Красотка

 
Шайблер Сюзанна
Красотка
 
Глава 1
Прием, устроенный Филипом Стаки в саду своей голливудской виллы, мало чем отличался от обычных светских тусовок. Элегантные дамы и господа, расположившись кто на террасе, кто у шведских столов, расставленных на широких газонах, ели, пили, непринужденно общались.
Приглашенные в основном были молоды или очень старались выглядеть таковыми. Мужчины были в костюмах светлых тонов и таких же рубашках, подчеркивающих калифорнийский загар. Было видно, что все они держат себя в форме, ежедневно посещая теннисные корты, спортивные клубы и плавательные бассейны. Дамы с безукоризненными прическами, с безупречной косметикой на ухоженных лицах благоухали дурманящими ароматами «Диора» и «Армани», «Живанши» и «Унгаро». Изысканность их украшений говорила о том, что покупали их не иначе как на Родео Драйв — самой роскошной и самой, по-видимому, дорогой на всем Западном побережье торговой улице.
В беседке испанского стиля небольшая компания окружила одного из фокусников, нанятых Филипом Стаки гостям на потеху.
— Милые леди, — говорил он, совершая молниеносные пассы над протянутыми ладонями двух дам, — не обращайте внимания на мои слова: деньги важнее слов! Представьте, что вы распоряжаетесь банковскими кредитами. У вас в руках все у меня ничего!
И положил на ладонь Сюзан Брайсон, белокурой молодой репортерши, три крупные золотые монеты.
— Раз, два, три, — сосчитал он и, закрыв ладонь Сюзан, словно по волшебству, выудил четвертую монету из руки дамы в красном, стоявшей возле него.
Подняв монету над головой, он продемонстрировал ее присутствующим, затем сжал ладонь, открыл ее — монеты как не бывало.
— У вас в руках все — у меня ничего! — повторил фокусник и разжал пальцы Сюзан. И в самом деле, все четыре золотых оказались на ладони девушки.
Собравшиеся изумленно рассмеялись. А фокусник, страшно довольный произведенным эффектом, продолжил:
— Но, пожалуй, не стоит вам доверять настоящие золотые — разве что вот такой, стоимостью в один пенс.
Взяв у Сюзан четвертую монету, он побросал ее из руки в руку и ловким движением «превратил» в довольно крупный медяк, который тут же и преподнес даме в красном.
— Вы, конечно, хотите знать, где золотая монета, — улыбаясь, продолжал он. — Прошу внимания! — И золотая монетка чудесным образом была извлечена им из-за уха Сюзан.
Все засмеялись и зааплодировали фокуснику. Настроение у собравшихся было великолепное. В это время за спиной у них появился Фил Стаки, хозяин дома, невысокого роста мужчина слегка за тридцать, полнеющий, с уже обозначившейся лысиной.
— Пенс за ушко? Отлично! — рассмеялся Стаки, видевший последний трюк фокусника. — А остальное почем?
Сюзан, хорошенькая блондинка, хотела было ответить на колкость, но Стаки уже повернулся к стоявшему рядом молодому мужчине.
— Не видели Эдварда, Марк? — спросил он. Тот покачал головой.
— Нет, к сожалению. Отличная вечеринка, Филип!
Стаки лишь усмехнулся, хотя было заметно, что комплимент приятен ему.
— Жена, жена моя потрудилась. Надеюсь, вы представляете, каких это стоило ей трудов — набрать номер фирмы, занимающейся обслуживанием вечеринок… — Он рассмеялся, довольный собой. — Извините. — И поспешил дальше, словно летучая мышь, лавируя в толпе гостей. На сей раз он устремился к бару, где заметил другого знакомого, с которым хотел перекинуться парой слов.
— Привет, Ховард! Ну, как дела? — поздоровался он с господином в серой двубортной паре.
Тот, извинившись перед молодой собеседницей, повернулся к Стаки.
— Все нормально, Фил. А как ваша контора? Я слышал, Эдвард интересуется «Моррис Индастриз».
— Да уж не загорать он сюда прикатил, — кивнул Стаки.
— Может, возьмете в долю?
— Пожалуйста. Ты позвони! Позвони мне! — хлопая собеседника по плечу, на ходу бросил Стаки и с лучезарной улыбкой заспешил сквозь толпу к смуглому господину.
— Добрый день! Я — Филип Стаки, — представился он, — адвокат Эдварда Луиса.
— Добрый день! — Пожилой господин пожал Филипу руку. — Интересно, куда это подевался почетный гость вечеринки? — спросил он у Стаки, имея в виду Эдварда Луиса, главу «Луис Энтерпрайзиз», который прибыл сюда из Нью-Йорка, чтобы купить компанию «Моррис Индастриз», оказавшуюся на грани банкротства.
Эдвард и Филип были не просто друзьями. Будучи адвокатом, Стаки уже много лет работал на фирму Эдварда и благодаря деловому чутью и удачным сделкам последнего имел бешеные доходы.
Стаки оглянулся по сторонам, но нигде — ни в беседке, ни на террасе, ни в гостиной — его друга не было видно. Лицо его расплылось в ухмылке.
— Уж кто-кто, а я знаю Эдварда… Держу пари, что он флиртует в укромном уголке с какой-нибудь пташкой.
Улыбнувшись еще раз пожилому господину, Филип чмокнул в щечку обворожительное молодое создание, стоявшее рядом с ними.
— Как дела, крошка? — спросил он и, не дожидаясь ответа, продолжил обход гостей. Как примерный хозяин, он с каждым старался перекинуться словом, каждому улыбнуться или кивнуть. Временами он останавливался рядом с кем-нибудь из гостей, чтобы, как принято, поболтать с ним о том, о сем.
Эдвард Луис тем временем вовсе не флиртовал, как полагал его друг Фил Стаки. Он стоял в кабинете Фила у огромного, черного дерева, письменного стола и разговаривал по телефону с Нью-Йорком. Лицо его, правильное и по-мужски притягательное, было омрачено досадой.
— Моя секретарша должна была обо всем позаботиться. Она не звонила тебе? раздраженно спросил он.
— Звонила, — нервно ответил ему женский голос на другом конце провода. — С твоей секретаршей я общаюсь гораздо чаще, чем с тобой.
Эдвард подавил в себе раздражение. С Джессикой у него была давняя связь, они жили вместе, однако в последнее время он стал замечать, что девушка ему в тягость. Похоже, их роман исчерпал себя.
— Ну, ну, — проворчал он в трубку, глядя через огромное окно кабинета на залитые солнечным светом холмы. Снизу, наверное, из беседки, слышались звуки музыки и голоса гостей.
— В конце концов я тоже имею право на личную жизнь, — добавила Джессика тем плачуще-агрессивным тоном, которого Эдвард терпеть не мог.
— Эта неделя в Лос-Анджелесе для меня очень много значит, — уговаривал ее Эдвард, пытаясь придать голосу как можно больше мягкости. — Ты мне нужна здесь.
— Мог бы предупредить, — фыркнула Джессика. — Или ты думаешь, что мне достаточно свистнуть, чтобы я прибежала, как собачонка?
— Джессика, — простонал в трубку Эдвард, но тут же взял себя в руки и продолжил нарочито спокойным и терпеливым тоном, — с чего ты взяла, что похожа на собачонку, которой достаточно свистнуть?
— Именно это чувство ты постоянно во мне поддерживаешь. По-моему, будет лучше, если я соберу чемоданы и съеду с твоей квартиры.
— Если ты так решила — пожалуйста! — с неожиданным облегчением выдохнул Эдвард.
— Поговорим об этом, когда ты вернешься в Нью-Йорк, — обиделась Джессика. Но Эдварду не хотелось откладывать на потом уже, по-видимому, неизбежный разговор с неприятными — и также скорее всего неизбежными — сценами.
— Если хочешь поговорить, — сказал он холодно, — то момент вполне подходящий, ничуть не хуже любого другого.
— Вот и прекрасно, меня он тоже устраивает, — ответила Джессика дрогнувшим голосом. — Всего хорошего, Эдвард! — И она бросила трубку.
Какое-то время Эдвард стоял, прижимая к уху телефонную трубку.
— Всего хорошего, Джессика! — подавленно произнес он, хотя понимал, что девушка уже не слышит его, и, вздохнув, положил трубку.
«Вот и закончился наш роман с Джессикой», — подумал Эдвард. Он провел рукой по коротко стриженным, слегка вьющимся темным волосам, уже посеребренным кое-где сединой, одернул темно-серый пиджак и вышел из кабинета Фила.
Спускаясь по лестнице, он бросил взгляд на гостей, развлекавшихся во внутреннем дворике виллы. Особого желания присоединиться к ним у него не возникло.