У каждого свои секреты

Однако она уже призналась, что обманывала его, и он не может больше доверяться собственной интуиции. Здравый смысл советовал ему уехать, оставить ее саму разбираться со всем, что бы она там ни задумала. И если она попадет в какую-нибудь неприятность, то это будет только ее вина. Однако вопреки логике он с завидным упорством цеплялся за свое первое впечатление о ней, когда у него забрезжила надежда на перемены в его тоскливой жизни. Ради одного этого он готов остаться и защищать ее.
Она смерила его насмешливым взглядом и произнесла с нескрываемым недоверием:
— Ну, разумеется, — и, отвернувшись, добавила: — Я собираюсь спать. Можешь подождать во дворе, пока я переоденусь.
Дрейк не стал спорить, вышел и закрыл за собой входную дверь. У Элли мелькнула мысль, не запереть ли ее, но она поняла, что ничего хорошего из этого не получится — он наверняка будет стучаться до тех пор, пока его не впустят. Она ополоснулась, насколько это было можно сделать в тазике с водой, надела ночную рубашку и залезла под одеяло в постель, которая оказалась на удивление уютной благодаря мягкому пуховому матрасу и простыням, пахнувшим летним солнышком.
— Можешь войти, — позвала она и решительно отвернулась к стене, когда услышала, что Дрейк вошел и начал сдвигать кресла и стулья, чтобы соорудить подобие кровати.
Выключив лампу, он не забыл пожелать:
— Спокойной ночи.
Элли не ответила, хоть и не успела еще уснуть. Она лежала без сна, ее чувства были обострены до предела, она слышала даже его дыхание. Внезапно ей захотелось, чтобы все было по-другому, чтобы эта ужасная пропасть не разделяла их. Она мечтала об объятиях Дрейка. Злясь на саму себя, Элли нетерпеливо отбросила непрошеные мысли и сосредоточилась на том, как ей избавиться от него. Однако в голову ничего не приходило, и она заснула.
Услышав, что ее дыхание стало ровным, Дрейк тоже заснул, но проснулся уже через несколько часов — тело ломило от лежания в неудобном положении. Осторожно и бесшумно он встал и потянулся. На нем были только пижамные шорты, но ему совсем не было холодно. Подойдя к окну, он взглянул на великолепный ландшафт, размышляя о странных обстоятельствах, занесших его в это место. По-настоящему он должен был бы сейчас находиться в Лондоне и уже приступить к работе, участвовать в светской жизни, навестить Эмму.
Поток мыслей внезапно остановился, когда он подумал о своей невесте. Его охватило чувство сильнейшей вины. Он повернулся и посмотрел на Элли, освещенную лунным светом, лившимся из окна. Интересно, что она сделает, если он ляжет рядом, разбудит ее поцелуем и начнет заниматься с ней любовью? Оттолкнет его и велит убираться подальше? Возможно. А если нет? Действительно ли она такая дешевка, какой хочет казаться, либо он прав и она искренне разделила его чувства, когда они впервые обнялись?
Разумеется, есть только один способ проверить это. Дрейк пересек комнату, протянул руку, чтобы дотронуться до нее, — и замер. Во сне она сбросила одеяло, и теперь его глазам предстали холмики ее груди под ночной рубашкой, они равномерно вздымались и опускалась. Уже знакомое сильнейшее желание напомнило о себе, причинив одновременно и боль, и удовольствие. Элли казалась такой маленькой в огромной кровати, такой невинной и уязвимой... Длинные ресницы отбрасывали мягкие тени на щеки, светлые волосы прикрывали лоб. Природное чувство защитника, которое он ощущал по отношению к ней, снова заявило о себе. Отступив назад, он вернулся к своему самодельному ложу и снова устроился на нем, постаравшись не думать об испытанном желании и поскорее заснуть.
На следующее утро Элли проснулась в прекрасном настроении. Солнце светило в открытое окошко, в мягкой постели было тепло и уютно. Во дворе пели птицы. Этот замечательный звук был для Элли внове. Несколько минут она просто лежала в кровати, наслаждаясь чудесным утром, но вскоре резко села, вспомнив, что в одном доме с ней находится Дрейк. Только его не оказалось. По крайней мере физически он отсутствовал. Кресла были возвращены на место, а подушки исчезли. На какую-то долю секунды Элли даже подумала, что это был всего лишь плохой сон, но затем взгляд наткнулся на дипломат, аккуратно стоявший около стены. Итак, он все еще здесь.
Она быстро встала, умылась и оделась. Из одежды для этого замечательного теплого утра, обещавшего превратиться в знойный день, она выбрала легкий топ, джинсовые шорты и сандалии. Расчесывая волосы, она смотрела в окно, но не заметила никаких признаков Дрейка. В ней начала крепнуть мысль сесть в машину и бросить его. Она осторожно приоткрыла дверь и выглянула наружу. Обе машины стояли на своих местах, причем ее машина оказалась соблазнительно ближе к выезду. Накануне она не потрудилась перенести все вещи в дом, поэтому теперь все, что нужно сделать, — это побросать мелочи в сумку и пуститься в бега.
Однако Дрейк не может быть далеко, он услышит звук заводимого мотора и, конечно же, прибежит. А по клубам пыли ему нетрудно будет догадаться о направлении, в котором она поедет, и последовать за ней. Если только она не помешает погоне. Элли взглянула на его «мерседес», размышляя, сможет ли быстренько вывести его из строя. Проколотая шина на некоторое время остановит Дрейка, но только на то время, пока он будет ее менять. По меньшей мере должно быть два прокола. Но это слишком долго. Надо найти какой-то более простой и быстрый способ.
Внимательно оглядевшись, не видно ли поблизости Дрейка, и одновременно притворяясь беззаботно прогуливающейся, Элли прошествовала к его машине и дернула дверцу. Закрыто. Черт! Нужно попытаться раздобыть ключи. Взял ли он их с собой или оставил в доме? Шансы, что она сможет их найти, ничтожны, однако попробовать стоит. Дрейк по-прежнему не появлялся. Вернувшись в дом, Элли сперва посмотрела на видных местах: на столе, подоконнике, на полочке в душевой. Там она наткнулась на бритвенные принадлежности Дрейка, уложенные в аккуратную сумочку. Но ключей не было. Чемодан оказался незапертым. Чувствуя себя настоящим преступником, Элли опустилась рядом с ним на колени и открыла. Аккуратно сложенные вещи, пара книг, одна на русском, паспорт. Нет, пропажа паспорта не будет препятствовать его погоне за ней по всей России, подумала Элли, откладывая его в сторону.
Добравшись до дна чемодана, Элли нащупала еще что-то. Фотография в серебряной рамке. На Элли смотрела девушка, которая, должно быть, и являлась его невестой. Длинные темные волосы, улыбка, лицо так и светится счастьем. Левой рукой девушка поправляла волосы. На безымянном пальце Элли заметила кольцо, подаренное, по всей видимости, Дрейком в день помолвки. Итак, никаких сомнений.
Забросив фотографию обратно почти злобным движением, она убедилась, что содержимое чемодана лежит именно в том порядке, как было, и поставила его на место.
Ну и что теперь? Элли осмотрелась, машинально перебирая собственные вещи. И тут ее осенила неприятная догадка. Дрейк мог точно так же, как она, просмотреть ее вещи в поисках разгадки ее приезда в эту дыру. Однако маленькая тетрадочка надежно спрятана в машине, и вряд ли Дрейк сможет найти ее. И вообще, он ведь даже не знает о существовании тетради. В отчаянии Элли вышла из дома и немного прошлась, размышляя, стоит ли убегать. И тут увидела Дрейка.
Однако такого Дрейка она ни разу раньше не видела. Он стоял на берегу озера — очевидно, после плавания. Стоял спиной к ней и, вытираясь, смотрел на летевшую в небе цаплю. На нем были только облегавшие фигуру плавки, высушенные полотенцем волосы топорщились, а капли воды на теле переливались в лучах солнца. Его тело было стройным и подтянутым. Элли не ожидала, что он окажется таким мускулистым. Люди, годами занятые на сидячей работе, редко сохраняют такую великолепную физическую форму. Плечи Дрейка были широкими, руки мощными, сильными, и на теле не было ни грамма жира.
Элли сглотнула — во рту пересохло и что-то сдавило грудь. Она поняла, что снова хочет оказаться в его объятиях. Прижаться к нему, дотронуться до его груди. Поцеловать его.