Обыграть босса (СИ)

Угу, извелась она. Что ж даже не позвонила?
— Оказалось, что у меня не запаска, а докатка. Поставили ее, но пришлось еще ехать в сервис, чтобы колесо залатали, — объяснила я, решив не упоминать возвращение Ерохина.
Не хотелось, чтобы Милка знала. Вряд ли он ей доложил, что собирается вернуться за мной. Но если доложил, то сама не удержится от упоминания о начальстве.
Она и не удержалась, но в ином ключе.
— О-о-о, главное, что все обошлось, — закрыла она тему прокола и перешла к насущному, — А Ерохин-то какой офигенный, да? Остановился, помог…
— Да-да, еще и тебя подвез, — поддакнула я, зная, что дешевле сейчас поддержать разговор, чтобы Мила выпустила пар. Иначе будет бесконечно жужжать.
— Машина у него, Лен! Ммм…
— Да уж. Не Матиз.
— Это точно, — Мила рассмеялась.
Мне стало немного обидно за букашку, но я сдержалась и не подала виду. Ну надуюсь сейчас, скажу, чтоб просила шефа ее возить. Все равно потом подлижется.
— А я его даже на кофе пригласила, и он почти согласился, — продолжала тараторить Мила, быстро вернувшись от машин к главному.
— Почти?
— Сказал, что еще дела у него. Как думаешь, соврал?
— Зачем ему врать?
— Не знаю. Может я ему не понравилась?
— Зачем же он тогда повез тебя домой?
Не знаю, для чего я поощряла Милино тщеславие, стараясь уверить ее в симпатии Ерохина. Наверно, чтобы отвести подозрения от себя. Не представляю, что было бы, расскажи я ей сейчас о его предложении встретиться. За ужином. С музыкой. Чего он там еще упоминал? А… разговоры. Ну и ну.
Нет, лучше вместе с Милой помечтать о ее грядущем романе с боссом.
— Вот и я думаю, что не просто так он меня подбросил. Глаза у него какие, Лен… Ты видела?
— Не замечала, — соврала нагло. А что делать?
— Такие серые, но добрые. И хитрые немного. Ох, я в них просто утонула.
— Ммм, — стала напрягать эта метафоричное словоблудие, и я решила взять паузу, — Душ приму, Мил…
Как бы не так.
— Да ты же моталась весь вечер. Иди поешь сначала. Я салат сделала. И рулетики из ветчины еще остались, — купила меня Смирнова.
Что за стерва. Специально ведь готовила, чтобы я никуда не делась. При всех своих грехах Мила славилась гением кухни. Правда бывала на ней редко, но стряпала всегда с душой. Я не смогла отказаться от ее предложения. В салате была какая-то секретная заправка. У меня не получалось такую повторить, как ни пыталась. А Милка ни в какую не желала выдавать тайну ингредиентов и пропорций.
Не устояв перед искушением, я отказалась от душа, помыла руки и села за стол на кухне. Мила щедро наложила мне салат, подвинула тарелку с рулетиками, поощрила:
— Ты ешь-ешь.
— Спасибо, Мил. Супер, как всегда, — я забросила удочку для порядка, — Что ты в заправку кладешь?
— Не скажу, — хихикала она, — Эх, жаль Ерохина не заманила. Уж он бы у меня одним кофе не отделался.
— Кормить бы стала?
— А как же. Он мужик одинокий. Наверно в ресторанах привык питаться. Там все равно не то. Да и мало у нас приличных. Не то что я.
— Самый быстрый путь к сердцу мужчины через желудок? — продолжала я поддерживать разговор, услаждая желудок.
— Все-таки через постель, — усмехнулась Милка, — Но и желудок тоже вариант. С Ерохиным — точно.
— Почему так думаешь?
— Так он Казанова еще тот. Я же тебе еще в обед хотела рассказать, — и Милу понесло, теперь уж я не лезла с ремарками, — Вчера прилетела девчонка, по договорам какие-то вопросы решать. Она на подрядчика нашего в Орле работает. Так вот она раньше в Москву моталась за этими делами. Вроде как именно Ерохин тот проект курирует. Никому больше не доверяют наши шишки. Ну так девчонка эта… Ну как девчонка — лет под тридцать ей, но не бабушка. Хорошая такая, симпатичная. Она рассказывала, что в Москве у Ерохина секретарши менялись раз в месяц. Она каждый месяц почти туда и летала — и все врем новые девочки ее встречали. Угадай, почему?
— Да мало ли… — нейтрально проговорила я, давая Миле перевести дух, — Не убивал же он их.
— Ну да. Только с одной из них эта, которая к нам прибыла вчера, разговорилась, решили встретиться после работы. Ну выпили, и та секретарша разболтала, что у Ерохина мания просто — он ни одну не может пропустить. И даже на работе ему постоянно надо. Террорист сексуальный. Маньяк. Ага-ага.
Последнее было реакцией на мои выпученные глаза.
— Его и к нам сослали, чтобы прекратил там девок портить. И Палну древнюю дали секретаршей, чтобы соблазна не было.
— Боже, Мил, что за бред? — я рассмеялась.
— Ну… может и бред. Но девчонка та говорила что он ей тоже намекал. Спрашивал про гостиницу, нравится ли ей номер и все такое.
— Это же не попытка изнасилования.
— Нет, но… — Мила махнула рукой, — Ладно. Скорее всего. Приукрашивают тоже. Не без этого. Меня то вон оставил у дома и был таков.
— Ты же не секретарша, — я хмыкнула собственной шутке.
— Я лучше, — гордо ответствовала Мила, продолжая мечтать о маньяке- Ерохине, — А под кофе мог бы и насиловать. Вряд ли бы я сопротивлялась.
— Тогда это уже не изнасилование. Максимум — соблазнение.
Мила утерла со лба воображаемый пот.
— Не завод меня, Ленк. Я еще от его глаз не отошла. И парфюм… так пахнет. Но еще та девчонка рассказала — и это уже сто пудовая инфа — они с Самойловым не очень и друзья.
В этом месте Мила сделала театральную паузу, обозначая интригу, а я прожевала и снова подыграла:
— Как не друзья? Они вроде общаются…
Я сама попыталась припомнить, откуда взяла сведения о дружбе начальников. Влад говорил, что они учились вместе, упоминал, что был у Даниила на новоселье. Про дни рождения я не могла утверждать, но в конторе они пару раз при мне сталкивались, общались весьма непринужденно. Что-то путает Мила.
— Общаются, да. Но Ерохин зуб имеет на твоего начальника. Видела последний номер «Светской жизни»?
Она еще спрашивает, видела ли я. Сама Мила покупала каждый выпуск, не желая пропустить новости гламурной тусовки нашего города. Изрисовала я, конечно, собственный экземпляр, а не Милкин.
— Где Самойлов с невестой? — уточнила для отвода глаз, — Его все видели. По отделу ходил из рук в руки.
— Да-да, вот как раз эта невеста и стала камнем преткновения.
Я положила вилку, чтобы не выдали трясущиеся руки. Сцепив пальцы, уперлась ими в подбородок, более не разыгрывая интерес, а испытывая самое настоящее любопытство.
— Это как же она стала камнем? Ерохин с ней роман крутил? — предположила я.
Невероятно, но вдруг.
— Именно, — радостно вскрикнула Мила, а я чуть со стула не свалилась, — Но это было давно. Еще в Москве, пока они учились.
Я продолжала слушать, не моргая. А Милка разошлась, видя мой неподдельный интерес.
— В общем, не только Самойлов с Ерохиным в одной группе был, но и эта… Как ее?
— Не помню, — соврала опять.
— А! Поля. Дочка Кочина. Отец мой его знает, ну да это не суть.
— Так вот Поля эта, тупая, как сибирский валенок.
Я хмыкнула, не сдержавшись. Мила тоже закатила глаза, довольная собой.
— Да. Но при том еще и амбициозная. Адская смесь. В общем, она хотела что-то кому-то доказать. Отцу, себе или миру, не знаю. Батюшке пришлось ее запихнуть в московский вуз. По строительной направленности разумеется. А что? Вдруг выйдет толк, а у него бизнес в этой сфере. Подряды у нас ведь регулярно берет.
Я покивала, подтверждая.
— Так вот. Отправил он Полину в столицу, как Страшилу за мозгами в Изумрудный город.
В этот момент я любила Милу сильнее, чем когда либо. Обычно меня раздражало ее пренебрежение к людям, но в этом случае мое эго пело, не заботясь о справедливости и толерантности.
— Наверно, специально вместе с Самойловым засунул в группу, чтобы присматривал и помогал. Они же семьями дружат?
Я снова кивнула. Это все знали.
— Но Владик наш в Москве загулял и о Поле не особенно заботился. Да и она пошла в отрыв. А батя, видимо, был не очень счастлив от таких поворотов судьбы. Велел он дочке за ум браться. Ну она и взялась. Охмурила ботана из группы. Он ей за секс стал извилины закручивать. В общем, учеба пошла на лад. Только спать с ботаном ей, похоже, наскучило. Едва диплом он ей написал, махнула хвостом и Самойлова нашего перед фактом поставила, мол старые связи, мы обещаны друг другу. В общем, ушла к нему. А теперь угадай фамилию того ботана с трех раз.