Полуостров Надежды. Трилогия

Из-за двери на него непривычно пахнуло. Но запах был вовсе не тревожным, как тот, например, что доносился от огненных нарт. Этот же был совсем не страшным, но каким-то… грустным, тоскливым.
Нанас шагнул внутрь и осмотрелся. Он словно попал в короткую и узкую сумрачную пещеру с ровными, как полозья нарт, потолком, полом и стенами. Неяркий свет проникал в нее сбоку, куда резко загибался проход. Слева же в стене и в другой, напротив, виднелось еще по одной двери. Нанас не стал их пока открывать, опасаясь, что если за каждой дверью он станет открывать все новые и новые, то в конце концов запутается и не сможет выбраться наружу. А вот туда, куда заворачивал проход, он зашел. Сначала заглянул, а потом ноги сами его туда вынесли.
Место, в которое он попал, оказалось поистине сказочным. Тоже пещера, хотя и с изумительно ровными стенами, полом и потолком, она была вдвое, а то и втрое шире прохода, хоть, пожалуй, и не длиннее его. Но главное – она заканчивалась тем самым квадратным отверстием, что во множестве видел Нанас на стене короба снаружи. И в это отверстие он видел сейчас… своих оленей! Квадратная дыра занимала почти всю стену пещеры и была покрыта рыбьим пузырем. Хотя пузырь ли это? Слишком уж хорошо сквозь него было видно. Юноша подошел ближе и протянул к пузырю палец. Тот уперся во что-то столь же твердое, как камень. Казалось, внутри дыры окаменел сам воздух! Нанас отдернул руку и увидел, что палец оставил на каменном воздухе след. Тогда он провел по твердому воздуху линию. Это было так удивительно и так интересно, что он пририсовал к линии две черточки сверху, две снизу, вверху еще добавил кружок – и получился самый настоящий человек. Нанас захохотал так неожиданно и столь заливисто, что отвлекшийся на прочие чудеса Сейд вздрогнул и недоуменно гавкнул. Нанас же рассмеялся еще громче и вывел иод рисунком буквы, составляющие его имя.
– Вот, Сейд, – позвал он пса, – смотри, это я!
Но тот не оценил художеств хозяина и снова гавкнул, явно призывая его вернуть рассудок на место, хотя Нанас сам уже видел, что кроме окаменевшего воздуха в пещере хватает чудес. Здесь был большой ровный стол, сделанный из неимоверно гладкой, не похожей на ощупь на дерево, белой, как снег, доски. Да и шириной доска была такая, что само дерево, из которого она была сделана, доставало бы, наверное, до неба. Где же, интересно, растут такие деревья? Неужели и впрямь, как говорил небесный дух, земля настолько большая, что на ней может быть все, что угодно? А скорее всего, такие деревья росли в том волшебном, сказочном месте, которое и было конечной целью его похода – в городе Полярные Зори!.. И Нанасу вдруг нестерпимо захотелось попасть туда поскорее. Вот если бы не сворачивать к пропавшему Мурманску, не искать принадлежащее неведомому флоту (кто еще знает, что это за зверь?) какое-то Видяево, а повернуть сразу туда, к обещанному раю!.. Но ведь небесный дух все сразу увидит сверху, а тогда не избежать и другого его обещания – неминуемой кары.
Нанас вздохнул и продолжил осмотр пещеры. В больших коробах, развешанных по стенам, он неожиданно обнаружил много посуды. Но не выдолбленных из дерева тарелок и мисок, не сплетенных из бересты туесков, а сделанной то из белого, гладкого, легкого и блестящего камня, то из теплого нетающего льда, а то и из железа. Железными были и ложки – большие и маленькие, а также крохотные, непонятно на что годные плоские рогатины и даже ножи. Правда, эти ножи не шли ни в какое сравнение с тем, что позволил ему забрать небесный дух. Но все-таки это были ножи ножи из металла! Целых четыре штуки! Нанас собрал их все и сунул за пазуху. А еще он увидел там настоящую ценность – котлы. Они тоже были разных размеров, блестящие и покрытые изумительно красивыми рисунками цветов. Из чего были сделаны те необычайно яркие краски, оставалось только гадать, но заниматься этим было некогда. Нанас выбрал средних размеров котел и котелок поменьше и тоже взял их с собой. Теперь будет в чем варить мясо и рыбу, и будет где кипятить воду для чая. А то их с мамой котел был старый-престарый, черный от копоти и уже протершийся до дыр на сгибе у днища. Чтобы сварить в нем что-то, аго приходилось наклонять в одну сторону, чтобы сквозь дыры не проливалась вода.
Теперь Нанас уже понимал, что в коробах раньше все-таки жили люди. Просто, глядя на них снаружи, он не мог знать, что внутри они поделены на пещеры. И все равно непонятно, кто же построил эти короба и кто сделал все те чудесные вещи, что находились внутри? Впрочем, догадка пришла быстро. Кто же еще мог сотворить все это волшебство, как не духи? Разумеется, духи добрые, из Верхнего мира. Теперь становились понятными и слова Силадана о том, что духи разгневались на саамов и уничтожили мир вокруг них. Ну, пусть, как узнал он сегодня, не уничтожили, а сделали непригодным для жизни, и не весь, а местами – это уже не так важно. Главное, что если они разгневались лишь два десятка лет назад, то до этого относились к саамам хорошо, а поэтому во всем помогали им – строили огромные и прочные каменные вежи, давали чудесные, полезные вещи… Как же могли люди поступить столь неразумно, что рассердили духов? Наверное, те слишком сильно их баловали, вот люди и стали вести себя, словно капризные дети. А их, как известно, нужно наказывать, вот и…
Внезапно Нанасу пришла в голову и еще одна мысль. Если добрые духи помогали людям, то что, интересно, делали в это время злые? Может, они-то как раз и подбивали людей на плохие поступки? Силадан говорил, что злой дух может незаметно вселиться в человека. Может, они как раз и вселились в людей против их воли, чтобы чужими руками пакостить своим врагам?..
И вот тут-то его озарило… «Незаметно», «против воли»… Да ведь это как раз и произошло с ними сегодня на болоте! Кто же еще мог так повлиять на их с Сейдом рассудок? Разумеется, то были злые духи. Или даже один дух, принявший образ невидимого гиганта и вылезший из Нижнего мира. Но почему он оттуда вылез? Не пробили ли упавшие огненные парты дыру в Нижний мир? Ведь недаром, сбегав туда, Сейд стал таким озабоченным… Эх, как жаль, что верный пес не умеет говорить!
Сейд заворчал, будто учуял его мысли. А может, почувствовал опасность…
Увлекшись чудесами, Нанас перестал обращать внимание на все остальное. В том числе на свои голод и жажду, а также на то, что ему стало жарко. Конечно, внутри короба было теплей, чем снаружи, но ненамного. Дело тут было в другом, и Нанас быстро понял, в чем. Виной был висящий на груди оберег.
Заколдованный камень из священных сейдозерских пещер нагрелся! Он еще не обжигал кожу, но все же стал явно горячее тела. Силадан говорил, это значит, что скоро будет граница между миром и мороком. Насчет морока он ошибался, а вот насчет вредных для людей козней духов – нет. И теперь оберег наверняка предупреждает владельца, что здесь – опасное место. Еще не очень опасное, но все-таки уже вредное. Правда, Нанас очень надеялся, что оберег на то и оберег, чтобы не только предупреждать об опасности, но и защищать от нее. И все же лучше было не рисковать, а поскорее уехать отсюда. Тем более, у Сейда и у оленей оберегов нет, да и есть хочет не только он один. Может быть, пес оттого и ворчит, что пытается об этом напомнить.
Нанас с сожалением посмотрел на необследованные двери и вздохнул:
– Ладно, пойдем, друг. Тут и до ночи все не посмотришь.
А про себя еще раз подумал, что понимает теперь, чего хотел от нойда старейшина Ародан…
Выйдя из каменного короба, Нанас тут же заметил, что олени ведут себя подозрительно. Эти неутомимые, трудолюбивые и верные животные не умеют издавать почти никаких звуков, но сейчас оба быка раздували ноздри и глухо пофыркивали, тревожно косясь на нарты.
«Это еще что такое? – нахмурился Нанас, убедившись, что в санях никого нет. – Неужто в мешок со снедью забралась крыса?» Но тут вдруг зарычал Сейд, тоже впившись взглядом в повозку.
– Сейд, ты чего? – спросил Нанас. – Там же никого нет!
Сейд, рыкнув еще разок, замолчал и, склонив набок голову, прислушался. А потом подошел к нартам и ткнулся плоским носом в лежащий поперек керёжи красный мешок.