Странное путешествие мистера Долдри

Кэрол стояла поодаль и смотрела на карусель: деревянные лошадки крутились под сияющими гирляндами. Подошел Антон и взял ее за руку.
– Забава для малышни, знаю, – вздохнула Кэрол, – но не поверишь, я никогда на такой не каталась…
– Ты в детстве ни разу не каталась на карусели? – удивленно спросил Антон.
– Я в деревне росла, у нас ярмарок не было. А когда приехала в Лондон на медсестру учиться, то выросла уже, потом война началась и…
– И сейчас ты бы хотела прокатиться. Пошли! – Антон потащил Кэрол к палатке, где продавали билеты. – Оплачу твой первый заезд. Седлай эту, – сказал он, указывая на лошадь с золотой гривой, – остальные чересчур норовистые, в первый раз лучше не рисковать.
– А ты не пойдешь? – спросила Кэрол.
– Нет уж, спасибо. У меня при одном их виде голова кружится. Но ради тебя постараюсь, буду смотреть во все глаза.
Тренькнул звонок, Антон спрыгнул с помоста. Карусель завертелась. Подошли Сэм, Алиса и Эдди. Они смотрели на Кэрол, единственную взрослую среди малышей, которые смеялись и показывали на нее пальцами. Когда карусель делала второй круг, друзья увидели, что Кэрол плачет, кое-как утирая слезы ладонью.
– Очень умно! – Алиса толкнула плечом Антона.
– Я как лучше хотел. Не знаю, что с ней, она же сама хотела…
– С тобой прокатиться, дурак, а не выставлять себя на посмешище.
– Антон же сказал: он хотел как лучше! – заступился Сэм.
– Были бы вы джентльменами – составили бы ей компанию, а не торчали тут.
Пока они совещались, Эдди вспрыгнул на карусель и зашагал мимо лошадок, раздавая легкие подзатыльники тем малышам, которые, по его мнению, слишком громко смеялись. Карусель все неслась по кругу. Эдди наконец дошел до Кэрол.
– Кажется, вам нужен конюх, мисс? – заявил он, кладя руку на деревянную гриву.
– Эдди, умоляю, помоги слезть.
Но Эдди оседлал круп лошади, крепко обнял Кэрол и склонился к ее уху.
– Покажем этим карапузам! Повеселимся на полную катушку, а они пусть засохнут от зависти. Встряхнись, старушка, вспомни: пока я тут в пабах не просыхал, ты под обстрелами носилки таскала. И когда вернемся к нашим придуркам-друзьям, хочу, чтобы ты взахлеб хохотала, ясно?
– Думаешь, у меня получится, Эдди? – всхлипнула Кэрол.
– Если думаешь, что ты смешная на этой кляче среди мелюзги, представь, как смотрюсь я с сигарой и в кепке.
И на следующем круге Эдди и Кэрол уже хохотали до колик.
Карусель замедлила ход и остановилась.
Чтобы загладить свою вину, Антон угостил всех пивом в буфете. В громкоговорителях послышался скрип, и по пирсу разнеслись звуки бешеного фокстрота. Алиса глянула на афишу на столбе: здесь, на пирсе, в бывшем театре, после войны переделанном в кафе, давали музыкальную комедию в сопровождении оркестра Гарри Грумбриджа.
– Сходим? – предложила Алиса.
– Почему бы и нет? – подхватил Эдди.
– Опоздаем на последний поезд, а мне в такую погоду на пляже ночевать неохота, – заметил Сэм.
– Ничего подобного! – запротестовала Кэрол. – После спектакля еще полчаса останется, чтобы дойти пешком до вокзала. Правда, холодно становится. Я бы потанцевала, чтобы согреться. И вообще, скоро Рождество, будет что вспомнить.
Ребята не нашли предложить ничего лучше. Сэм быстренько подсчитал: вход стоил два пенни, и если они не пойдут, то всем наверняка захочется завернуть поужинать в какой-нибудь паб, дешевле сходить на спектакль.
Зал был полон. Зрители толкались у сцены, многие танцевали. Антон, пригласив Алису, толкнул Эдди в объятия Кэрол, а Сэм ухмыльнулся, глядя на парочки, и ушел с площадки.
Как и предчувствовал Антон, день пролетел слишком быстро. Когда актеры вышли на поклон, Кэрол махнула друзьям: пора было возвращаться. Они вместе стали проталкиваться к выходу.
Фонарики раскачивались на ветру, и в эту зимнюю ночь огромный пирс напоминал причудливый пароход, освещавший огнями море, по которому ему никогда не поплыть.
Друзья шли к выходу, и вдруг Алисе широко улыбнулась гадалка, сидевшая в своем фургончике.
– Никогда не хотела узнать, что ждет тебя впереди? – спросил Антон.
– Не-а, ни разу. Я не верю, что будущее заранее предопределено, – ответила Алиса.
– В начале войны гадалка предсказала моему брату, что он выживет, если переедет, – сказала Кэрол. – Когда он уезжал к себе в часть, то давно уж об этом забыл. А через две недели дом разбомбили немцы. Все соседи погибли.
– Тоже мне предсказание! – фыркнула Алиса.
– Никто не знал, что Лондон будут бомбить, – возразила Кэрол.
– Хочешь узнать, что скажет оракул? – улыбнулся Антон.
– Не болтай чепухи, нам пора на вокзал.
– У нас еще сорок пять минут, спектакль раньше закончился. Время есть. Давай, я заплачу!
– У меня никакого желания слушать болтовню этой старухи.
– Отстань от Алисы, – вмешался Сэм. – Не видишь, она боится?
– Слушайте, как же вы мне надоели, все трое! Ничего я не боюсь. Я не верю гадалкам и стеклянным шарам тоже. Вам-то зачем мое будущее?
– Возможно, один из этих джентльменов тайно желает знать, сумеет ли он когда-нибудь затащить тебя в свою постель, – тихо проговорила Кэрол.
Антон и Эдди ошеломленно воззрились на нее. Кэрол покраснела и, пытаясь сгладить неловкость, лукаво улыбнулась.
– Ты могла бы спросить ее, успеем ли мы на поезд – это предсказание хотя бы полезное, – продолжал Сэм. – И потом, мы сможем его быстро проверить.
– Можете смеяться сколько влезет, а я в это верю, – сказал Антон. – Если пойдешь, я следующий.
Друзья окружили Алису и с интересом уставились на нее.
– Послушайте, но это же просто глупость, – досадливо проворчала она, расчищая себе путь.
– Трусиха! – крикнул ей вслед Сэм.
Алиса резко обернулась.
– Ну что же, если вокруг одни дети малые, которые не желают взрослеть, но хотят опоздать на поезд, пойду послушаю россказни этой хиромантки, а потом – домой. Идет? – спросила она и протянула руку к Антону. – Ну что, дашь два пенни?
Антон порылся в кармане, сунул Алисе две монетки, и она направилась к гадалке.
Алиса шла к фургону, ясновидящая ей по-прежнему улыбалась. Морской ветер задул сильнее, обжигая щеки. Девушка наклонила голову, словно кто-то ей вдруг запретил смотреть в глаза пожилой женщине. Сэм, наверное, прав: предстоящее гадание взволновало ее сильнее, чем она думала.
Гадалка усадила Алису на табурет. У нее были огромные глаза, бездонный взгляд и не сходившая с губ завораживающая улыбка. На столе не было ни стеклянного шара, ни карт Таро. Гадалка протянула к Алисе усеянные коричневыми пятнышками руки и дотронулась до ее пальцев. От этого прикосновения девушку вдруг охватило странное приятное чувство, ей стало хорошо, как давно уже не было.
– Я уже видела твое лицо, моя девочка, – прошелестела гадалка.
– Ну да, вы же давно на меня смотрите!
– Ты не веришь в мои способности, не так ли?
– По натуре я рационалист, – отвечала Алиса.
– Неправда, ты натура творческая, женщина самостоятельная и волевая, хотя иногда страх тебя останавливает.
– Почему мне весь вечер твердят, что я чего-то боюсь?
– У тебя был растерянный вид, когда ты подошла ко мне.
Гадалка еще пристальней уставилась на Алису. Теперь ее лицо было совсем близко.
– Где я уже видела эти глаза?
– В другой жизни, наверное, – иронично заметила Алиса.
Взволнованная гадалка резко выпрямилась.
– Амбра, ваниль и кожа, – прошептала Алиса.
– О чем ты говоришь?
– О ваших духах и вашем увлечении Востоком. Я тоже кое-что подмечаю, – заявила девушка с вызовом.
– У тебя действительно есть дар, но что гораздо важнее, у тебя есть история, о которой ты ничего не знаешь, – произнесла старуха.
– Вы все время улыбаетесь. Это для того, чтобы расположить к себе своих жертв? – насмешливо осведомилась Алиса.
– Я знаю, почему ты пришла ко мне, – сказала гадалка. – Если подумать, это забавно.
– Вы слышали, как меня дразнили друзья?