Обыграть босса (СИ)

— Это Даниил, — и через секундную паузу моего ступора пояснил, — Ерохин.
— Я вас узнала, Даниил Ильич, — нашлась я, полагая, что кокетничать, прикидываясь дурочкой с амнезией нет смысла. А еще это хорошо вписалось в стратегию противоречия, которую мне только что втолковывала Света.
— Что ж, я должен извиниться. Не смог вам позвонить в будни.
— Нет нужды извиняться, — снова не согласилась я, входя во вкус, — Вы занятой человек, начальник. У вас своих забот хватает.
— Эээ, да, — судя по голосу явно озадачен, — Признаться, мне и правда пришлось туго на этой неделе. Но все же, я обещал… и забыл.
— Бывает, — мне все лучше и лучше удавалось легкое пренебрежение в ответах.
— Но я хотел бы встретиться, Лен. Вы свободны сегодня вечером?
— Нет.
Боже, никогда не получала столько удовольствия, отказывая кому-то. Почему-то с детства у меня была потребность угождать людям. Хотелось всем нравиться, быть милой, воспитанной, готовой помочь. Люди, похоже, это чувствовали и пользовались. Как Мила. Как Влад. И я позволяла. До поры. Не повезло Ерохину. На нем аттракцион невероятной уступчивости закрылся. Я могла бы, конечно, отменить гулянку со Светой, урезать визит к родителям, рвануть домой, чтобы подготовиться к встрече с Ерохиным. Но какого черта я буду отменять из-за него свои планы? Сам забыл позвонить заранее — сам и подождет. Я, разумеется, не важный начальник, но выходными своими буду распоряжаться, как хочу.
— У меня планы, Даниил Ильич. Сегодня не получится, — пояснила я чуть мягче, чтобы он уж совсем не передумал.
Я хотела с ним встретиться, но на своих условиях.
— А завтра? — быстро предложил он.
— В понедельник, — брякнула я, чтобы не соглашаться.
— Эээ, — опять озадаченно протянул он.
— Вы не можете? Жаль, — попыталась изобразить расстройство, хотя сама мысленно глумилась над его растерянностью.
— В принципе могу, — скрипя зубами, согласился Ерохин, — но понедельник день тяжелый. Говорят.
— В нашей стране каждый день тяжелый, Даниил Ильич, — я усмехнулась собственной шуточке, — Если вы не…
— Нет-нет, Лен. Могу, — тут же перестал капризничать босс, — Понедельник. Без проблем. После работы, да?
— Давайте встретимся в восемь, — я буквально диктовала ему условия.
— Не вопрос. У вас есть предпочтения? Кухня? Определенное место? Бар? Ресторан?
— На ваше усмотрение, — щедро позволила я.
— Отлично. Что-нибудь придумаю.
— Только не забудьте сообщить.
— Разумеется, — и тут он взбодрился, даже вплел в последние слова немного томного обещания, — Тогда до понедельника, Лен?
— Да. Хороших выходных, Даниил Ильич.
— И вам.
Я первая повесила трубку. Тут же порадовалась, что пошла к Свете пешком, без машины. Сейчас садиться за руль мне точно не стоило. Я словно выпила чего-то вкусного и крепкого и как пьяная пошла в сторону дома.
Город у нас маленький, погода теплая. Все это пришлось как нельзя кстати. Пока шла до родительского дома, немного пришла в себя. Словно не только что назначила встречу с боссом, причем навязав ему удобную именно мне дату. Да-а-а, то вам не на прием записаться и ждать, одобрит ли Даниил Ильич или велит оставить все у секретаря.
Мама отвлекла охами и ахами по части Светиного волшебства. Ей тоже не нравилась моя челка и вечный пучок или хвост на макушке. Даже отец одобрил и велел хорошо повеселиться вечером. Для него было самом собой, что в таком виде дома не сидят.
К вечеру мое опьянение превратилось в эйфорию. Я не собиралась ждать, грызя ногти от нетерпения, встречи с Ерохиным. Мне хотелось веселиться, наслаждаться жизнью и собственной самодостаточностью. Сегодня к черту мужчин.
Света уловила мой настрой. А может сама пребывала в таком. Ее бойфренд иногда выкидывал номера, и сегодня, кажется, тоже не был паинькой. Поэтому моя подружка собиралась веселиться сильнее обычно. Последствия ее намерений тут же высыпались почти черными тенями на мои глаза. Светка доколдовала с макияжем, как я предполагала.
Мама заставила нас поесть. Отказать было невозможно. Тусоваться мы поехали сытые, поэтому лишь заказали по коктейлю, сели в баре небольшого, но уютного заведения. Тут было не так много народу, как в единственном на весь город клубе, но тоже имелся танцпол. Публика собиралась посерьезнее, постарше. Собственно, типа нас. Уже не беззаботная молодежь, но еще не пенсия.
Я обмолвилась, что Ерохин позвонил. Поклялась, что согласилась на встречу именно так, как советовала Света. Она назвала меня умничкой, велев продолжать сбивать его с толку и развлекаться без лишних заморочек. Более мы этой темы не касались.
Если бы я выдала все это Миле, она превратила бы вечер в допрос с пристрастием, требуя цитаты разговора и точное воспроизведение интонации. Светке же это было чуждо. Она прекрасно знала, когда время говорить, а когда пить и танцевать. Мы болтали о ерунде: немного сплетничали об одноклассниках и общих знакомых, делились планами на отпуск, вспоминали школу. Когда коктейль закончился, пошли танцевать. Устав, возвращались и снова заказывали легкую выпивку. Дважды нам оплачивали напитки, пригашали за столик или на танец. Но и Света, и я отказывались. Не хотелось делить этот вечер с чужими людьми. Нам и так было весело.
Вернувшись домой глубоко за полночь, я, впервые после злосчастного объявления о помолвке Влада, упала в кровать и моментально уснула.
Воскресенье прошло в доброй суете перед отъездом. Пока мама пыталась вручить побольше контейнеров с едой, сетуя, что я не питаюсь нормально без ее надзора, отец посмеивался, наблюдая за моими вялыми попытками уехать только с дамской сумкой.
— Не зли меня, Лен, — ругалась мама, — И так на прошлой неделе не приезжала. Бери давай. И суп бери, и варенье бабушкино. Зря мы что ли все лето на огороде? И вообще, у тебя машина. Не на себе везешь, даже не на автобусе.
Вспомнив, как все это мне приходилось таскать до остановки, я содрогнулась. Но тогда времена были не самые сладкие, в голову не приходило отказываться от супа и варенья. Меньше времени на готовку — больше на учебу. Да и экономия, как ни крути.
А сейчас я могла позволить себе питаться вкусно и правильно, не напрягая родителей. Но так уж выражалась мамина любовь: спросить, надела ли я шапку, и вручить мешок еды. Но ворчать из вредности я не переставала. А еще от этой маминой привычке была в восторге Мила. Готовить она умела, но не любила, и с удовольствие набивала живот гостинцами.
Со всеми этими сборами я и думать забыла о Ерохине. Только по дороге домой, уже за рулем, словно очнулась. С ужасом осознала, что мне лень думать об этом. Вроде бы я понимала, что нужно подготовиться, настроиться, но… не хотелось. Какие бы игры ни затеял босс, не стоят они волнений. Я вспомнила, как меня всю трясло перед первой личной встречей с Владом. Так хотелось ему понравиться, сразить наповал, быть шикарной, неотразимой, обезоруживающей. Наверно, перестаралась, потому что смотрел он на меня недолго, да и платье слетело, едва мы переступили порог его дома.
С Ерохиным я такого совсем не хотела, поэтому решила, что просто повторю образ, который мне в выходные наколдовала Света. Завитые потуже локоны спрячу в пучок, чтобы не дразнить Влада. Челку убрать со лба и распустить волосы — дело пяти минут. Как раз успею дома после работы. Платье — простое, но с ярким аксессуаром. Туфли — шпилька.
Все это я вбила в воображаемый список и успокоилась. Добравшись до дома, накормила Милу и узнала, что она тоже напланировала себе дел на вечер понедельника. Это оказалось кстати. Не хотелось при ней наряжаться. Давно я не делала этого для Влада, и соседка бы обязательно заинтересовалась моими делами. В общем, все складывалось как нельзя лучше.
Утром Мила спала на ходу и не заметила, что я провела в ванной больше времени, чем обычно. На работе тоже все шло ровно. Даже Влад перестал смотреть на меня волком. Наверно, смирился, или решил затаиться до лучших времен. Он разговаривал со мной вежливо, исключительно по мере надобности, лишний раз не дергал. Я спокойно делала свои дела, пообедала, попила чая, когда голова стала болеть от смет и компьютера.