Чётко и ясно (ЛП)

– Ладно, – легко ответил Джексон. Если Калеб не хотел говорить, то не был обязан. – «Тауэрс»? – Калеб кивнул. – Круто.
Джексон включил счётчик, и они тронулись с места.
– Вы действительно не особо любите болтать, да? – не мог не спросить Джексон на светофоре, бросая взгляд через плечо. Калеб на самом деле фыркнул, что было самым громким звуком, который Джексон вообще слышал от этого парня. Он покачал головой, изогнув губы, прежде чем снова принялся смотреть в окно.
Ну, тогда ладно. Джексон пожал плечами и развернулся обратно – снова загорелся зелёный свет.
Остальная поездка прошла в тишине, которая уже становилась обычной. Когда они подъехали к «Тауэрс», у Калеба была наготове карта, которую он протянул раньше, чем Джексон успел назвать итоговую сумму.
– Не терпится попасть домой, а? – произнёс Джексон, проводя карту и отдавая Калебу чек на подпись.
Калеб покачал головой, затем, будто подумав, кивнул, прежде чем взять ручку и расписаться на чеке. Он протянул чек обратно, затем вышел из такси.
– Доброй ночи, – как обычно сказал Джексон. Калеб снова кивнул и помахал рукой, его рука на секунду пролетела у губ, прежде чем он повернулся и направился ко входу. У него были симпатичные губы.
«Подождите, что?»
Джексон покачал головой, переключая внимание на чек в своей руке. Те же чаевые, хорошие, и... кое-что ещё, нацарапанное внизу.
Парень включил свет в машине и прищурился. Это были буквы, хорошо. Возможно, было даже предложение. Калеб написал что-то на чеке. Хах. Любопытствуя, Джексон склонился над словами, пытаясь озвучить их. Почерк Калеба не был небрежным или что-то ещё, но у Джексона были проблемы с буквами, даже когда они были печатными. Большинство почерков только всё усложняли.
Ннн... е... Не. Хорошо. Не а-а-ах... ты. Ахты? Нет, подождите, это было «и», верно? Ахти. В этом было больше смысла. Ладно, итак, «Не ахти», и следующим словом было «какой» – это было легко, он мог это разобрать. Но следующее было длиннее.
«Давай, Джексон, успокойся, ты можешь с этим справиться».
Р-р-р-а... з... гов... Раз-го-о-о-вор. Разговор? Разговор! А затем «чив» в конце... Разговорчивый! А затем более лёгкое, «совсем».
«Не ахти какой разговорчивый, совсем».
... Что?
Джексон уставился на бумагу и прочёл снова, просто на всякий случай. Во второй раз у него получилось то же самое, что обычно значило, что он прочитал правильно. Так что, вероятно, он был прав, но всё равно сделал фотографию чека на телефон и послал своей сестре, чтобы получить второе мнение. У Татьяны не было проблем с чтением – она не была глупой. Ещё она, наверное, прямо сейчас спала, учитывая разницу во времени, но, может быть, она ответит ему позже.
И всё же, если он был прав, что эта записка вообще значила? Кроме того, да, Калеб был не особо разговорчивым. Явно.
Что ж. Как угодно. Джексон не собирался переживать об этом. Он убрал чек, снова спрятал телефон и дал диспетчеру знать, что свободен.
* * *
Татьяна позвонила ему в среду, очень уж рано утром.
– Тати, – простонал Джексон, крепко зажмуриваясь от света телефона. – Разница во времени, помнишь?
– Прости, – сказала девушка, – у меня занятие утром, и я хотела ответить тебе перед тем, как уйду. Не подумала о двух часах.
– Ответить на что?
– Джексон, – произнесла сестра, и он мог услышать, как она закатывает глаза, паршивка. – Записка? Ты хотел узнать, что в ней написано?
– Оу, – отозвался парень, легко вспоминая это. – Да. Э. «Не ахти какой разговорчивый, совсем?»
– Да, – ответила Татьяна. – И маленький смайлик с высунутым языком.
Что? Он не заметил смайлик.
– Ладно. Спасибо, Тати.
– Нет проблем, – ответила она. – К чему это было?
– Не знаю. Клиент. Мало разговаривает. Я сказал что-то об этом, и вот что получил.
Девушка рассмеялась.
– Забавный парень.
– У тебя всё хорошо?
– Да, да, всё замечательно. Но пора идти; я хочу захватить завтрак.
– Хорошо, – сказал Джексон. – Позвонишь мне позже?
– О да, – ответила сестра. – Пока. Люблю тебя.
– Я тоже тебя люблю, – сказал Джексон, прежде чем она повесила трубку. Парень повозился с телефоном и открыл фотографию чека, которую сделал. Он не замечал раньше, слишком занятый попытками прочитать чёртово предложение, но да. Внизу был маленький смайлик. С высунутым языком. Хах.
Джексон пожал плечами, засунул телефон под подушку и перевернулся, пытаясь снова заснуть на ещё пару часов. Он подумает об этом позже.
Глава 2
Когда Калеб узнал, что у него будет обязательный вечер выпивки, он взял и заранее позвонил в такси, зная, что после самого вечера не сможет этого сделать. В следующий вторник он сделал то же самое и, к третьей неделе, просто попросил их иметь его в виду как постоянного покупателя, если это возможно, и что он отменит это, когда будет необходимо. Ответ был немного сбитым с толку, но совершенно охотным. Так что Калебу назначили водителя на каждый вечер вторника до тех пор, пока эти дурацкие пьянки не отменят.
Некоторые люди в офисе думали, что это продлится максимум пару месяцев, чтобы «укрепить отношения в компании» после слияния или какой-то такой чепухи. Калеб надеялся, что они правы, если бы только его бедной печени дали перерыв.
Но не сегодня. Сегодня был очередной страшный вторник. Ура.
Парень провёл рабочий день на грани, перекидываясь беспокойными взглядами с другими членами команды, которым требовалось пойти в бар. Когда пришло время, чтобы их забрали машины компании, Калеб на самом деле на краткое мгновение подумал: «Что, если я просто не пойду?», прежде чем вздохнул и сел рядом с Юсуке. Юсуке от души хлопнул его по спине и начал говорить о последних прогнозах. Что было ещё одной причиной, по которой Калеб на самом деле должен был присутствовать. Несмотря на всю выпивку, пока люди не напивались в стельку, они действительно говорили о работе. Пропустить это было равносильно пропуску настоящего собрания. И ещё это считалось рабочим временем.
В основном, вторники были худшими.
«Хотя не совсем худшими», — думал Калеб, когда снова забирался в такси, поправляя пиджак костюма, пока садился.» Его водитель был милым и не совал нос в дела Калеба – он просто вёл машину. Парень был лучшим таксистом в мире. Калебу хотелось, чтобы он мог действительно сказать это.
– Эй, – произнёс парень, поворачиваясь, чтобы улыбнуться ему, и да, Калеб по-прежнему не знал его имени. – Добрый вечер. Снова «Тауэрс»?
Калеб нахмурился. Да, он хотел поехать домой. Но ещё хотел узнать имя своего водителя, и не был достаточно трезв, чтобы хотя бы попытаться спросить. И, наверное, было маловероятно, что таксист знал язык жестов. Вместо этого он указал на водителя пальцем.
– Э, – водитель нахмурил брови. – Что? За мной что-то есть? – он бросил взгляд через плечо, и Калеб уже нахмурился и покачал головой, когда парень снова посмотрел на него. – Нет... эм.
Калеб наклонился вперёд и указал пальцем снова. Жестом показывая на лицо парня. Его водитель казался озадаченным.
– Эм, моё лицо? У меня что-то на лице? – Когда Калеб покачал головой, он попробовал: – Ладно... я? – Калеб улыбнулся и кивнул. Да, отлично. Хорошо. Теперь он узнает его имя.
Водитель приподнял брови, явно озадаченный.
– Эм, прости. Что я? Я твой водитель, помнишь? Отвезти тебя в «Тауэрс»? Если ты едешь туда. Ты на самом деле не... эм, – парень снова прервался, когда Калеб покачал головой.
Ох! Он снова вытащил своё удостоверение, показал его водителю. Парень бросил на него взгляд.
– ... Верно, – произнёс он. – Калеб. Я помню тебя с прошлого раза. И, эм, с позапрошлого. Слушай, приятель, тебе действительно нужно сказать мне, куда ты хочешь поехать, разговорчивый ты или нет.
Калеб неохотно улыбнулся. Он помнил его записку! Но записка могла подождать. Парень помахал своим удостоверением и кивнул, указывая на себя. Затем снова указал на таксиста и приподнял брови, с выжидающим выражением лица.