы сменим место дислокации на более закрытое и безопасное.
– А что ты предлагаешь? – спросил команданте.
– Да вот хотя бы переберемся на вон ту возвышенность, – указал Батяня. – Мы ничего не теряем – подход к этому месту останется в поле нашего зрения, а мы получаем дополнительную защиту.
– Почему бы и нет, – кивнул президент, – идем.
Глава 27
Под крылом военного вертолета, словно на географической карте, менялись разнообразные ландшафты Гвианского нагорья. Офицер, сидевший с пилотом, вглядывался вниз, на красоты, расстилавшиеся цветным ковром. Сейчас там, внизу, огромные площади суши дробились целой сетью протоков величественной реки. Кое-где на островах виднелись пятна деревень, но в основном там безраздельно царили лес и вода.
Капитану приходилось бывать в этих индейских поселениях. Обычно такая деревенька состоит из двух-трех десятков глинобитных домиков, крытых пальмовыми листьями. Все здесь очень скромно и просто – в глухих местах кажется, что время тут остановилось. Люди живут так, словно цивилизация их не коснулась…
Сплошная зеленая стена джунглей вдруг расступилась, и с их изумрудной подстилки теперь отвесно поднимались вверх каменные стены «тепуи» – так здесь называются эти горы. Необычный их вид завораживал – облака словно покоились на плоских вершинах, а вертикальная стена коричневого рыжего камня и зелень джунглей создавали особенный, неповторимый контраст. Вертолет не поднимался выше «тепуи» и летел между ними. Рядом с иллюминатором медленно двигалась каменная стена, а внизу змеей вилась река.
Вертолет летел в близости от каменной стены. Затем машина повернула, и впереди открылся водопад – один из самых высоких в мире. С вершины «тепуи» река бросала свои воды на сотни метров вниз. Полет воды выглядел, как замедленная съемка. Постепенно вода дробилась на мелкие камни и оседала на дне прорубленного ею колодца. В нижней части водопада сияла широкая радуга, сама же река исчезала в зеленых волнах джунглей.
Местность изменилась – вертолет летел над плато. Его тень, словно огромная птица, скользила над каменным краем. Вдруг на одном из открытых участков офицер увидел какую-то одинокую фигуру.
– Смотри! – воскликнул капитан.
Но пилот уже сам рассмотрел то, на что указывал офицер. Человек явно подавал знаки. Это была девушка в военной форме. Стоя посредине относительно ровной площадки, она махала руками, привлекая к себе внимание.
Вертолет снизился и завис низко над землей. Потоки ветра играли длинными волосами женщины, которая продолжала махать руками, что-то крича.
Пилот, сделав круг, внимательно осмотрел прилегающую территорию – вокруг больше никого не было видно.
– Садимся! – приказал офицер.
Вертолет пошел на снижение и сел на небольшую площадку, по сторонам которой возвышались камни в виде столбов. Пригибаясь от сильного ветра, идущего от лопастей вертолета, девушка в форме лейтенанта подбежала к крылатой машине.