Next

Гроб медленно покачивался на тросах в воздухе, а могильщики осторожно отводили его в сторону. Распоряжался их действиями патологоанатом из больницы, маленький нервный человечек по имени Марти Робертс. «Еще бы ему не нервничать! — подумала Эмили. — Ведь он — один из тех, кто, не имея на то никакого права, передал образец крови Лизе!»
— Что теперь? — спросила Эмили, повернувшись к Тому.
Ее двадцатишестилетний сын был одет в строгий костюм и галстук. Он вырос хорошим мальчиком, получил степень магистра микробиологии и теперь работал в биотехнологической компании в Лос-Анджелесе. Со старшей дочерью ей тоже повезло. Рейчел училась на последнем курсе Университета Южной Каролины, изучая науку делового администрирования.
— Они возьмут у Джека кровь прямо здесь?
— О, они возьмут не только кровь! — ответил Том.
— Что ты имеешь в виду? — удивилась Эмили.
— Видишь ли, — стал объяснять Том, — для генетического анализа, результаты которого оспариваются, как в нашем случае, обычно берутся образцы тканей нескольких органов.
— Я этого не знала, — сказала Эмили, нахмурившись. Сердце гулко билось в ее груди, к горлу подступила тошнота. Она прикусила губу.
— Мама, тебе нехорошо?
— Мне нужно было захватить успокоительное.
— Мы долго здесь пробудем? — поинтересовалась Рейчел.
— Нет, — ответил Том, — всего несколько минут. Патолог откроет гроб, чтобы убедиться в идентичности тела, а потом его снова заберут в больницу, где и будут отобраны ткани, необходимые для анализа. Завтра или послезавтра тело вернут на кладбище для повторного захоронения.
— Завтра или послезавтра? — переспросила Эмили. Она фыркнула и вытерла глаза платком. — Ты хочешь сказать, что нам снова придется сюда приезжать и опять хоронить Джека? Все это так… так…
— Я понимаю, мама. — Том ласково похлопал мать по руке. — Мне очень жаль, но иначе не получится. Они обязаны проверить наличие одной вещи, так называемой «химеры»…
— Нет-нет, не хочу слышать всех этих подробностей! Он обнял ее за плечи.
— Хорошо, мама.
* * *
В древней мифологии химерами называли чудовищ с частями тела, заимствованными у разных животных. Порождение Тифона и Ехидны, придуманное древними греками, имело голову и шею льва, туловище козла и хвост дракона. В мифологии других народов химеры могли иметь какие-нибудь человеческие части тела, как, например, египетский Сфинкс с телом льва, крыльями птицы и головой женщины.
Но современные «химеры» — люди с двойным набором хромосом — стали известны науке совсем недавно. Женщина, которая нуждалась в пересадке почки, сделала анализы двум своим детям, рассматривая их в качестве потенциальных доноров, и выяснила, что ни у одного из них нет ее ДНК. Ей заявили, что дети не ее, и потребовали предъявить доказательства того, что она действительно дала им жизнь. Последовал судебный процесс. После долгих исследований врачи выяснили, что в ее яичниках содержались две разных цепочки ДНК, в коже живота обнаружили ДНК, аналогичную той, что была у ее детей, а в коже плеч ее не было. Женщина представляла собой эдакую хромосомную мозаику.
Оказалось, что изначально в матке ее матери развивались двуяйцевые близнецы, но затем эмбрион ее сестры растворился в ее эмбрионе, поэтому, родившись на свет, она в буквальном смысле стала одновременно и собой, и своей сестрой-близняшкой.
С тех пор науке стало известно о более чем пятидесяти случаев «химер». Ученые теперь подозревали, что «химеризм» — не такое уж редкое явление, как полагали они прежде. Поэтому вполне могло оказаться, что «химерой» был и отец Лизы. Но для того, чтобы выяснить это, нужно было взять образцы тканей из всех его органов, причем желательно с нескольких сторон каждого органа. Именно по этой причине доктор Робертс не мог сделать требующиеся заборы прямо здесь, у могилы. Было необходимо везти тело в больницу.
Доктор Робертс поднял крышку гроба и обратил скорбный взгляд на семейство покойного.
— Не соблаговолит ли кто-нибудь из вас произвести опознание тела? — осведомился он с ледяной вежливостью могильщика.
— Я произведу! — вызвался Том, обошел могилу и заглянул в гроб. Отец, как ему показалось, почти не изменился, разве что кожа его стала темно-серой, а конечности — особенно ноги — словно бы усохли и съежились.
Официальным тоном патологоанатом спросил:
— Вы подтверждаете, что это ваш отец, Джон Дж. Веллер?
— Да, это он.
— На этом — все. Благодарю вас.
— Послушайте, доктор Роберте, я понимаю, что вы должны действовать в соответствии с определенными правилами, но все же хочу попросить вас: не могли бы вы произвести забор тканей прямо здесь? Маме будет крайне тяжело снова приезжать сюда, чтобы хоронить отца еще раз.
— Извините, — ответил Марти Робертс, — но мои действия определяются федеральным законом, в который я не могу вносить поправки. В соответствии с ним, я обязан отвезти тело в лабораторию.
— А может… хотя бы один раз… вы сделаете исключение?
— Хотел бы, да не могу. Простите.
Том кивнул и вернулся к матери и сестре.
— О чем вы там говорили? — спросила Эмили.
— Да так, задал ему пару вопросов.
Том оглянулся и увидел, что доктор Робертс склонился над гробом так низко, что наполовину скрылся в нем. Внезапно патологоанатом выпрямился, подошел к Тому и начал шептать ему на ухо — тихо, чтобы никто не услышал:
— Мистер Веллер, возможно, нам действительно стоит поберечь нервы ваших близких. Только с условием, что все останется между нами.
— Разумеется! Так вы…
— Да, мы все сделаем здесь. Это займет совсем немного времени. Позвольте, я только возьму свои инструменты.
Он поспешил к стоявшему неподалеку фургончику. Эмили снова прикусила губу:
— Что он собрался делать?
— Я попросил его произвести все необходимые действия прямо здесь, мама.
— И он согласился? Спасибо, дорогой! — Она с благодарностью поцеловала сына в щеку. — Он сделает здесь все, что необходимо было сделать в больнице?
— Нет, но этого будет достаточно, чтобы ответить на твои вопросы.
Через двадцать минут образцы тканей были взяты и помещены в стеклянные пробирки, которые, в свою очередь, уложили в металлический переносной холодильник. Гроб снова опустили в могилу и засыпали землей.
— Идемте отсюда, — сказала Эмили Веллер детям. — Мне сейчас просто необходимо выпить. — Когда они уже отъезжали от кладбища, она обратилась к Тому: — Прости, что из-за меня тебе пришлось пройти через все это. Скажи, а мой бедный Джек… папа… его тело сильно… пострадало?
— Нет, — ответил Том. — Вовсе нет.
— Хорошо, — сказала Эмили. — Это очень хорошо.
 ГЛАВА 014 
 
К тому времени, как Марти Робертс добрался до больницы «Лонг-Бич Мемориал», он взмок, как мышь. Из-за того, что он сделал на кладбище, Марти мог легко потерять лицензию врача. Если один из этих чертовых могильщиков снимет телефонную трубку и позвонит властям округа, те, без сомнения, поинтересуются, почему Марти нарушил все существующие правила, да еще в случае, связанном с судебным иском. Когда врач берет образцы тканей покойника не в лаборатории, а в полевых, так сказать, условиях, он рискует заразиться — это известно всем. Поэтому власти округа непременно поинтересуются и тем, с какой стати Марти Роберте пошел на такой риск. А вскоре они заинтересуются и кое-чем еще…
— Черт! Черт! Черт! Черт!
Он остановил машину на стоянке, отведенной для карет «Скорой помощи», и, спустившись в подвальный этаж, почти бегом заторопился по длинному коридору, ведущему к патолого-анатомическому отделению. В этот обеденный час там почти никого не было. Ряды столов из нержавеющей стали стояли пустыми.
Раза мыл руки.
— Ну ты, кретин чертов! — набросился на него Марти. — Ты что, хочешь, чтобы нас всех посадили за решетку?
Раза медленно повернулся.
— В чем дело? — спокойно спросил он. — В чем дело? — бушевал Марти. — Дело в том, что я велел тебе забирать кости только у тех трупов, которых должны кремировать! Кремировать, а не хоронить! Это что, твою мать, так сложно уяснить?